под угрозу их тайну. Через несколько секунд ему немного полегчало, он со стуком захлопнул окно, сел обратно за стол и, взяв себя в руки, углубился в отчет. Нюхом, кожей, сердцем - он чуял, что опасность, хоть и схлынувшая ненадолго, на самом деле никуда не делась, и эта мысль глодала его сознание, отвлекая от стройных рядов цифр, которые постепенно выстраивались на пергаменте. Когда, наконец, с отчетом было покончено, он вышел из кабинета, впервые в жизни заперев его тем самым фамильным заклятием, которое никогда прежде не использовал на работе, и почти с радостью окунулся в дела отделения.

Остаток дня прошел довольно быстро. Драко вновь осмотрел больных, довольно долго просидел в палате Макдональда и подробно объяснил внимательно слушавшему его Боунсу принципы поддерживающей терапии безнадежных больных. Потом проконсультировал пациентов «травмы» и дал согласие на выписку оставшихся авроров. В половине шестого он аппарировал в ординаторскую амбулатории, отдал Патил прочитанные статьи, благосклонно послушал ее болтовню, но от чашечки кофе отказался: Парвати, истинное дитя своих индийских родителей, варила страшнейшую бурду с перцем и корицей, которая по вкусу больше всего напоминала противопростудное зелье мадам Помфри. В конце концов короткая стрелка на часах все-таки подползла к желанной отметке, Малфой дал последние наставления дежурантам и, спустившись в холл, с чувством огромного облегчения нырнул в камин.

Дома было тихо и спокойно. Драко сбросил на руки Грамблера мантию и прошел в гостиную, где уже был накрыт стол к обеду, исходила сытным паром огромная фарфоровая супница, а на буфете, под негромким пыхтением согревающих чар, маслянисто поблескивал жиром ростбиф. Однако столовая была пуста. Малфой обернулся к домовику и спросил:

- Где все?

Эльф низко поклонился.

- Госпожа Нарцисса передала по каминной связи, что вернется поздно, а госпожа Астория у себя.

Проголодавшийся Драко недовольно хмыкнул, но садиться за стол без жены не стал. Он подошел к камину, с полминуты подождал, однако в столовой по-прежнему было тихо, и Малфой аппарировал в кабинет жены.

Небольшая уютная комната, которую Тори использовала для, как она выражалась, «бегства из лона семьи», носила на себе четкий отпечаток личности его супруги. Разнообразные колдографии Скорпиуса и самого Драко тесно соседствовали с портретами любимых производителей жениного питомника и снимками с выставок. Огромное бюро было завалено кучей пергаментов, рекламными буклетами собачьих кормов и надорванными конвертами. Мебель из светлого бука матово поблескивала в оранжевом свете каминного пламени; обтянутые синим сафьяном пухлые кресла, набитые гиппогрифьим волосом, так и манили присесть; на мягком бежевом ковре валялись сброшенные женой туфли: когда рядом не было Нарциссы, Тори любила иногда походить босиком. Но было сейчас в этой давно знакомой привычной картине что-то необычное, тревожащее. Драко остановился и втянул носом воздух.

Запах сигаретного дыма.

Он вздрогнул. Напряженные дневным разговором с Грейнджер нервы натянулись как веревки - Астория курила очень редко, последний раз он видел жену с сигаретой, когда Скорпиус в восьмилетнем возрасте сорвался в парке с детской метлы и ударился головой о корень огромного дуба. Драко торопливо шагнул вперед и резко позвал:

- Тори!

- Я здесь.

Тяжелая портьера, скрывавшая балконную дверь, пошевелилась, прошуршав по ворсу ковра, как змея по песку, и Астория вошла в комнату. Бледные щеки жены порозовели от холодного воздуха, длинные белокурые волосы свисали вдоль осунувшегося лица. Сердце Малфоя страшно стукнуло.

- Что случилось? - громко, почти грубо спросил он. - Что-то со Скорпиусом?

Жена смотрела на него странным взглядом - словно не узнавая.

- Со Скорпиусом все в порядке, - спокойно ответила она. - Драко… Мерлин меня раздери, что у тебя с Поттером?

Глава 12.

Малфой откинул голову назад и плотно сжал губы. «Дежавю… так, кажется, зовут это магглы», - мелькнуло у него в голове: жена смотрела на него тем же неверящим взглядом, что и Гермиона Грейнджер. Тонкие пальцы Астории, вцепившиеся в воротник мантии, безжалостно сминали нежное валансьенское кружево. Она медленно прошла мимо Драко, почти упала в кресло перед камином и сгорбилась, уронив на колени до синевы озябшие руки. По бледному лицу четким рисунком пробегали тени от пылающего огня, изменяя ее черты и придавая им сходство с трагической древней маской.

- Так что ты мне ответишь?

В сознании Драко ошеломление первых секунд странным образом переродилось в глухую тошнотворную злобу, которая скрутила внутренности узлом и вырвалась наружу грубым, даже презрительным:

- Откуда ты знаешь? Что, рылась в моих вещах?

Голова Астории дернулась, как от хлесткой пощечины. Жена плотно зажмурила глаза и сжала кулаки. Опомнившийся Малфой рванулся вперед, упал перед креслом на колени и стиснул в ладонях ее ледяные руки.

- Прости. Прости, ради Мерлина, я не думал того, что сказал, - он прижал подрагивающие пальцы к губам. - Прости меня, Тори.

Астория открыла глаза, блеснувшие в свете камина водянисто-стеклянным блеском, и вдруг невесело рассмеялась. Она осторожно высвободила руки и откинулась на спинку кресла.

- Лучше бы, Малфой, ты обвинил меня в этом обоснованно, - горько сказала она. - Поверь, это было бы много, много лучше…

Драко, продолжая стоять на коленях, впился в ее лицо вопрошающим взглядом. Он чувствовал, как в груди разрастается пустота, поглощая последнюю надежду на то, что мерзость сегодняшнего дня наконец завершилась. Астория вдруг протянула руку, осторожно отвела с его щеки выбившуюся из-под ленты прядь, и привычная мягкость этого жеста резанула больнее, чем удар или оскорбительное слово.

- Говори же, черт возьми.

- Два часа назад я получила вопиллер, Драко. Счастье, что Нарциссы не было…

Она говорила что-то еще, но Малфой не слушал. С огромным трудом он собрал остатки самообладания и резко встал на ноги. Еще больше побледневшая жена умолкла, неотрывно глядя на него. Драко, напряженно размышляя, обвел кабинет невидящим взглядом.

- Так. Как выглядело письмо?

- Стандартный вопиллер, - Тори тоже взяла себя в руки и отвечала теперь коротко и четко. - Как только он смолк, разумеется, сгорел. Почерка я, увы, не разглядела.

- Это понятно. Голос незнакомый, конечно?

- Конечно. Но ты же знаешь, есть чары…

- Знаю. Сова тоже незнакомая?

- Да.

Тупик. Чего и следовало ожидать.

- Что… - он кашлянул, собираясь с духом, - что там было? Угрозы? Шантаж?

Астория коротко усмехнулась.

- Да собственно, ничего для меня нового: «Ваш муж, миссис Малфой, состоит в любовной связи с мужчиной...». Меня просто поставили в известность о происходящем. Неожиданностью, как ты понимаешь, оказалось только имя.

Малфой, мерявший шагами комнату, резко остановился и обернулся к ней. Сам не зная почему, он вдруг спросил:

- Тебя это шокирует?

- Признаться - да, - жена почти насмешливо скривила рот. - Прости, но это похоже на пошлый любовный романчик: они - старые враги, их ненависть друг к другу была безграничной, но вдруг…

- Астория. Прекрати, - в его голосе кованым железом громыхнули ноты, унаследованные от покойного деда, Абраксаса Малфоя, чье увлечение выездкой драконов в свое время неприятно поражало чистокровное магическое общество, и жена прикусила губу.

- Извини. Это было лишнее.