— Я не уверен, что он вернется.
Барзински позвонил ей сразу после обеда.
— Янина, насколько я понимаю, с вашей стороны линия тоже засекречена?
— Да.
— Хорошо. Я только что провел продолжительную видеоконференцию с Лэнгли, и у меня для вас отличная новость. Мы поможем вам найти судно.
— Бруно, это замечательно. Я ваша должница.
— Что вы, Янина, прошу вас… Какие могут быть долги между друзьями?
Придя к Масило и рассказав ему новость, Янина Менц удивилась, заметив, что Адвокат совсем не обрадовался.
— Значит, наши подозрения подтверждаются, — сказала она.
— Раньше я сомневался, что Беккер работает на ЦРУ, — ответил Тау. — Но вы были правы. Они его предупредили… Мы знаем это наверняка, потому что сегодня днем он ушел от слежки. Исчез.
— Господи, Тау… — Янина Менц села.
Словно извиняясь, он поднял руки вверх:
— Если подумать, этого следовало ожидать. Но Квинн уверяет, что он обязательно вернется. Свяжется с мисс Дженни.
— Сомневаюсь.
— Я тоже. Но остаются вопросы, мадам. Я кое-чего не понимаю. Почему ЦРУ заинтересовалось Шабангу? Зачем им понадобилось его устранять?
— По-моему, об устранении речи не было, — ответила Менц. — Вы вспомните, где его убили. У него дома, в спальне. Зачем идти на такой риск, вламываться к нему в дом, если его можно застрелить на улице? Или подложить бомбу в его БМВ?
— Веское замечание.
— По-моему, они пытались с ним договориться, но что-то не сложилось. А может, его допрашивали.
Масило задумался.
— Мы это выясним.
— Если Беккер снова свяжется с мисс Дженни… Смотрите не упустите его из виду!
Беккер позвонил Милле, когда она возвращалась домой в своем «рено».
— Когда ты в последний раз поднималась на Львиную Голову?
Она весь день ждала его звонка. В ней бурно вскипела радость.
— Я там ни разу не была.
— Сегодня полнолуние, а у меня есть бутылка шампанского.
— Я чего-нибудь куплю в «Мелиссе».
— Отлично. Только не очень много, ведь нам придется нести все на себе. Увидимся через час.
Милла затормозила у дома. Она долго сидела, сжимая в руке мобильник. Потом вдруг сообразила: что-то было в его интонации, в его голосе, который она так внимательно слушала три последних вечера и успела хорошо узнать. Какая-то едва заметная дисгармония… Как будто он заставляет себя говорить весело и непринужденно, а самому вовсе не хочется никуда ехать.
Может, она все придумала? Может, просто связь плохая?
Она посмотрела на телефон в руке, впервые заметила, что номер не прежний, не тот, который она сохранила в списке контактов под именем Лукас.
— Он купил другой мобильник и другую сим-карту, — сообщила Квинну сотрудница. — Но мы его засекли.
— Вы знаете, где он сейчас?
— Знаем. В Милнертоне. На Марин-Драйв. Он едет на машине, а телефон выключил. Будем продолжать следить.
Квинн посмотрел на мониторы в оперативном штабе. Картинка показывала фасад дома Миллы — камеру установили на крыше жилого дома напротив, через дорогу. На ее улице в машинах дежурили три группы.
— Все слышали? — спросил он. — Он едет.
— Мы слышали. Мы готовы.
В 18.17 перед «Дейвен-Корт» остановилось такси. Оттуда вышел мужчина.
— Это он, — сказал Квинн.
— Теперь он ездит на такси? — спросила сидящая рядом оперативница.
— Запишите номер такси. Надо выяснить, где он сел.
Квинн неотрывно смотрел на монитор.
— И заметьте, у него с собой только рюкзак.
— Что, сэр?
— Сегодня утром он выписался из гостиницы. Где его вещи?
Она с запозданием сообразила, что Квинн имеет в виду.
— Он не собирается поселиться у мисс Дженни. Нашел себе другое жилье.
— Вот именно! — сказал Квинн.
Войдя, он обнял и поцеловал ее и сразу стал прежним Лукасом — тем, кто был с нею вчера ночью. Тепло вернулось. Милла вздохнула с облегчением. Наверное, ей все только померещилось.
Они долго возились на кухне, укладывали рюкзак.
— Я временно безлошадный, ты не возражаешь, если мы поедем на твоей машине?
— Вовсе нет.
По пути на Львиную Голову Милла заметила: он тише обычного, хотя и держит ее за руку.
— Как прошел день? — спросила она.
— Оживленно, — ответил он.
Она поняла, что он устал. Конечно, устал — поспать им почти не удалось. Должно быть, у него выдался трудный день. Она даже не знала, чем он был так занят.
Вздохнув с облегчением, она сжала его руку и сказала:
— Если предпочитаешь отдохнуть, нам не обязательно лезть в гору.
Он рассмеялся, нежно и с благодарностью:
— Нет, я не настолько устал… спасибо.
— Они припарковались. Сейчас полезут в гору. Что нам делать? — спросил оперативник.
Квинн взвесил все за и против.
— Оставайтесь в машине, лучше не рисковать.
— Хорошо, — с облегчением ответил оперативник.
Квинн подумал: третий вечер подряд он водит ее в людные места, на природу. Не хочет оставаться в квартире? Что-то заподозрил? Догадался, что квартиру поставили на прослушку?
Тесно прижимаясь друг к другу, они сидели на плоском камне и держали в руках стаканчики с шампанским. Купленные деликатесы лежали перед ними на бумажной скатерти. На небе светила полная луна, похожая на серебряную монету. Впереди раскинулись Си-Пойнт и Грин-Пойнт, справа — центр города. Шоссе N1 казалось червяком света, который ползет в черные Готтентотские горы. С ними на перевале были и другие люди, небольшие группы, которые, как и они, говорили приглушенно.
Лукас пересказывал ей статью из утреннего выпуска «Бургера». В статье говорилось о британском ученом, который считал, что человечество достигло пика эволюции, потому что больше нет настоящей
