— нижний ряд информировал о реальном положении органов управления.

Управление движением танка могло осуществляться либо в простом режиме, когда каждый орган управления перемещается после подачи специальной команды па этот орган управления, либо в автоматическом режиме по программе, заложенной в ТИУС.

Для переключения режимов работы пульта управления с «огня» на «движение» оператором (командиром) использовался специальный тумблер. При включении тумблера передавалась команда управления курсом и скоростью движения танка, при выключении передавалась команда управления оружием. Пульт управления включа небольшую рукоятку типа «джойстика», а также ряд тумблеров и кнопок. Пользуясь ими, оператор управлял курсом и скоростью движения танка, а также его оружием.

Для начала движения оператор (командир) переводил переключатель управления движением в положение «вперед». Выполняя программу «трогание», танк плавно, по с максимальным ускорением начинал движение. Специальным тумблером устанавливалась необходимая передача (например, четвертая). Перемещая рукоятку пульта «вперед» или «назад», оператор придавал танку желаемую скорость движения, которую танк поддерживал после отпускания рукоятки. Для изменения направления движения оператор изменял положение рукоятки «вправо» или «влево». Программа остановки танка выполнялась после перевода рукоятки в исходное положение.

При дистанционном управлении оружием роботизированного танка в режиме «огонь»:

— отклонение рукоятки «влево» и «вправо» означало поворот танковой башни «влево» или «вправо»;

— отклонение рукоятки «вперед» означало перемещение ствола пушки (пулемета) «вниз», т. е. придание желаемого угла склонения;

— отклонение рукоятки «назад» означало перемещение ствола пушки (пулемета) «вверх», т. е. придание желаемого угла возвышения.

Кнопки маслозакачивающего насоса и рычага пускового клапана использовались в режиме «огонь» как кнопки стрельбы из пулемета и пушки соответственно. Кнопка тумблера включения горного тормоза в режиме «огонь» использовалась для измерения дальности: включение — измерение дальности, выключение — «обнуление» дальности.

Дистанционное управление исполнительными механизмами и агрегатами роботизированного танка проводилось с пульта управления:

— одним человеком с места командира танка, — оператором с танка управления, который следовал за безэкипажным роботизированным танком (оператор находился на месте командира танка), — оператором с неподвижного пульта управления.

Самое большое впечатление сегодня производит демонстрация выполнения роботизированным танком в режиме дистанционного управления боевой стрельбы. Подается команда на запуск двигателя (программа выполнялась в течение 8 с). Подана команда на движение «вперед». Танк прибывает на рубеж открытия огня. Подается команда на остановку танка. Огонь ведется оператором с удаленного от танка пульта управления. Оператор, наблюдая на мониторе (телевизионном экране) поле зрения прицела, наводит пушку в цель, измеряет дальность до цели, дает команду на заряжание оружия. Пушка приводится на угол заряжания, идет поиск, досылание снаряда, заряда. Оружие заряжено. Выстрел. Цель поражена. Работает автомат заряжания, осуществляя автоматическую зарядку оружия: снова проходит досылание снаряда, заряда, и цикл заряжания окончен. Система вновь приведена в готовность к стрельбе. Огонь из пулемета также ведется с дистанционным управлением при движении танка — «сходу». Цели поражены.

В учебном лагере Академии провели также боевые стрельбы из роботизированного танка без экипажа, когда какая-либо связь с танком извне исключена, т. е. танк должен был действовать по программе, заложенной в его бортовую цифровую вычислительную машину. Ведь в реальных условиях, как показал опыт боев на Ближнем Востоке (операция «Буря в пустыне»), радиосвязь легко может быть нарушена.

Экипаж танка из двух первоклассных специалистов (а возможность разместить экипаж в танке- роботе была предусмотрена изначально) предварительно прошел всю дистанцию полигона и выполнил запланированные стрельбы, а сигналы действия их на органы управления движением и стрельбой были заведены в память бортовой вычислительной машины танка.

О деталях подготовки стрельбы наблюдающих не информировали. В назначенный срок на учебном полигоне Академии люки роботизированного танка без экипажа были запломбированы. Для запуска систем управления танком разрешено было воспользоваться только пультом, аналогичным автомобильному брелку-пульту включения системы центрального замка с автозапуском двигателя. Танк-робот без экипажа и внешней связи прошел всю трассу и успешно выполнил стрельбы. Как позднее рассказывал Ю.П. Павлов, эффект для многих был неожиданным.

Нужно отметить, что руководство Минобороны и, в частности, Главком Сухопутных войск генерал Армии В.М. Семенов в начале 1990-х гг. выражали большую заинтересованность в продолжении этих работ. В.Академии НИР-овские работы по этой тематике были фактически прекращены. Однако на Полигоне работы с роботизированными танками продолжились и направлены были в основном на миниатюризацию элементов системы, их современное техническое исполнение и установку системы на серийные танки.

За опытно-конструкторские разработки роботизированного танка брались МВТУ им. Н.Э. Баумана (в «Бауманке» было сформировано Специальное конструкторско-технологическое бюро прикладной робототехники] и ВНИИ Транспортного машиностроения (бывший НИИ-100 Миноборонпрома 5*). Но денег для поддержки этих разработок в стране не оказалось. Да вскоре не стало и самой страны — СССР, где были начаты столь многообещающие работы в интересах Вооруженных Сил. Правда, создавались машины-роботы дя других силовых ведомств. Бауманцы, например, создали серию мобильных робототехнических комплексов (МРК) для ФСБ, МЧС и Минатома.

Остается надеяться, что нынешняя Россия, с трудом преодолевающая тяжелое наследие «рыночных реформ» 1990-х гг., все же сможет продолжить работы по роботизации боевых бронированных машин 6*.

Завершая данную статью, хотелось бы привести рассказ о работах над безэкипажным танком-роботом в Военной академии БТВ бывшего заместителя начальника Академии по научной работе генерал- лейтенанта Н.Г. Орлова:

«Однажды зашли ко мне начальник научно-исследовательской лаборатории НИЛ-4, полковник Степан Билык и его сотрудник подполковник Владимир Сергеев.

— Товарищ генерал, просим учебный танк Т-72. Мы готовы оборудовать его системами радиоуправления.

— Докажите целесообразность. У нас в плане этой темы нет.

— Проект — инициативный. Теория разработана. Схемы, чертежи готовы. По ним в миниатюре собрали аппаратуру, блоки и механизмы.

— Удалось ли все испытать на макете?

— На макете все работает. Пора испытывать в танке.

Пошли в лабораторию. Сергеев запустил с пульта систему на специально построенном стенде. Исполнение всех команд: запуск двигателя, переключение передач, увеличение скорости, торможение, остановки и повороты — все контролируется загорающимися лампочками. Все работает как часы. Кажется, если всю систему смонтировать на танке, то он будет прекрасно управляем. Доложили Лосику. И после обычного «давайте разберемся» получили танк Т-72, причем он был закреплен за лабораторией.

Работы над реальными образцами радиоуправляемых танков велись долго. Все осуществлялось руками умельцев научно-исследовательской лаборатории, опытно-ремонтной мастерской.

Меня назначили куратором проекта. Его включили в план научно-исследовательской работы академии. Началось, хотя и не очень солидное, но все же финансирование. Как мог, поддерживал проект и сам Лосик. Он неоднократно принимал участие в пробных демонстрациях работы систем радиоуправления танка.

Окончательное завершение работ по проекту радиоуправляемого танка-робота состоялось, когда уже на смену Лосику пришел генерал-полковник Вячеслав Митрофанович Гордиенко. Надо отдать ему должное,