Ожидая, пока Мейсон и Дрейк выйдут, секретарша прошлась по комнате, изучая корешки книг, стоявших на полках. Потом присоединилась к коллегам.

– До свидания, – церемонно поклонился Хэкли.

– До свидания, – откликнулся Мейсон.

Дрейк не сказал ничего, а Делла Стрит, напустившая на себя томный вид, заглянула Хэкли в глаза, одарила его какой-то особенной улыбкой и проворковала:

– Всего доброго, мистер Хэкли, огромное спасибо!

– Приятно было познакомиться, – отозвался Хэкли и добавил: – Рекс, стой спокойно! Эти люди уходят.

Собака, которая вела себя уже гораздо более спокойно и дружелюбно, быстро опустилась на задние лапы и уставилась на Хэкли в ожидании дальнейших распоряжений.

Мейсон пошел к автомобилю и уселся на водительское место. Дрейк распахнул дверцу перед Деллой, секретарша тоже залезла в машину. Дрейк последовал ее примеру, предварительно покосившись в сторону собаки. И тут же поспешил захлопнуть за собой дверь.

Делла рассмеялась:

– Все не можешь забыть о собаке, Пол?

– Да уж, черт побери, – вздохнул Дрейк.

Мейсон тронулся с места. Неподвижно стоя на пороге, Хэкли следил за отъезжавшей машиной.

Встретившись с ним глазами, Делла Стрит еле уловимо помахала рукой.

Сурово очерченный рот Хэкли расплылся в улыбке. Машина покатила по дороге, усыпанной гравием.

– Ну, – произнес Дрейк, – я же говорил, что он крепкий орешек!

– Да, – откликнулся Мейсон, – но у нас есть кое-какие запасные варианты. Очень, между прочим, многообещающие.

– Какие? – удивился Дрейк.

Мейсон объяснил:

– Ты мог убедиться, что собака прекрасно вышколена. Хэкли наверняка завел ее не здесь, не в Калифорнии. Скорее всего, он держал пса на ранчо в Неваде. Очевидно, Хэкли очень к нему привязан, иначе он не взял бы пса с собой, когда спасался бегством.

– Допустим. Ну и что? – пожал плечами Дрейк.

– Хэкли чего-то боится. Собака у него за сторожа. Она выдрессирована так, что ночью никого к дому не подпустит.

– Так-то оно так, но что с того? – по-прежнему не понимал Дрейк.

– А то, что мы сейчас отправимся к Роланду Ломаксу, – заявил Мейсон, – и выясним, не лаял ли пес сегодня в час ночи.

Дрейк хихикнул:

– Молодец, Перри! Это идея.

Мейсон доехал по грунтовой дороге до асфальтированного шоссе, повернул направо и остановился у дома Роландо Ломакса.

Вышедший на звонок Ломакс встретил их дружелюбно. Это был крупный мужчина лет шестидесяти, чьи широкие плечи ссутулились от перетаскивания тяжестей, а кожа от постоянного пребывания на воздухе в любую погоду задубела и покрылась морщинами. Седоватые волосы мужчины были разлохмачены, а на лбу от напряжения выступил пот. Из-под засученных рукавов рубахи виднелись волосатые ручищи с могучими кулаками.

Мейсон сказал:

– Мы ведем расследование несчастья, случившегося по соседству. Вы, наверное, уже знаете...

– Про женщину, которую убили там, на шоссе?

Мейсон кивнул.

– А что вас интересует?

– Вы были дома в ночь убийства?

– Да.

– А не слышали ли вы каких-нибудь странных звуков, доносившихся вон оттуда? – Мейсон указал назад.

– Вы имеете в виду дом, который купил этот верзила, строящий из себя денди?

– Вот-вот.

– Его собака лаяла как полоумная, – сообщил Ломакс. – Я сказал жене, что, наверное, стряслась беда. Псина просто наизнанку выворачивалась.

– А вы не знаете, когда именно это происходило? – спросил Мейсон.

– Сейчас скажу точно. Вернее, точно сказать, когда все началось, я не могу. Я ведь не сразу понял, что дело неладно. Но собака лаяла, лаяла, и я решил выглянуть в окно. Оно выходит прямо на дом Хэкли.

– Знаю-знаю, – с готовностью подтвердил Мейсон. – И что дальше?

– Я взглянул на часы. Мне пришло в голову, что, наверно, стряслась беда. Времени было ровно двадцать пять минут первого.

– А ваши часы показывают точное время? – спросил Мейсон.

– Вполне. Я их каждый день сверяю по радио. Если они и врут, то на пару секунд, не больше.

– Значит, часы показывали двенадцать двадцать пять?

– Если быть совсем точным, то двенадцать двадцать четыре, – сказал Ломакс. – Я запомнил.

– Собака долго лаяла?

– Ну, идя к окну, я заметил, что в доме, который купил Хэкли, зажегся свет, и собака тут же умолкла, как по приказу. Я еще немного подождал, но свет горел, собака больше не лаяла... Я решил, что все в порядке, и пошел опять спать. Она лаяла минуты три-четыре, пока я не встал. Если хотите знать, псина эта препротивная, но пока я с ней не связываюсь – предпочитаю не портить отношения. Но вообще-то я держу кур, и если собака загрызет хоть одного цыпленка, я терпеть не буду, а выложу Хэкли все начистоту. Скажу, что собака его – тварь городская, и в деревне ей делать нечего. Я еще не видел ни одного пса, который бы не стал убийцей после переезда в деревню. Вообще это все безобразие. Раньше в том доме жили приятные люди. Богачи, правда, но с соседями отношения поддерживали мирные. Люди как люди. Они, наверное, тоже были городские, но в деревенскую жизнь вписывались нормально. А этот Хэкли совсем другого поля ягода. Он насквозь городской, с соседями не общается. Смотрит на меня как на пустое место. Идет мимо – и хоть бы хны. Бывает, кивнет, а может и так пройти. Никогда не остановится поговорить. В деревне человек зависит от соседей, и если вдруг попадается такой, который не желает с тобой знаться, это неприятно.

– Еще бы! – поддакнул Мейсон.

– А раз так, то я не обязан терпеть выходки его псины. Она мне не нравится. Одна такая зверюга мне уже кровь когда-то попортила.

– Собака волновалась вчера только один раз?

– Один, – кивнул Ломакс.

– А вы не заметили на дороге какой-нибудь машины?

– Никаких машин я не видел, – набычившись, заявил Ломакс. – Я вообще-то ложусь в постель, чтобы спать. У меня тридцать акров земли, на которой надо пахать. Так что к вечеру я совершенно выматываюсь. Послушаю в девять радио – и на боковую. Ночью я обычно сплю не просыпаясь. А на рассвете встаю и опять за работу. Да и не тот я человек, чтобы лезть в дела соседей. Не люблю, правда, чтобы и соседи совали свой нос куда не просят. Я живу сам и даю жить другим. Мы тут все такие.

– Значит, машины вы никакой не слышали?

– Да нет, ничего я не слышал, пока проклятая псина не залаяла. А тогда встал и пошел посмотреть, что происходит. Собака... она вела себя так, будто... ну, знаете, как бывает, когда животное чем-то взбудоражено. Слегка истерично, что ли...

– Вы думаете, там был кто-то чужой?

– Я думаю, она здорово разволновалась.

– Но вы никого не видели?

– Я же говорил... Я увидел, что зажегся свет. Собака еще чуть-чуть полаяла и перестала. И я пошел