Мы все — и сыновья твои, и внуки.Кого из нас ни выберешь — любой,Снимая каску воинскую, станет,И голову склонит перед тобой,И на лицо морщинистое взглянет.Но ясные и грозные чертыСочувствием пустым не затрепещут —Одни глаза колючим блеском блещут.И грудь солдата перекрестишь ты.Пускай нам это странно и не такЖивет и верит наше поколенье,Я с уваженьем принимаю знакСтаринного того благословенья.Он нам вручен доверием твоимИ поведет нас грозною дорогой.Но так постыден миг, так нестерпимМиг нашей встречи с женщиною строгой.Прощай же, бабка! Мы навек запомнимТвое лицо, черней сухой земли.Мы вновь придем с востока и в пылиОтыщем прах на пепелище темном.Пройдем сквозь бой и ринемся вперед…Простимся же в печали беспримерной.Не угадаешь, кто из нас умрет:Мы — может быть, а ты — умрешь наверно.И только штык во вражеской кровиЯ принесу на холмик твой безвестный…Да, только так отдам тебе я честноСвой долг благодаренья и любви.1942Перевод П. Антокольского
4
ДОРОГА
Идут полки. Размерный лязг металла.Прифронтовых дорог суровый лад.Над заводями, над кустами талаКлубятся горы дыма. Сталинград.За дымной далью, за стенами зноя,За отблесками мутных волжских водСолдатам слышен близкий голос боя,Растущий до немыслимых высот.Не звук, а судороги волн и суши,Землетрясение, толчки глубин —Раскатистый, широкий гром «катюши».Глухие всхлипы толстотелых мин.Обвалы бомб — всей пастью бездны взвылиЖелезный грохот на десятки миль…Идут полки. Дорога в струйках пыли.Три месяца не опадает пыль.Идут полки. Готовятся отрядыУ пристаней, в завесе дымовой,Здесь, на святых руинах Сталинграда,Принять великий, небывалый бой.Да будет он благословен навечно —Их грозный марш, невидимый во мгле,По этой вот, родной нам бесконечно,По сталинградской выжженной земле!Подобного никто не знал похода,Такого подвига не мог свершить,Как эти люди — воины народа,С которыми нельзя не победить!1942Перевод Б. Турганова
