и ногу, боюсь, мы больше не увидим. Он уже успел от них избавиться.

И она вновь принялась обыскивать дом. В столе нашла пачку конвертов, как две капли воды похожих на те, в которых Севастьянов получал угрожающие письма. В соседней комнате отыскался каравай хлеба, бутыли с какими-то темными жидкостями и чайник с отбитым носиком. Амалия подняла крышку, принюхалась и усмехнулась каким-то своим тайным мыслям.

Она испытывала особое удовольствие, знакомое лишь хорошим сыщикам, – удовольствие от того, что удалось почти распутать дело, которое казалось вначале таким сложным и производило впечатление неразрешимого. И странные письма, и места, из которых они были посланы, и нападение на Антошу – все, все получило свое объяснение. И, хоть сейчас прояснилась лишь часть куда более ответственного дела, Амалия не сомневалась, что ей удастся справиться и с ним.

Она покосилась в окно на своего спутника, который вовсю перерывал грядки с капустой и картофелем. Лицо Антоши сделалось совсем красным.

– Ничего? – крикнула Амалия.

– Ничего, Амалия Константиновна! – Он распрямился и бросил взгляд за ограду. – Ой, сюда идут! Что будем делать?

Амалия вздохнула и двинулась обратно к окну. Антоша уже стоял возле него и помог ей выбраться наружу.

– Вроде обошлось, – доложил юноша, преданно глядя на свою хозяйку. – Наверное, мне показалось.

Он увидел выражение лица Амалии – и медленно обернулся. Возле калитки стоял Егор Галактионович, держа под мышкой лукошко, полное трав.

– Здравствуй, сударыня, здравствуй, – пропел он ласково. – Ничего, что я так без спросу-то пришел в свой дом?

– А я думал, вы еще в городе… – начал Антоша и угас.

Егор Галактионович махнул рукой.

– Так меня Петр Иванович подвез. Лошадки у него резвые, особенно коренная… эх! – Егор Галактионович даже причмокнул от удовольствия губами. – Я ему настойку от бессонницы делал, так только она его и спасла. Уж на что доктора старались, что Станицын, что земский, Голованов, ничего у них не выходило. А Егор Галактионович знает, как за дело взяться… Хороший человек Петр Иванович, дай бог ему здоровья.

– Зачем вы это делали? – внезапно спросила Амалия.

– Ты о чем, сударыня моя? – удивился Егор.

– Зачем вы посылали Севастьянову письма? Кто дал вам право обвинять его в том, что он убил свою жену?

Егор Галактионович часто-часто замигал глазками, лишенными ресниц. Все морщиночки на его лице задвигались, заиграли и сложились в плутовскую старческую гримасу.

– Однако, сударыня моя! И ничего я такого не писал. Я, ежели хочешь знать, не шибко грамотный. Что на старого человека напраслину-то взводишь? Постыдилась бы, такая молодая, хозяйка имения… Вот покойный судья, тот меня уважал. Настоящий хозяин был Савва Аркадьич, жаль, с женкой ему не повезло…

– Можете не отпираться, – оборвала его Амалия. – Я отыскала газеты, из которых вы вырезали буквы. Как давно вы нашли ее тело?

– Ась? – Егор Галактионович приложил руку к уху. – Ты о чем, сударыня моя?

– Вы же только и делали, что бродили по лесам, – продолжала Амалия, не слушая его. – Вы и нашли ее труп, ну конечно же! Если бы кто другой на него наткнулся, то сразу же вызвал бы урядника или следователя. А вы нет. Вы решили поступить иначе и стали слать несчастному мужу дикие, ни с чем не сообразные письма. Вы отдавали их своим знакомым богомольцам, чтобы они их опустили в пути, и поэтому все письма прибывали из разных мест. Ловко, Егор Галактионович! Очень ловко!

– Ничего не понимаю, – забурчал старик, исподлобья косясь на нее. Антоша стоял, очень бледный, переводя взгляд с него на Амалию. – Какие письма, сударыня моя? Ты о чем толкуешь-то? – Он сделал вид, что только сейчас заметил разбитое стекло, и всплеснул руками. – Ай, батюшки! Ай, пресвятые угодники! Ограбить хотели, в дом влезли к старому человеку! Сейчас же к уряднику пойду! – Он сделал шаг к калитке.

– Я еще не закончила с вами, – сказала Амалия ему вдогонку. – Где голова, старый мерзавец?

– Ась? – Егор Галактионович медленно обернулся. – Что? Не слышу!

– Куда вы дели голову? Когда вы нашли тело, оно было с головой, я готова поклясться. Я же осматривала скелет и точно могу сказать, что голову забрали уже после смерти. Зачем вы это сделали, Егор Галактионович?

Старик махнул рукой.

– К уряднику, к уряднику! – взвизгнул он. – И нечего тут с вами разговаривать! Пусть он разберется, по закону-то…

– Да, он разберется! – крикнула выведенная из себя Амалия. – И еще он разберется, между прочим с тем, зачем вы толкнули его в трясину, – она указала на Антошу, – и оставили там умирать! Грязный негодяй! Ведь там были вы, вы!

– Ничего не слышу, ничего не знаю! – отозвался Егор Галактионович, с необыкновенной быстротой семеня прочь. – Что мелют, и сами не знают… Пустомеля! У судьи-то покойного тетушка одна сумасшедшая была, так ты небось в нее пошла…

– Задержи его! – крикнула Амалия Антоше. Но ее спутник уже и сам рванулся вперед и схватил старика за локоть.

Егор Галактионович взвыл, как дикое животное, которому грозит смертельная опасность, и отскочил назад. При резком его движении лукошко, которое старик прижимал к себе, упало на землю, и из него выкатилась человеческая голова.