но менее воинственные восточные провинции. Италия, западная Иллирия и Африка приучились чтить представителя Константина Великого в лице его третьего сына Константа. Константин поручил Далмацию провинции, граничившие с готскими поселениями, и присоединил к ним Фракию, Македонию и Грецию.- Город Кесария был назначен резиденцией для Ан-нибалиана, а провинции Понт, Каппадокия и малая Армения вошли в состав его нового королевства. Каждому из этих принцев было назначено приличное содержание. Для поддержания их достоинства и для защиты их владений им было дано надлежащее количество гвардейцев, легионов и вспомогательных войск. Константин приставил к ним таких министров и генералов, которые были способны руководить ими в пользовании вверенною им властью и даже наблюдать за ними. По мере того как они становились старше и опытней, пределы их власти мало-помалу расширялись, но император всегда предоставлял одному себе титул августа, и в то время как он показывал цезарей армиям и провинциям, он удерживал все части империи в одинаковом подчинении их верховному повелителю3*). Спокойствие последних четырнадцати лет его царствования было лишь слегка нарушено ничтожным восстанием одного погонщика верблюдов на ост-рове Кипр35) и войнами, которые Константин вел из политических расчетов против готов и сарматов.

Между разнообразными отраслями человеческого рода сарматы выделяются тем, что с нравами азиатских варваров соединяют наружность и телосложение древних обитателей Европы. Сообразно с различными случайностями мира или войны, союзов или завоеваний сарматы иногда теснились на берегах Танаиса, а иногда разливались по огромным равнинам, расстилающимся между Вислой и Волгой36). Их бродяжнические передвижения вызывались заботой об их многочисленных стадах, страстью к охоте и склонностью к войне или, скорее, к грабежу. Передвижные лагери или города, служившие обычным местопребыванием для их жен и детей, состояли из огромных повозок, которые, перевозились с одного места на другое быками и были крытые в форме палаток. Военные силы нации состояли из кавалерии, а привычка их воинов держать в поводу одну или двух запасных лошадей давала им возможность и наступать, и отступать с такой быстротой, что они могли нападать врасплох на отдаленные от них местности и легко уклоняться от преследований неприятеля37), Их грубая промышленность восполняла недостаток в железе тем, что придумала особый род кирасы, способной защитить от ударе» и меча, и дротика: она делалась из одних лошадиных копыт, разрезанных на тонкие и гладкие ломтики, которые клались один на другой, как рыбья чешуя или как птичьи перья, и крепко нашивались на нижнее платье, сделанное из грубой материи38). Орудиями для нападения сарматам служили коротенькие мечи, длинные копья и тяжелые луки с наполненным стрелами колчаном. Необходимость заставила их делать острие их оружия из рыбьих костей, но привычка обмакивать это острие в ядовитую жидкость, отравлявшую нанесенные неприятелю раны, уже сама по себе служит достаточным доказательством дикости их нравов, так как народ, доступный для чувства человеколюбия, смотрел бы на такое жестокое обыкновение с отвращением, а народ опытный в военном деле относился бы с пренебрежением к этому бесполезному средству39). Всякий раз, как эти варвары выходили из своих степей за добычей, их косматые бороды, их взъерошенные волосы, покрывавшие их с головы до ног меха и их свирепый вид, как будто выражавший их врожденное жестокосердие, внушали цивилизованным обитателям римских провинций отвращение и ужас.

Нежный Овидий, проведший свою молодость в наслаждениях славой и роскошью, был приговорен к безвыходной ссылке на холодные берега Дуная; там он жил почти беззащитным от ярости этих степных чудовищ и боялся, что на том свете его кроткая тень смешается с их свирепыми душами. В своих трогательных, но иногда малодушных, жалобах40) он описывает самыми живыми красками одежду и нравы, оружие и нашествия готов и сарматов, соединявшихся вместе для грабежа, а исторические повествования дают нам некоторое основание думать, что эти сарматы были язи-ги - одно из самых многочисленных и самых воинственных племен этой нации. Приманка изобилия съестных припасов побудила их искать постоянных поселений на границах империи. Вскоре после царствования Августа они заставили живших рыбной ловлей на берегах Тиссы или Тибиска даков удалиться в гористую местность и уступить победоносным сарматам плодородные равнины Верхней Венгрии, которые окаймляются течением Дуная и полукруглой линией Карпатских гор41). В этой выгодной позиции они или выжидали удобный момент для нападений, когда были раздражены какой-нибудь обидой, или приостанавливали свои набеги, когда были удовлетворены подарками; они мало-помалу научились употреблять в дело более опасное оружие и, хотя они не прославили своего имени никакими достопамятными подвигами, они при случае помогали своим восточным и западным соседям готам и германцам сильным отрядом кавалерии. Они подчинялись смешанной аристократии своих вождей4*), но после того как они приняли в свою среду вандалов, отступавших перед готским нашествием, они, как кажется, избрали короля, который принадлежал к этой нации и был из знаменитого рода Астангов, живших прежде того на берегах Северного океана*3).

Эти мотивы вражды, должно быть, раздули те поводы для взаимных столкновений, которые постоянно возникают на границах воинственных и независимых народов. Вандальские князья были возбуждены чувством страха и жаждой мщения; готские короли стремились к расширению своих владений от Эвксинского моря до границ Германии, и воды Мароса - небольшой речки, впадающей в Тиссу, - окрасились кровью борющихся между собою варваров. Узнавши на опыте, что противники превосходят их и силами, и числом, сарматы стали просить покровительства у римского монарха, который с удовольствием смотрел на раздоры между варварами, во был основательно встревожен военными успехами готов. Лишь только Константин принял сторону самого слабого из двух противников, высокомерна готский король Аларих, не дожидаясь нападения со стороны легионов, смело перешел через Дунай и распространил ужас и разорение по всей Мезии. Чтобы остановить это опустошительное нашествие, престарелый император сам выступил в поход, но в этом случае его искусство или его счастье не соответствовало той славе, которую он стяжал в стольких внешних и внутренних войнах. Он со скорбью в сердце видел, как его войска обратились в бегство перед незначительным отрядом варваров, которые преследовали их до самого входа в их укрепленный лагерь и заставили его самого искать безопасности в поспешном и постыдном отступлении. Исход второго, более удачного сражения восстановил честь римского имени, и, после упорной борьбы, искусство и дисциплина одержали верх над усилиями беспорядочной отваги. Разбитая готская армия отступила с поля сражения, покинула опустошенную провинцию и отказалась от намерения перейти через Дунай. Хотя в этот день старший сын Константина заступал место своего отца, эта распространившая общую радость победа приписывалась благотворным советам самого императора.

Он по меньшей мере умел воспользоваться своим успехом и завел мирные переговоры со свободными и воинственными жителями Херсонеса44), столица которых, находившаяся на западном берегу Таврического, или Крымского, полуострова, еще сохранила некоторые внешние признаки греческой колонии -и управлялась несменяемым сановником при помощи совета из сенаторов, носивших высокопарное название отцов города. Население Херсонеса было раздражено против готов воспоминаниями о войнах, которые оно выдерживало в предшествовавшем столетии с неравными силами против вторгавшегося в их территорию врага. Их привязывали к римлянам взаимные торговые выгоды, так как они получали из азиатских провинций хлеб н мануфактурные произведения и уплачивали за них продуктами своей собственной почвы - солью, воском и кожами. Повинуясь требованию Константина, они собрали псп предводительством одного из своих должностных лиц Диогена значительную армию, главная сила которой состояла из самострелов и военных повозок. Их быстрое движение и смелое нападение отвлекли внимание готов и тем помогли военным действиям императорских генералов. Побежденные со всех сторон готы были оттеснены в горы и там, в течение этой неудачной для них войны, погибли от холода и голода, как полагают, в числе более ста тысяч человек. Своими униженными мольбами они наконец добились мира; Аларих отдал своего старшего сына, как самый ценный залог, какой он только мог предложить, а Константин постарался - при помощи щедрой раздачи отличий и наград - убедить готских вождей, что выгоднее быть другом римлян, нежели быть их врагом. В выражениях своей признательности к верным херсонесцам император выказал еще более щедрости. Гордость этой нации была польщена великолепными и почт царскими украшениями, которые он дал право носить ее главному сановнику и его преемникам. Ее торговые суда были навсегда освобождены от всяких пошлин при входе в порты Черного моря. Ей была обещана постоянная субсидия железом, зерновым хлебом, оливковым маслом и разными продуктами, когорте могли быть ей полезны и в мирное, и в военное время. Но сарматы считались достаточно вознагражденными тем, что они были спасены от неизбежной гибели; император даже выказал, быть

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату