особой службы. Слава богу, больше не агент…

Конечно, можно все бросить, – думала она дальше, – но тогда получится, будто прекратить читать на половине тома какой-нибудь увлекательный роман. В конце концов, нашла же я растратчика, хоть это и была детская задача. Нашла и того, кто изготовил для Пенковского фальшивый вексель. Клубочек потихоньку разматывается, и вскоре, даст бог, в моих руках окажутся все нити. Тогда я узнаю, кто и почему тут замешан. И тень несчастной женщины, витающая над проклятым болотом, наконец обретет покой».

Коляска миновала аллею, и тотчас же возле дверцы материализовался Антоша. Он подал Амалии руку и помог ей выйти.

– Ты никуда не выходил, я надеюсь? – спросила Амалия.

Антоша заверил ее, что не двигался с места, как они и уговорились.

– Вот и прекрасно, – кивнула Амалия, которая больше всего боялась нового покушения на ее друга. – А что с цветами, ты ухаживаешь за ними?

Антоша порозовел и объявил, что он с утра уже два раза поливал розы и снял с них пять гусениц. Амалия вздохнула.

– Идем, – велела она. – У судьи была неплохая библиотека, наверняка там должно быть что-нибудь про то, как ухаживать за цветами.

По правде говоря, Антоша предпочел бы почитать Дюма или того же д’Аркура, но не стал спорить и пошел вслед за Амалией в дом.

– А где дядя Казимир? – внезапно спросила молодая женщина.

Ее собеседник не знал. Она отыскала в библиотеке книгу о цветах и вручила ее Антоше, после чего отправилась на поиски дядюшки, который в конце концов обнаружился в комнате, обставленной пыльной мебелью времен не то Павла, не то последнего Петра[31]. Казимир был не один. Вместе с ним находилась горничная Лиза, которая, судя по всему, объясняла дяде хозяйки что-то по поводу портретов на стенах.

– А вот тетушка Саввы Аркадьича. Она была помолвлена, но ее жених внезапно умер, и она сошла с ума… Правда, она была красивая? А это Кирилл Семеныч Нарышкин. У него была жена, а он влюбился в другую даму и на дуэли из-за нее стрелялся, а потом дама захотела его оставить, так он, говорят, ее того-с, порешил… Очень набожный был человек и на церковь в Д. пожертвовал две тысячи рублей золотом…

Глазки Казимира засверкали – то ли при упоминании о золоте, то ли по какой другой причине, и он придвинулся поближе к хорошенькой горничной. Но тут Амалия громко кашлянула, и дядюшка поспешно отскочил.

– А, племянница! А мы тут, так сказать, знакомимся с историей рода завещателя… Прелюбопытные встречаются типы, да-с!

– Дядюшка, – сказала Амалия после паузы, – вашей жене это не понравится!

– Какой жене? – пролепетал струхнувший Казимир.

– Марысе, которая в Варшаве живет! – сверкнула глазами Амалия.

И, оставив Казимира стоять с открытым ртом, она величественно выплыла из комнаты.

– Не получается, – сказала Амалия.

На столе перед ней лежал найденный в коричневом чемодане сюртук, который успел совершенно высохнуть, и молодая женщина, вооружившись лупой, изучала портновскую метку.

– Вторая буква то ли i, то ли a, а может быть, и e, – говорила Амалия. Антоша, не дыша, смотрел на ее манипуляции. – Ты осмотрел чемодан?

Антоша кивнул.

– На нем нет никаких меток, инициалов, ничего? – допытывалась Амалия. – Совсем? Когда я его осматривала, я ничего такого не заметила, но, может быть, ты что-нибудь сумел разглядеть, что я упустила?

– А может быть, удастся что-нибудь по счету установить? – робко предположил Антоша. – Помните, где устрицы и шампанское?

Амалия покачала головой и придвинула к себе лист бумаги.

– Нет, – сказала она, переписывая на листок те буквы с метки, которые не стерлись и еще читались. – Там нет ни города, ни названия гостиницы. А с простынь все метки спороты. Еще у нас есть… то есть была фальшивая ассигнация. Да уж, немного, надо сказать…

– А газеты? – оживился Антоша. – Вдруг где-нибудь полиция уже обнаружила убийство и ведет дело? Если ваш дядя нашел руку и ногу, может, кто другой уже нашел остальное?

По мысли Амалии, два тела разрезали на части как раз не для того, чтобы их кто-то нашел, а с точностью до наоборот. Но в конце концов, если убийца допустил ошибку и перепутал свой чемодан с чемоданом Казимира, почему он не мог ошибиться еще раз? Она взяла кипу газет, которые купила у Федота Федотыча, и поделила ее на две части: для себя и своего собеседника.

– А если их только недавно нашли? – встрепенулся Антоша. – Надо бы и свежие номера посмотреть…

Амалия вызвала Дмитрия и велела ему купить в городе все свежие газеты, а заодно справиться на почте, не было ли для нее каких писем. В ожидании, пока Дмитрий вернется, хозяйка Синей долины и ее помощник стали просматривать старые выпуски.

Там было все что угодно: злободневные политические статьи, объявления о найме прислуги, стихи, фельетоны, сообщения о пропавших собаках, об утопленниках, о подкидышах, о покушениях на самоубийство; реклама парфюмерной продукции господина Брокара и его конкурентов – господина Ралле и господина Любена; описания дамских мод, актуальных в нынешнем сезоне, и объявления докторов, которые, судя по их рекомендациям, могли вылечить все болезни и даже те, лекарства от которых еще не существовало. Были и сообщения о банкротстве каких-то контор, интервью известного (кое-кому) литератора Безнадежного, клеймившего беллетристику, и интервью процветающего беллетриста Скоробогатова, насмехавшегося над серьезной литературой. Имелись результаты скачек, рассказы, более или менее складные, объявление об очередном тираже выигрышей Государственного банка, восторженная статья об успехах электрического освещения и скептическая – совершенно по тому же самому поводу. Но, хотя Амалия и внимательно просмотрела все выпуски, она не нашла ни в одном из них сообщения о том, чтобы где-то некто нашел части тела или тел и что по данному поводу полицией ведется расследование. Да и Антоша в своей кипе газет тоже не сумел обнаружить ничего подобного.

Вернулся Дмитрий, привез свежие газеты, а также срочную телеграмму для госпожи баронессы. Амалия вскрыла ее немедленно. Текст телеграммы гласил:

«ПЕРВЫЙ ВОПРОС НЕ ИМЕЕТ ВТОРОЙ ВОПРОС НЕ БЫЛО ПОДРОБНОСТИ ПОЗЖЕ ЗИМОРОДКОВ».

Значит, пятирублевая ассигнация и впрямь не имела отношения к Министерству финансов, а была фальшивой. Что же касается второго вопроса, по поводу неопознанных женских тел, то ответ на него уже не имел значения.

Амалия прочитала новые газеты, узнала из них много интересного о текущих событиях, но ничего, что бы могло иметь касательство к незнакомцу с коричневым чемоданом, и вновь вызвала Дмитрия.

– Какие новости в городе? Кстати, как поживает доктор Никандров?

Дмитрий объявил, что доктор был вынужден неожиданно уехать, и надо сказать, что Амалию это ничуть не удивило.

– А Степан Александрович чуть смертный грех не совершил, – доложил слуга. – Повеситься хотел. Еле- еле его спасли.

Если бы на Амалию сейчас обрушилось небо, она бы и тогда не была сильнее потрясена.

– Что? Как? Степан Александрович Севастьянов? Он пытался покончить с собой?

– Да, – смущенно подтвердил Дмитрий. – И ему почти удалось. Только вот к нему не вовремя Марья Никитишна заглянула. Увидела, что он уже хрипит, и подмогу вызвала. Она, значит, хотела подробнее о жене его разузнать… да… Сплетница она, конечно, а все-таки помогла человека спасти. Вот и разбирай после такого, кто хороший, а кто плохой.

Но Амалии не было дела до философических выводов ее слуги. Она велела немедленно закладывать коляску, чтобы ехать в город.