— И засосы? — не сдавался Георг.

 — Это синяки, — мрачно соврал Билл. — Они щипаться начали. Знаешь как больно?

 — Даааа, — вновь протянул Том таким голосом, что опять никто не поверил.

 — Ты уверен, что это синяки, а не засосы? — не унимался противный Георг.

 — Отвали, а! — в один голос посоветовали мы втроем.

 — Ты ревнуешь что ли? — я посмотрела на парня наивно-наивно. Близнецы захихикали.

 — Нет, мне все-таки интересно…

 Ситуацию спас Саки. Он материализовался из ниоткуда и протянул Биллу кассету:

 — Они не должны были успеть сделать копии.

 — Что это? — Билл попробовал подняться. Но не удержался на ногах, благо брат и друг оказались рядом, поддержали.

 — Фрау Ефимова порекомендовала навестить охрану издательства и изъять материал. Это он.

 — А сами не додумались? — ворчала малолетняя звезда. — Как я теперь буду ходить в мокрой футболке? А вдруг кто увидит?

 — Зато не жарко, — улыбнулся Густав.

 — И косметику всю стерли, — дул он губы.

 — Нечего было припадочного изображать, — довольно ухмыльнулся Том.

 — Пойдемте в кафе. Герр Пелка, у Билла обезвоживание, ему надо пить как можно больше воды. Проследите за этим, — устало произнесла я.

 Саки не удостоил меня ответом, но я знала, что сегодня он от Билла ни на шаг не отойдет. Билл же опять недовольно сморщился, надел футболку, обулся и медленно побрел вперед. Том сгреб снятые нами аксессуары, распихал их по карманам, и протянул мне руку.

 — Спасибо, — сказал неожиданно.

 — За что? — недоуменно улыбнулась я.

 — За то, что была рядом с ним.

 — Ерунда, если бы с кем-то из вас такое случилось, я бы все равно была рядом.

 — Только давай без ложного героизма.

 — Ты первым начал.

 Мы спустились на первый этаж издательства в кафе, где Полинка, Йост и главред журнала с какими- то девицами пили пиво и весело щебетали.

 — А воду нельзя было ребятам оставить? – рыкнула я на главреда, пока парни рассаживались за столик.

 — Вы не просили, — язвительно вякнула она.

 — Ума не хватило?

 — Машка, обалдела? — вскочила Полина.

 — Сами, как я погляжу, из студии быстренько свалили. А мы там в обморок должны были все попадать?

 — То-то я смотрю бледная такая, — усмехнулась одна из девушек.

 — Зато ты румяная посреди рабочего дня, — быстро заткнула я ее.

 Йост не понимающе крутил головой, переводя взгляд с меня на окружающих девушек.

 — Что случилось? — спросил продюсер у подопечных. — Почему ты в таком виде, Билл?

 — Ерунда, — опустил он глаза. — Просто я чуть…

 Я пнула его под столом. Быстро показав взглядом на сидящих рядом журналистов.

 — …я чуть… — Билл запнулся. — Да так жарко, что я чуть не умер! Воды нет. Дышать нечем! Вот футболку намочил, чтобы хоть немного освежиться.

 Йост уловил мой взгляд. И не стал больше задавать ненужных вопросов.

 Мальчишки пытались что-то заказать. У Тома это даже получилось. Остальным помогала я. Когда напитки принесли и раздражение было залито кисловатыми натуральными соками, Каулитцы и Георг заметно оживились и начали кокетничать с барышнями. Густав меня загрузил проблемами какого-то ритма в какой-то последовательности. Нашел, черт побери, благодарного слушателя, я половины слов не понимала, хотя немецким владею в совершенстве. Для наглядности он даже мне что-то простукивал по столу. Я кивала и делала умный вид, стараясь не смотреть на изрядно помятого Билла. Обида занозой вонзилась в сердце. Она бродила по душе, питая эмоции, провоцируя гнусные фантазии, мешая разуму, а, видя как братья откровенно кадрятся к каким-то девкам, так и вовсе раздулась до просто таки неприличных размеров. Мне было неприятно. Я улыбалась, смеялась, была милой и беззаботной. Но мне было чертовски неприятно и очень больно! Больно до слез, до дрожи в ногах.

 Потом все шло по плану: обед в ресторане, репетиция перед концертом — ничего особенного и примечательного. Полинка, бледная и осунувшаяся, носилась то там, то сям, договаривалась, передоговаривалась, решала какие-то организационные вопросы. Я взвалила на свои плечи все СМИ, которые таскались следом за нами, — надо же помочь подруге хоть чем-то. Но как эти девочки липли к моим мальчикам! Особенно к Биллу! И он с ними кокетничал так, что я зубами начинала скрипеть от гнева. Рядом крутился Том, строил глазки и всячески перетягивал одеяло на себя. И только Георг с Густавом были заняты каждый своими инструментами. У Георга что-то не получалось со звуком, а Густав закатил истерику по поводу того, что кто-то трогал его барабаны и… табурет! А с другой стороны, вот чего я завелась? Он мне кто? Никто! Одна совместно проведенная ночь — еще не повод для знакомства. Чего ради ты занялась его опекой, тоже мне, мать Тереза недобитая! Всё, мальчика трахнула — успокойся. И ему хорошо — развязался, маленький, и тебе — получила, что хотела. Пусть теперь катится ко всем чертям. К тому же он четко выразил тебе свою позицию — ты шлюха. Ты для него ш-лю-ха. Проститутка. Развела сопли, уши развесила. Дура! Сто лет ты ему сдалась со своими «тараканами». Он тебе ничего не обещал, ничего не должен. А то, что у него жилеткой побыла, задницу его в обиду не дала, и еще непонятно каким боком тебе все это вылезет спустя несколько дней, — сама виновата. Не надо совать свой нос, куда не следует. Забудь. И даже в голову не бери все эти глупости. Пусть хоть на трибунах прилюдно трахаются, мне все равно!

 — Мария, с тобой все в порядке? — Том обеспокоено заглядывал мне в глаза. Три девицы пялились на меня как на заморскую зверюшку. Билл стоял в пол-оборота. Полубоком. Спиной!

 — Душно как-то… — пробормотала я, пытаясь сообразить, с чего бы Тому интересоваться моим «порядком»? — Жарко…

 — Может, ты посидишь на трибунах? — деликатно предложил он. — Там попрохладнее. Хотя… По- моему здесь холодно.

 Я с радостью ухватилась за предложение. Сделала самый разнесчастный вид и уковыляла в сектор. Пусть юные ловеласы сами с девушками общий язык находят. Я им в канделябры не нанималась. Да и Билл мне не нужен. Звезда! Ха! Мужчин на свете много. Таких как он — миллионы! Он мне не нужен! Я свободная, независимая, самодостаточная девушка. Мне нужен мужчина, а не сопливая малолетка. Вот и пусть катится на все четыре стороны. Больше пальцем о палец не ударю, чтобы помочь ему. Надоел со своим креативом!

 — Машка, — Полинка больно ткнула меня локтем в бок. — Оглохла что ли?

 — Чего тебе? — проворчала я.

 — Устала, сестренка? — она крепко обняла меня, целуя в шею.

 — Немного, — вздохнула. Рядом с ней я чувствовала себя такой защищенной.

 — Я тебе уже сказала? Ты прекрасно выглядишь. Стильно и сексуально. Всегда завидовала твоему таланту подбирать вещи. Вроде бы простенько, но так здорово.

 — Не подлизывайся, — буркнула я расстроено. — Говори, чего надо?

 — Ничего. Вот решила тебя подбодрить, а то ты как-то совсем сникла.

 — Сильно заметно?

 — Очень. Как тебе эти малолетки? Достали?

 — Нет. Они хорошие. Зря ты на них так наезжаешь. Как тебе Дэвид?

 — Ооо! — она мечтательно закатила глаза. — Он супер! Такой клевый. Я б за него замуж вышла не задумываясь.

 — Что тебя останавливает?

 — У него семья, — скуксилась Полли.