– Какое это имеет отношение к сегодняшнему убийству? – вспылил хозяин дома. – При чем тут моя первая жена? Когда я женился, Парвизу было только одиннадцать лет, он был совсем мальчик.

– Мне важно знать общую обстановку в вашей семье, чтобы сделать нужные выводы об убийстве вашего двоюродного брата, – возразил Дронго, – иначе мне будет трудно все понять. Не забывайте, пожалуйста, что я могу обо всем узнать у вашего младшего брата. Или у наших общих родственников.

– При чем тут родственники? – нахмурился Анвер. – Я ничего не скрываю. Глупый я был, и глупо все получилось. Молодой был, никого не хотел слушать. Сначала решил жениться в двадцать лет. Нельзя было так торопиться. Но я никого не слушал. Хотел жениться на своей однокурснице. Правда, родители уговорили немного подождать, чтобы я не торопился. Два года ждал, а потом мы все-таки поженились. Мне тогда двадцать два года было. Мои родители были против нашего брака. Она была дочерью обычной медсестры, отца у нее не было. Но я видел только красивую женщину и никого не хотел слушать. Как обычно бывает, считаешь себя умнее всех остальных. Мы прожили несколько лет, у нас родился мальчик. Но потом оказалось, что мы с моей первой женой совсем разные люди. У нас были разные интересы, разные взгляды, в общем, я понял, что мы не сможем жить нормально. И через четыре года мы развелись. Представляете, какой позор?

В нашей семье никто до меня не разводился. У моего отца был сердечный приступ.

Самедов тяжело вздохнул. Его больше волновал сам факт подобного безобразия, ставшего известным всему роду, чем собственная разбитая жизнь с женщиной, которая решилась на развод.

– В двадцать семь лет я развелся. А потом еще несколько лет даже не думал о женитьбе. К этому времени Рагим женился, у них родилась дочь. Мне было уже тридцать пять, когда отец решил, что я должен жениться во второй раз. Тогда мы посватались к нашим соседям по дому. У них была дочь, учившаяся на филологическом факультете университета. На третьем курсе. И мы поженились. Вот, теперь уже двенадцать лет женаты, и у меня двое сыновей. – Анвер развел руками, словно показывая на свой дом и окружающую обстановку.

– Я хочу вас спросить о… – начал Дронго, но в этот момент в гостиную вошла молодая красивая женщина. У нее были темные густые волосы, круглое светлое лицо, сросшиеся брови, небольшой рот, полные щеки. Она словно сошла с миниатюры восточного средневекового художника. Такую женщину вполне могли назвать Гюзель, что означало «красивая». Она была в светлом платье с накладными карманами. Очевидно, в такой одежде она ходила на даче. Войдя в гостиную, она недовольно посмотрела на мужа и гостей.

– Что случилось? – строго спросила она. – Что делают эти люди в нашем доме?

Анвер встал и, указывая на гостей, сказал недовольно:

– Они хотят со мной поговорить. Им нужно узнать некоторые подробности. Они расследуют убийство Парвиза. А этот человек – наш новый родственник, мы с тобой видели его на свадьбе два дня назад. – И он указал на Дронго.

Она смерила сыщика недовольным взглядом. Очевидно, он не произвел на нее должного впечатления. Или она была не в настроении.

– Уже поздно, – произнесла она сухо, – я думала, что наши гости сегодня вечером не станут никого тревожить.

– Извините, – сказал Дронго, вставая со стула, – но мы хотели поговорить с вашим супругом.

– Он вам все рассказал? – В ее словах прозвучала какая-то угроза, и Дронго заметил, как нахмурился ее супруг.

– Иди наверх, Гюзель, – грозно потребовал он.

– Мне интересно, что именно ты им говорил, – нервно произнесла она, глядя на мужа.

– Иди наверх, – повторил он более громко, с трудом сдерживаясь.

Она, видимо, почувствовала состояние мужа и вышла из гостиной, не сказав больше ни слова. Фикрет деликатно покашлял, словно давая понять Дронго, что они здесь лишние.

– У нее нервный срыв, – произнес, немного успокаиваясь, Анвер. – Не обращайте на нее внимания. Я думаю, что мы уже обо всем поговорили? – Он первым поднялся, давая понять, что разговор закончен.

Фикрет вскочил следом. Дронго уже стоял и поэтому лишь кивнул в знак согласия. Они пошли к выходу. Вошедшая в гостиную Минаханум убирала со стола. Выходя из комнаты, Дронго обернулся и поймал напряженный взгляд служанки. Выходя, он едва не споткнулся о порог.

– До свидания, – сказал Анвер, протягивая им руку. У него было сильное рукопожатие бывшего спортсмена.

– Вы занимались спортом? – догадался Дронго.

– Волейболом, поэтому у меня сильная рука. Можете пройти через калитку, – добавил он, чуть подумав, – наверно, пока она открыта.

Надвигался туман, и фигура Анвера Самедова начала расплываться, когда они отходили от дома.

– Как хорошо, что вы родственник такой семьи, – умиленно сказал Фикрет. – Мы все очень уважаем братьев Самедовых.

– Интересно почему? – спросил Дронго. – Почему вы уважаете младшего, я, кажется, понимаю. Он заместитель председателя Верховного суда и для вас недосягаемый начальник. А почему вы так «хорошо» относитесь к старшему?

– А вы ничего не знаете? – взмахнул руками Фикрет. – Разве вы ничего не знаете об Анвере Самедове? О нем знает весь город! Он раньше работал начальником базы Минлегпрома. Большой был человек. Он кормил всю семью и своих братьев, помогая своему младшему продвигаться по службе. А сейчас у него два автомобильных салона. Самые дорогие автомобили в городе – у него. И самые крупные связи тоже у него.

– Теперь понятно, – пробормотал Дронго. – Осторожнее, не споткнитесь в темноте.

Они прошли через калитку и вышли ко второму дому. Тело погибшего уже увезли, прокурор города успел уехать. Переодевшийся в домашнее Рагим безучастно смотрел, как двое рабочих поливали пространство вокруг бассейна. Он был в темных брюках и в светлом пушистом джемпере. В доме суетились несколько человек, – видимо, уже начали подъезжать родственники и друзья.

– Вы поговорили с моим братом? – спросил Рагим у Дронго. – Надеюсь, разговор был полезным? Хотя не думаю, что он может вам помочь. Очевидно, это сделал неизвестный воришка, который хотел украсть что- нибудь ценное. Сейчас такое происходит повсюду. Раньше дачи не запирали, а сейчас ставят вооруженную охрану. Но и это не помогает. Во всяком случае, наши охранники – настоящие болваны: у них восемь камер на три участка, а они ничего не увидели.

– И поэтому ваш друг дал санкцию на их арест? – довольно невежливо спросил Дронго. Он помнил обрывки фраз, которые долетали до него во время разговора Рагима Самедова с прокурором города.

– Их задержали, а не арестовали, – пояснил Самедов, – и не нужно так переживать из-за этих людей. С ними ничего не сделают. Если они действительно никого не видели, их отпустят домой.

– Никогда не слышал, чтобы людей, арестованных по указанию прокурора города, отпускали домой на следующий день, – возразил Дронго.

Фикрет с ужасом посмотрел на него и на всякий случай отошел в сторону. «Может, этот тип поддерживает оппозицию? – подумал он. – Только ненормальный может говорить такие гадости хозяину дачи, да еще критиковать прокурора города».

– У нас демократическое государство, – криво усмехнулся Самедов.

– Не сомневаюсь. Но иногда отдельные недостатки бывают и в демократических государствах. Я узнал, что у Парвиза не было детей. Вы не знаете почему?

– Я не вмешивался в личную жизнь своего двоюродного брата, – сквозь зубы процедил хозяин дачи. – И вообще, ваша ирония по поводу нашей законности неуместна. Не забывайте, что у нас свои правила и свои традиции.

– А я считал, что в демократическом обществе есть законы, которые регулируются правовыми нормами, а не свод правил, установленных племенными вождями, – парировал Дронго.

Самедов нахмурился: этот человек смеет спорить с самим заместителем председателя Верховного суда! Он, наверно, не совсем понимает, с кем разговаривает.

И вообще, в своей Европе он оторвался от местных традиций!