душе что-то съёжилось.
– Когда последний раз в райсобесе на частного предпринимателя освобождение от налогов выправлял, забыл? – не менее строго крикнул Александр, и то, что недавно съежилось в душе, тут же оборвалось.
– Ну как можно быть таким неприспособленным к жизни человеком, – хором закончили свою сердитую отповедь друзья-компаньоны, и грозно на меня уставились.
– А если бы я все это умел, то зачем тогда были бы нужны мне вы? – резонно возразил я, начиная приспосабливаться к темным сторонам цивилизации, развернулся и отправился вкушать светлые стороны прогресса.
На это возражений не последовало, а может – я их просто уже не услышал из-за журчания крана в туалетной комнате. Почистив зубы, первый раз за четыре дня, я получил ощущения, сравнимые с возвышенным эстетическим удовольствием от прослушивания высокой поэзии. А уж скинув кожаные доспехи прямо на пол, и обмывшись по пояс в теплой воде, я можно сказать, духовно возродился. Одевшись в удобную современную одежду, распихав по карманам ключи, карточки и прочие принадлежности городского человека я как всегда почувствовал ни с чем несравнимый комфорт цивилизации, который ценишь, только тогда когда он уходит.
'Кто бы не позвонил первым – обязательно соединюсь с абонентом и вежливо с ним поговорю', – пообещал я сам себе, с любовью засовывая в карман мобильник, по которому уже успел изрядно соскучиться.
Потом я тщательно побрился, хотя на зеленой физиономии щетина не так бросается в глаза, как обычно. Ванну с препаратом, возвращающим мне природный цвет, я принимать в офисе не стал – за отсутствием как самого препарата, так и ванны как таковой. В туалетной комнате я провозился пятнадцать минут, принесших мне просто бездну удовольствия. При всем при этом я ощущал некоторую грусть от потери ощущения горячего вкуса жизни, возникающее только в экстремальных ситуациях, на которые цивилизованное общество чуть бедновато, на мой взгляд.
'Люблю я шляться по новым местам, и обожаю возвращаться домой. Может это и есть любимая работа?' – пришла в голову мысль в тот момент, когда я вышел из волшебной комнаты, в которой есть горячая вода и прочие колдовские устройства и препараты, которые позволяют грязному человеку через ничтожно короткое время выйти из нее абсолютно чистым как внутри, так и снаружи.
– Вот, на человека стал похож! – радостно завопил Александр, когда увидел переодевшегося меня. – Еще бы рожу от зелени оттереть, и вообще красавец был бы!
– Ты мне лучше ответь, Джона предупредили? – перешел я к деловой части беседы. – А то будет опять как в прошлый раз…
– Обижаешь! – радостно проорал Саня. – Чингачгук, мудрый змей, два раза на одни и те же грабли не наступает! Каждый раз новые грабли нужны, ибо старые ломаются!
– Пока ты там водными процедурами прохлаждался, я уже позвонил барону, – довольно пробурчал Дмитрий. – Сюда едет, не может до завтра дотерпеть…
– Ты нам лучше вот что расскажи! – перебил друга начальник предприятия. – Это что за монстрообразную амуницию ты притащил?
После этого Саня ткнул пальцем в драконье седло, сиротливо лежащее посредине комнаты отдыха, и они с Димой с глумливым интересом уставились на меня. Так, надо было что-то срочно предпринимать. Мало мне крови попортил сей предмет там, если дать ему волю (а многие предметы имеют дурной характер – в этом я абсолютно уверен!), то он возьмется за меня и здесь.
'Надо срочно натравить седло на этот новый для него мир', – пришла в голову странная мысль, и я начал действовать.
– О, это самая ценная вещь, что мне в этот раз досталась! – воодушевленно воскликнул я, привлекая все свои актерские способности и уже начиная потихоньку в это верить. – И его я никому не отдам, потому что оно навсегда будет прописано тут, у нас в офисе!
– А зачем оно нам? – удивился Саня, делая первый шаг к пропасти.
– Зачем быкам сёдла? – ехидно буркнул Дима, усугубляя свое и без того незавидное положение.
– Пойдемте, покажу! – гордо сказал я.
После этого я торжественно подошел к небрежно валяющемуся седлу, нежно поднял его и, печатая каждый шаг, понес к выходу из комнаты отдыха. За мной как привязанные шли мои приятели- предприниматели, заинтригованные происходящим процессом. Зайдя в офисную комнату, я водрузил огромный кожаный предмет на пол, отодвинул в угол все кресла и стулья, и гордо продемонстрировал удивленным ребятам получившуюся картину.
– И зачем оно тут? – недоуменно протянул горообразный бухгалтер, подойдя к седлу и легонько толкнув его ногой.
– Ты до сих пор не понял? – вежливо, как шипящая гадюка, спросил я.
– Нет, – недовольно буркнул Дима, повернув ко мне голову.
– А вот зачем! – грозно рявкнул я, и шоу началось.
Я подскочил и сильно толкнул в грудь живую гору, по какому-то капризу судьбы занимающуюся бухгалтерией. Дмитрий покачнулся и, конечно же, ему под ноги попалось драконье седло. Споткнувшись, колосс отчетности рухнул на пол. На этом дело не ограничилось – после моей ловкой подножки на него с верху полетел Александр. Я вытащил из-под ребят седло, водрузил его на барахтающуюся горку, состоящую из руководства фирмы, и взгромоздился на самый верх получившейся кучи.
– Враги не пройдут! Седло – наш достойный ответ вашей рыболовной сети! – кричал я, запихивая обратно под вредную кожаную сбрую (на этот раз ее вредность была умело направлена в нужную для меня сторону) пытающихся выбраться из-под нас приятелей. – Ура! Да здравствует куча-мала!
Барахтанье на полу продолжалось минут пять. За время мучений в мире Ворк с этим неудобным предметом я в совершенстве изучил все его сильные и слабые стороны, ремешки, крючки и бугорки – и теперь эти знания работали на меня. Я пользовался седлом для удержания на вершине кучи-малы с поразившим даже меня самого профессионализмом и грациозностью. А вот ребята столкнулись с этим чудом впервые, отнеслись к нему с неуважением – и седло жестко отомстило им за пренебрежительное отношение к себе в минуты знакомства.
Внезапно, под тяжелое пыхтение пытающихся вырваться на свободу офисных крыс и мой гомерический хохот, открылась дверь офиса, и на пороге появился безукоризненный блондин в шикарном черном костюме. Барон бросил на нас полный собственного достоинства взгляд, и мне показалось, что в нашем непрезентабельном офисе снова раздались первые аккорды последней голливудской постановки про агента ноль-ноль-семь. А вот дальше Джон Аурум поступил совершенно не так, как на его месте поступил бы Джеймс Бонд.
– Кьючьямалья! – радостно завопил зулусский барон, и прямо от порога прыгнул на меня.
Джон совершил этот опрометчивый поступок ни в коем случае не по глупости. Он просто не учел одного момента, которым именно эта куча-мала отличалась от других, тех, что до этого проходили в нашем офисе с его участием. На этот раз вместо рыболовной сети в игре участвовало драконье седло – и это со стороны незначительное изменение критическим образом отразилось на зулусском бароне. Дальнейшее у меня получилось совершенно непроизвольно (не иначе седло мною руководило, а не наоборот). Я немного приподнял кожаный снаряд для езды на драконах (ребята замерли от неожиданности, и поэтому упустили сей благоприятный момент для бегства) и обратил его внутреннюю часть в сторону барона. Когда наш наниматель влетел в седло – я ловко погасил своим весом инерцию летящего человека в строгом костюме, а потом вместе с Джоном водрузил ценный предмет на свое законное место. Теперь в одной упряжке оказались не только российские предприниматели, но и представитель иностранного бизнеса. Русские и зулусские капиталисты оказались под одним седлом.
Троих людей в брыкающейся куче-мале под седлом удержать оказалось не на много сложнее, чем двоих. Все попытки вырваться из-под сбруи я решительно пресекал, а признать поражение перед джисталкером, всегда до самого конца терпевшем все издевательства над собой в период мучения рыболовной сетью, предпринимателям не позволяли остатки профессиональной гордости, почти уже растоптанные кожаным предметом.
