не объявилась, и, вроде бы, не предпринимала никаких попыток устранения соперницы. А еще ей было неудобно признаваться даже самой себе в том, сколь огромное облегчение она испытала, услышав, что противная фурия не была брошена, а сама, по своей воле, порвала с Крианом.

— И про Элоан забудь, — почти взмолился мужчина. — Или научись уже толком скрывать свои мысли!

— Кстати, — не удержалась Тэй. — А куда она исчезла?

— Тогда, вернувшись из Лориада, я столкнулся с этой особой, — немного неохотно отозвался Криан. — И поклялся, что не женюсь на ней, даже если она останется последней невестой на свете, потому она может не стараться. Надо полагать, я был весьма убедителен.

По тону мужчины Тэйнен догадалась, что кроме этой, довольно невинной, фразы он высказал бывшей любовнице много чего еще. Но продолжать расспросы отчего-то совершенно не хотелось. Было слишком тепло и уютно, шею чуть щекотало дыханием, девушка сама не заметила, как вытянула ноги, всем телом прижимаясь к обнявшему ее Криану. Казалось, лежать вот так вдвоем, в тишине, можно было целую вечность.

В отличие от Роана, всегда приносившего волнения и перемены, Криан олицетворял спокойствие и надежность. Он был именно таким, каким, вероятно, большинство женщин представляют себе идеального мужа. Неудивительно, что столь многие из них стремились добиться его благосклонности.

Тэйнен вздохнула. Наверное, ей, ставшей в этом соревновании победительницей, следовало радоваться, но радости не было. Одни только тревожные мысли о будущем, о Роане, о том, что он задумал, и о неуклонно надвигающейся войне.

— Не грусти, — шепнул Криан. — Поскольку, как мне сдается, хуже уже некуда, впереди нас ждут перемены к лучшему.

— Возможно, — согласилась Тэйнен.

Возможно, это было лишь иллюзией. Из всего предыдущего жизненного опыта девушка вполне определенно уяснила для себя, что, сколь бы плохи дела ни были, всегда есть куда хуже. Но сейчас грустить почему-то в самом деле расхотелось. Может быть даже и потому, что свободная от объятий рука мужчины беззастенчиво скользнула под и без того задравшуюся рубашку.

Тара, судя по всему, проснулась уже довольно давно, потому что успела собрать и аккуратно уложить вещи Тэйнен, благо, вещей этих было не так уж много. Тэй напоследок прошлась по комнате, проверяя, не осталось ли там чего. На подоконнике она обнаружила позабытый флакончик, и, невольно ахнув, начала искать, как бы отмерить зелье.

— Забыла? — негромко спросила вошедшая вслед за ней в спальню Тара.

Тэйнен кивнула, продолжая озираться в поисках стакана.

— И я забыла, — вздохнула женщина. — Стаканы я на кухню отнесла, к тому же если ты уже, то все равно уже поздно.

— И что делать? — выдохнула Тэй.

— Величайшему помолиться, — совершенно серьезно ответила Тара.

— А более надежные способы есть?

— Есть, но прибегать к ним я тебе не советую. Если, конечно, ты не решила покончить с вашим планом относительно выборов Великого Магистра.

— А при чем тут наш план? — удивилась Тэйнен.

— Этими надежными способами занимаются всего пара алхимиков, — начала объяснять Тара. — И если ты сунешься к кому-то из них, Райдон немедленно обо всем узнает. Догадываешься, чем это закончится?

Тэй обреченно кивнула. В самом деле, догадаться было совсем не сложно. Впрочем, не ей первой предстоит провести некоторое время в мучительном ожидании последствий своей забывчивости, и не ей последней. Все переживали, и она переживет.

— Но ты пока что не забывай больше про этот флакончик, — серьезно посоветовала Тара. — Хуже не будет. А я к тебе еще загляну, принесу кое-что для того, чтобы ответить на вопрос, который тебя сейчас волнует, и для того, чтобы больше не задавать его себе без нужды.

День выборов неуклонно приближался. Главы кланов, кажется, успели уже все обсудить между собой, и теперь старательно избегали встречаться. Волновались решительно все, атмосфера за столом Вэллейнов день ото дня становилась все напряженнее.

Дирк Вэллейн уже неделю не выходил из своей комнаты, и это событие вызывало самые разнообразные толки. К Тэйнен то и дело подходили женщины с просьбой объяснить им, что происходит, но она ничем не могла помочь. Ей самой пока что не удавалось добиться вразумительных объяснений ни от Криана, ни от дедушки, который явно был в курсе дела, но рассказывать ничего не спешил.

Была, правда, еще мать Криана, но последнее время она только и делала, что бродила по форту как привидение, ни с кем не разговаривая. Тэй старалась избегать ее, памятуя о предыдущем опыте знакомства, но, кажется, в этом уже не было нужды. Первая же случайная встреча показала, что Элора окончательно утратила связь с реальностью. Она даже не узнала свою новоиспеченную невестку.

Наконец, выведенная из себя всей этой неопределенностью, Тэйнен преградила собой выход из спальни, прихватив для внушительности меч, и потребовала объяснений. Криан попытался было прибегнуть к парочке заклинаний, но с Тэй справиться оказалось уже не так-то просто, а затевать серъезную драку не хотелось никому.

— Что ты хочешь узнать? — обреченно поинтересовался мужчина, усаживаясь на кровать.

— Что происходит с твоим отцом?

— Он умирает.

— Это я знаю. Но почему?

— Однажды он переоценил свои силы, — сухо ответил Криан. — И совершил ошибку. В результате был уничтожен весьма ценный артефакт, а сам отец едва не последовал за ним. Удалось лишь оттянуть развязку.

— И когда это все произошло? — спросила Тэйнен, сразу же подумав про Переворот.

— Во время Переворота, — отозвался Криан, подтвердив ее подозрения.

— Так давно…

— Да. Судьба подарила ему еще немалый срок жизни, так что, вероятно, этому следует порадоваться. Но я как-то совсем не рад, сказать по правде.

Тэйнен вздохнула. Она всегда считала, что главным счастьем людей является то, что им неизвестен час их смерти. Как можно было жить много лет, зная, что конец неуклонно приближается с каждой минутой, ей было трудно даже представить себе.

— И нет никакого способо помочь?

Криан покачал головой. Только сейчас Тэйнен заметила, какой глубокой стала теперь почти незаметная прежде складка между его бровей. И, вдобавок к этому, в памяти всплыли слова дедушки о том, что Криан сделается главой клана, и после этого сможет стать претендентом на пост Великого Магистра. Ведь Великого выбирают из числа членов Совета, в который входят только главы кланов.

Стало быть, весь их план будет иметь смысл не прежде, чем Дирк Вэллейн умрет, освободив дорогу своему сыну. А день выборов Великого неуклонно приближался, и очень многих, наверняка, интересовал вопрос, доживет ли до него нынешний глава Вэллейнов.

Окончательно запутавшись в собственных эмоциях, Тэйнен сообразила, что в какой-то мере влезла сейчас в шкуру Криана. С одной стороны, им было столько всего сделано ради победы, и столько всего было поставлено на карту, а с другой стороны была жизнь его отца. И чем-то из этого придется пожертвовать.

По глазам мужчины она видела, что он успел уже не раз и не два подумать об этом выборе и даже,