Я, милый, всё продала. Но много ли на продажу нашла я в домашнем ломе? Долг за квартиру, Томми, Милый, любимый Томми, К сроку я, как ни билась, выплатить не смогла. В рабочий квартал за Гринвич от центра далекий путь — Автобусом и трамваем иль Темзою на пароме,— Там лишь на время, Томми, До декабря лишь, Томми, Добрым друзьям недавно нас удалось приткнуть». Как будто ослепший, Аткинс взглянул на поток людской. Оставив жену с ребенком, всего ожидал он, кроме… Скрипнул зубами Томми, Хмурый, угрюмый Томми,— Вот он вернулся в Лондон, в Лондон суровый свой. Оббил все пороги Аткинс. Дождливый сентябрь настал. Кричат, возмущаясь, клерки в большом министерском доме: «Этот бездомный Томми, Этот бродяга Томми Голову всем морочит, черт бы его побрал!» «Представьте, министр почтенный, столь вежливый лейборист, Был вынужден против воли ему отказать в приеме,— Ляпнул министру Томми, Дерзкий невежа Томми, Будто закон квартирный в нашей стране нечист». «Пускай поночует Аткинс, пока не остынет зуд, Внизу под мостами Темзы, на старой гнилой соломе,— Там сослуживцев Томми Встретит, наверно, Томми,— В Англии справедливой люди и там живут». О да! Не один Томми Аткинс — с друзьями он шел пешком, Шагал по ноябрьским лужам, тащился в тоске и дреме. Вдруг оглянулся Томми, Остановился Томми: Меж освещенных зданий высился темный дом. Ворота на ключ закрыты, колонны торчат у стен, Души не видать единой в огромном пустынном доме. «Здешний хозяин, Томми, Хитрый — смекаешь, Томми? В дом свой жильцов не пустит, ждет повышения цен». Торгаш запечатал двери — он хочет двойной цены. Пусть даст он жилье бездомным, которые спят в соломе! Крик бесприютных Томми, Жалобу многих Томми Нынче из этих окон мы прокричать должны. И вот бедняки решили под вечер того же дня Хоть силою поселиться в пустом и огромном доме. «С нами вселяйся, Томми, Но без домашних, Томми: Будет скандал и ругань, драка и беготня». Хозяин вернулся утром, он был на птенца похож, Но сколько вместилось злобы в таком слабосильном гноме! Стоя за дверью, Томми Слушал, как крыли Томми: «Это подрыв закона! Собственности грабеж!» «Спокойно, держись, ребята!
