* * *Sunday Times устами бывшего генсека ФИФА Зен-Руффинена ударила еще и по Испании – обнародованием факта сговора с Катаром. Правда, не все считают, что совместной заявке южноевропейских стран это сильно повредило. Во-первых, потому что ФИФА так и не смогла (или не захотела) доказать реальность сговора. Во-вторых, Катар-то в борьбе за ЧМ- 2022 победил! А вот Испания – «не шмогла». Хотя до последнего была самым серьезным, как выяснилось, конкурентом.
Так же до последнего считал и Владимир Путин – а уж его-то мнение явно не могло основываться на голой интуиции. На послепобедной пресс-конференции в Цюрихе он сказал:
– Наша сторона исходила из того, что заявка «Испания/ Португалия» является серьезной угрозой. Но ведь это не секрет: к двойным заявкам в ФИФА относятся не очень хорошо. И это нас настраивало на победный лад.
В октябре я поинтересовался у Редниджа:
– Почему все всерьез говорят только о шансах Англии и России, но никто не обсуждает совместную заявку тех же Испании и Португалии?
– Вот как раз и не обсуждают, потому что она совместная! ФИФА неоднократно подчеркивала, что такие заявки ей не по душе. Предыдущие первенства доказали наличие большого числа сложностей, связанных с реализацией совместных заявок, и ФИФА не хочет наступать на те же грабли – особенно с учетом того, что есть полновесные и убедительные «индивидуальные» варианты. Не могу понять одного. Испания – большая страна. Зачем ей нужна Португалия, чтобы провести чемпионат мира?
Путин и Реднидж, как видим, выступили в унисон – пусть и в разное время. И отчасти они правы. Но причина поражения испанцев с португальцами, как выяснилось при более детальном рассмотрении, далеко не только в этом.
Но для начала вопрос – так зачем же Испании понадобилась Португалия? Тем более что у меня (и что-то мне подсказывает, что не только у меня) было прямое доказательство негативного отношения Блаттера. В интервью для «Спорт-Экспресса» в январе 2007 года президент ФИФА четко сказал мне, что практика совместных заявок себя не оправдала. И тут…
Колосков еще за два месяца до голосования тоже удивлялся:
– Это необъяснимо. Если кто-то от двух этих стран и проводит работу по продвижению их заявки, то только президент Испанской федерации Анхель Мария Вильяр: участвует в дискуссиях, поездках. А Португалия вообще никак публично себя не проявляет. Какова была логика Анхеля – мне абсолютно непонятно.
С моей точки зрения, Португалия – гиря, которая может только помешать Испании. Я сейчас был в Южной Америке, и там все время говорили: «Испания, Испания». О Португалии даже ни разу не упомянули. Испания могла бы совершенно спокойно сама провести чемпионат.
Ларчик открывался просто. Оказалось, что инициатором подачи заявки был глава Португальской федерации футбола Жилберту Мадаил, который и предложил испанскому коллеге Анхелю Вильяру такой проект. А тот оказался слишком порядочным человеком, чтобы, проанализировав ситуацию и поняв, что Испания вполне может выдвигаться и одна, «зачехлить» автора идеи.
Сорокин, однако, не считает, что «двойственность» заявки стала главной и вообще весомой причиной неудачи Испании с Португалией. Я спросил его:
– А сам факт, что заявку представляют две страны, не стал ли для Испании с Португалией роковым? Блаттер всегда высказывался против.
– Не думаю. Блаттер – да, не поддерживает, но голосует не он один. Судите сами: одинарная заявка, английская, получила меньше голосов, чем двойные.
Сорокин, как и многие другие, полагает, что испанцев тянули назад не столько соседи, сколько… они сами. Он рассказывает:
– Если считать реальные деньги, потраченные на заявку, мне кажется, что самая дешевая заявка – испанская. Потому что из членов исполкома ФИФА, которых мы посетили (а это все без исключения), многие сказали, что не знают, как выглядит испанская заявка и никого из ее представителей не видели. За исключением их коллеги по исполкому Анхеля Вильяра, который опять же специально к ним не приезжал, а встречался на заседаниях исполкома. То есть испанцы не обременили себя никакими визитами, индивидуальными встречами и т. д. Они вообще ни на какую тему не напрягались!
ФИФА не заставляла никого делать презентации, относилась к активности или пассивности стран-кандидатов очень спокойно. Просто информировала: в такие-то даты есть возможность презентовать свою заявку в такой-то стране. Хотите – приезжайте за свой счет, экран мы вам дадим, аудиторию – тоже. Не хотите – не приезжайте, дело ваше.
Мы на всех без исключения презентациях видели корейцев, катарцев, почти на всех – англичан, часто – американцев, бельгийцев с голландцами. Испании с Португалией не бывало практически никогда. При этом в Цюрихе испанцы были одними из первых, кто подошел и поздравил. И мне показалось – вполне искренне. И Вильяр, и директор их заявки – уже не помню, как его зовут. Примечательно, что я прекрасно помню имя английского гендиректора – Энди Энсон, голландского – Хэрри Бин. А вот испанца – не помню.
Спрашиваю мнение Колоскова:
– Испанцы действительно ничего не делали?
– Нет. Они изначально семь голосов имели – и думали, что их статус действующих чемпионов мира и Европы сделает за них все остальное. А практика показывает, что само собой в этой работе ничего не приходит. К тому же португальцы вообще никак себя не проявляли, и когда я с Анхелем разговаривал, всегда обращал на это его внимание. Заявка совместная, а работает один Вильяр. Может, Португалия быстро потеряла интерес?..
Чернов:
– У меня сложилось ощущение, что после поражения своей заявки они имели все основания произнести парадоксальную фразу: «Как же хорошо, что мы, к сожалению, не получили этот чемпионат мира». Потому что если бы получили в своей тяжелой экономической ситуации (особенно – в Португалии) – вы представляете, что бы сейчас там было?! И вроде бы испанцы хотели, но делали далеко не все возможное и, более того, старались сделать как можно меньше.
Впрочем, ни на какой «слив» Чернов не намекает. Все дело – в обыкновенной и традиционной расслабленности, свойственной южноевропейским народам. Странам, где, допустим, ни один ресторан в принципе не может работать круглосуточно, без сиесты, – многочасового перерыва между обедом и ужином. Наш же заявочный «ресторан» был открыт круглосуточно, в то время как в английском, также распахнутом все 24 часа, возникли явные проблемы с «обслуживанием» и «публикой за соседними столиками».
Тем не менее тот же испаноговорящий Чернов в августе 2010-го, накануне приезда в Москву оценочной комиссии ФИФА, говорил, что именно испанцев с португальцами на тот момент считал фаворитами кампании, тогда как мы с Англией, по его прикидкам, делили второе и третье место.
Чернов объясняет:
– Надо понимать, что свою оценку я давал на фоне «свежей» победы сборной Испании на ЧМ-2010. И, с моей точки зрения, испанцы имели все основания, чтобы оперативно адаптировать свою заявочную концепцию, опираясь на успех в Южной Африке. Но чего-то им не хватило. Я ни разу не ошибся на протяжении полутора лет, говоря о том, что нашим главным конкурентом является не Англия, а Испания. Та высказанная мною оценка меня не то что не смущает – наоборот, скорее я ею горжусь, поскольку задолго до голосования верно оценил расклад сил среди наших конкурентов, который многие рассматривали совсем иначе.
