кармана небольшой продолговатый металлический цилиндр и протянул его Варфоломею. Юноша не глядя на нахмуренные лица друзей забрал контейнер.
— Ты уверен, Вар? — не выдержал Ост, с опаской глядя на блестящий цилиндр.
— Не переживай все будет отлично, — ощерился командир звена.
— Мы раньше подобное не делали. Да и вообще может Лохматый наврал! — тут же подключился к разговору Гриша.
Тимофей говорить ничего не стал, лишь поддержал обоих кивком и вопросительно глянул на Варфоломея. Мол, ты командир, тебе и решать.
— Каким бы уродом не был Лохмач, но он никогда не говорил такого, что нельзя было доказать на практике. Просто раньше мы многое не воспринимали всерьез, ну а теперь нам наглядно продемонстрировали потенциал Астрала. Главное не сомневаться, — чувствовалось, что юноша убежден в своей правоте и отступать не собирается.
— Тогда может один из нас попробует? Ты ведь так до конца и не восстановился, — продолжал настаивать на своем давний друг Вара.
— Ост, ты прям как девица! Успокойся, говорю все будет хорошо, — ответил Вар с легким раздражением.
Юноша медлил. Но его никто не торопил, хотя было видно, что полковнику хочется сказать: 'Шевелись! Время дорого!', но он себя сдерживал. Бойцы же сдерживали нетерпение, за опущенными забралами не видно даже их глаз.
Друзья Варфолмоея поняли, что спорить бесполезно.
— Как будет действовать? — спросил Тимофей.
— Один страхует меня в Астрале, второй связной — указывает направление, третий отдыхает и меняет первого, затем второго и так по кругу, пока не окажемся в точке назначения. Очередность я думаю вы и сами определите.
— Хорошо, — кивнули друзья, глядя на то как Варфоломей открывает цилиндр.
Тут уж не сдержали любопытства все собравшиеся в нутре 'Сыча', слегка наклонились, разглядывая пробирку наполненную темной, почти черной жидкостью. Из цилиндра поднимался пар, мешая обзору, но люди без проблем различали как курсант сжал в руке стекляшку и замер.
Казалось ничего интересного уже не будет, но прошло несколько секунд и Вар запрокинув голову резко вылил содержимое пробирки в рот. Лицо курсанта передернулось от отвращения, губы скривились, кадык заходил ходуном, казалось еще немного и его вырвет, но первые — самые сильные позывы юноша сдержал, лишь побледнел немного.
— Начали, — прошептал он, вытерев тыльной стороной ладони проступивший на лбу и висках пот.
Вар закупорил пробирку, убрал ее в цилиндр и отдал, сидящему рядом с ним Осту. И почти сразу свесил голову на грудь, но крепежные ремни надежно держали его в кресле и тело осталось в том же положении что и до отключки. Следом за командиром звена отрубились Ост с Тимофеем.
Гриша не обращал внимания на бойцов, поднявших забрала и удивленно взирающих на Варфоломея замер, застыл изваянием и стал к чему-то прислушиваться. Его не заботило ни то, что за стенами ревели турбины, делая затруднительным услышать даже сидящего рядом собеседника, не говоря о ком-то более далеком.
Мало кто заметил, что ладони у всех троих отключившихся курсантов были крепко сжаты, причем указательный и большие пальцы были сцеплены между собой на манер крючьев, создавая
— Курсант долго ждать? — не выдержал Большов, переключая связь на шлем Григория.
Однако Гриша не ответил и продолжил сидеть вытянувшись в струнку. Вдруг парень встрепенулся, мотнул головой и сильно зажмурился, словно сбрасывал наваждение.
— Курс на юго-запад, — вышел он на связь.
Над верхней губой курсанта появились бисеринки пота, глаза заволокло мутной поволокой, того и гляди рухнет на пол. Полковник тут же кивнул ближнему бойцу, тот все мгновенно понял и пересел ближе к Грише — он один не был зафиксирован в кресле и сидел так, будто собрался ехать в поезде. Попытку пристегнуть его, парень с негодованием отверг, мотивируя отказ какой-то хренью, мол 'потоки халь могут взаимодействовать только в тесном контакте'. После такого объяснения странное поведение курсантов стало более менее понятным, согласитесь, что когда взрослые парни берут друг друга за руки это несколько необычно.
— Пилотам принять направление на юго-запад! — продублировал Большов, расслаблено откидываясь в кресле.
Следом за командиром расслабились и остальные бойцы. Приученные жить едва ли не под постоянным стрессом опытные воины умели ценить спокойные минуты, что с удивительной небрежностью сейчас и демонстрировали.
Блоки турбин взревели сильней, корпус 'Сыча' завибрировал и люди на секунду почувствовали себя в невесомости… Вертолет резко набрал высоту, скрылся за плотным слоем кучевых облаков и как только набрал положенную высоту пилот включил блоки на полную мощность, выдавая положенные 0, 8 маха.
Четверка транспортных вертолетов неслась в поднебесье в гордом одиночестве, но чем ближе они были к Столице, тем интенсивнее становилось воздушное движение. Все больше бортов виднелось вдалеке, да и согласование с армейцами маршрута полета занимало немало времени, все-таки воздушные дороги это не абы что и позволить всем летать куда и когда вздумается себе никто позволить не может…
Полет длился больше пяти часов. За это время 'Сычи' дважды дозаправлялись и теперь, наконец, подлетали к искомой точке. Так, по крайней мере полковника уверял очнувшийся Варфоломей.
Юноша сильно побледнел, напоминая изголодавшегося вампира, он сидел в кресле и смотрел в одну точку. Его глаза, с вспыхивающими алыми искрами были устремлены в одну точку, поверх головы полковника, сидящего напротив. Большов на это внимания старался не обращать — чем бы дитя не тешилось, лишь бы в душу не лезло, но приятного в этом было мало — слишком 'голодным' был этот взгляд.
Варфоломей еще два раза 'уходил' в Астрал, сверялся с 'компасом'. Сеансы длились по десять минут, после чего юноша пробуждался, чудом не впав в кому, как недавно. Резервы халь и без того маленькие
