колеи.

– Только не так громко, – посоветовал Джафаров, – иначе они на тебя обидятся.

– Тем более мне нужно пройти по обоим домам именно сегодня. Извини, Мирза, но мне кажется странным и ненормальным, что на месте убийства присутствует только хозяин дома. А его старший брат Анвер, узнав о случившемся, не спешит сюда, а предпочитает успокаивать свою семью. Насколько мне известны наши традиции, все близкие родственники погибшего, особенно мужчины, должны присутствовать здесь, тем более если они находятся в соседнем доме. Поэтому я хочу пойти туда и поговорить со старшим братом.

– Не думаю, что они встретят тебя приветливо, – предупредил Джафаров.

– И все-таки я попробую, – возразил Дронго, – только дай мне кого-нибудь из своих архаровцев, иначе меня снова попытаются арестовать за появление на даче. Они, кажется, ищут человека, на которого можно свалить всю вину за убийство, не важно – виноват он или нет. Им же нужно будет отчитываться за такое громкое убийство, к тому же прокурор города очень хочет, чтобы его друг стал наконец председателем Верховного суда, который будет отклонять все протесты генерального прокурора.

– Ты забываешь, что следствие веду я, – напомнил Джафаров, – а я – старший следователь по особо важным делам республиканской прокуратуры. И по должности не обязан подчиняться самодурству прокурора города и могу быть вполне самостоятельным в суждениях. В моей практике еще не было невинно осужденных, во всяком случае, мне нужно убедить сначала самого себя, что человек виновен, а уже затем, закончив следствие, направлять дело в суд.

– Не нужно читать мне лекции по процессуальному праву, – саркастически заметил Дронго. – В твоей порядочности никто не сомневается. Но только не забывай, что прокурор города может сам дать санкцию на арест любого подозреваемого и препроводить его в местный КПЗ. Ты можешь возражать, но это – его право. Поэтому давай не будем спорить, а пойдем лучше в дом к Анверу Самедову.

– Как хочешь, – пожал плечами Джафаров, – но я не могу отлучаться отсюда. В любой момент может приехать и сам генеральный прокурор. Он, правда, не любит лично выезжать на расследование, но в данном случае может нарушить это правило. Я попрошу Фикрета тебя проводить.

– Это тот, который хотел меня арестовать? – вспомнил Дронго сотрудника прокуратуры с мятым лицом. – Ну давай его скорее. Мы с ним сработаемся. Он сначала пробует арестовать, а только затем пытается разобраться. Идеальный тип для прокурорского работника. Во времена Берии он бы получил какой-нибудь орден за рвение.

– Ты неисправим, – улыбнулся Джафаров. – Я иногда понимаю, почему ты не работаешь в официальных органах. Даже с моим нелегким характером мне бывает трудно, а с твоим работать в органах было бы невозможно. Ни один начальник не потерпел бы такого подчиненного, как ты!

Они обогнули дом, и Джафаров подозвал к себе Фикрета. У последнего на погонах была одна средняя звездочка, что соответствовало званию младшего советника юстиции.

– Пойдете вместе в соседний дом и поговорите со старшим братом Рагима Самедова, – объяснил Джафаров.

– Хорошо, хорошо. – Смущенный своей прежней ошибкой, Фикрет готов был сделать все для незнакомца. Если Джафаров его обнимает, а прокурор города с ним разговаривает как с равным, значит, этот тип большая шишка. Может, он представитель Министерства национальной безопасности? Или даже президентского аппарата? А он из-за одной такой ошибки может потерять должность и сломать свою карьеру.

Фикрету было около сорока, и он был лишь младшим советником юстиции, переходя с одной должности на другую с большим трудом. Он не отличался особой сообразительностью или талантом следователя, но еще большая проблема заключалась в том, что у него не было влиятельных родственников. Можно было не блистать особыми талантами, но занимать почетную должность благодаря полезным связям или родственникам. В истории республики после девяносто первого года были поразительные случаи, когда откровенным болванам доверяли самые ответственные посты. Некоторых устраивали из-за их родственных связей, другим давали должности как награду за верность.

Фикрет тяжело вздохнул. Юридический факультет по численности был самым большим факультетом в университете. Кроме того, там создали еще один факультет – международного правоведения. И тысячи выпускников этих факультетов не могли найти работу по специальности. В Баку традиционно никто не хотел идти в адвокаты или в юрисконсульты. Здесь считалось непрестижным и несолидным занимать подобные должности. В адвокаты переводили провинившихся прокуроров и судей. Основная масса мечтала прорваться в прокуратуру и занять любую должность, чтобы иметь возможность чувствовать себя уверенно. Чуть хуже считались должности следователей полиции, которые должны были возиться с преступниками и не имели права надзора. «Хлебной» считалась раньше должность районного судьи, но в результате проведенных реформ все сложные дела уходили в суд по тяжким преступлениям, а районные суды рассматривали лишь дела хулиганов и наркоманов, так что желающих занимать подобные должности становилось все меньше и меньше.

Вдвоем с Дронго они прошли через открытую калитку на территорию другой дачи. Дронго обратил внимание, что дом был похож, однако он был немного повернут в сторону дороги. Территория этой дачи казалась несколько вытянутой. При внимательном рассмотрении становилось понятно, что хозяева дома купили два соседних участка, чтобы объединить их и построить один большой дом, а потом разбить вокруг него сад, подобный тому, который был на соседнем участке.

Подходя, они услышали громкие крики. Было очевидно, что мужчина был в ярости и кричал так, словно не знал, что именно произошло на соседней даче.

– Это ты виновата, – вопил мужчина, – я всегда тебе говорил, но ты не обращала внимания. Все, что происходит в нашем доме, всегда только твоя вина. Только твоя вина!

Женщина что-то тихо отвечала. Фикрет оглянулся на Дронго и покачал головой. «Нехорошо, что они пришли в такой момент», – подумал Фикрет. Кричавший был братом Рагима Самедова и вполне может обидеться, если его потревожить. Он оглянулся выжидательно.

– Постучите. – Дронго ничуть не смутился. – Мне нужно поговорить с хозяином дома.

Фикрет вздохнул и постучал. Крики сразу прекратились. Некоторое время в доме стояла тишина. Фикрет вздохнул еще раз и постучал вторично. Послышались шаги, и дверь распахнулась. На пороге стоял мужчина средних лет в черных брюках и такой же рубашке, застегнутой наглухо. У него были вьющиеся волосы, как и у Рагима, но он был более высоким и более худощавым. Глаза его бегали. Если в младшем брате чувствовалась солидность, основательность, очевидно, связанная с его высокой должностью, то у старшего в движениях была заметная суетливость. К тому же на щеке у него была большая мясистая родинка, которой не было у младшего брата.

– Здравствуйте! – Приветствие Анвера звучало крайне неприветливо. – Кто вы такие? Что вам нужно?

Фикрет посмотрел на Дронго – пусть говорит этот незнакомец, а ему нечего портить отношения с представителем клана Самедовых. К тому же этот тип, кажется, говорил, что является их родственником.

– Извините, что потревожили вас, – вежливо сказал Дронго. – Вы, наверно, знаете, что именно произошло на соседней даче у вашего младшего брата?

– Конечно, знаю, – кивнул, нахмурившись, Анвер, – я уже там был. А что вам от меня нужно?

– Мы хотели бы с вами поговорить, – объяснил Дронго, – у нас очень важный разговор.

– Не сейчас, – отрезал старший Самедов, – вы же должны все понимать! А где мой младший брат? Почему он не пришел вместе с вами?

– К нему приехал прокурор города, – подобострастно улыбаясь, объяснил Фикрет.

– Тем более вам нужно находиться рядом со своим начальством, а не здесь, – строго заметил Анвер, – я не могу с вами разговаривать. До свидания.

Он уже собирался закрыть дверь, когда Дронго напомнил:

– Вы, очевидно, забыли – мы с вами недавно встречались. Кажется, мы даже родственники.

– Какие родственники? – не понял Самедов. – О чем вы говорите?

– Два дня назад на свадьбе, – пояснил Дронго, – вы сидели рядом со своим братом. Вы там были с женой, и ваш брат – тоже. А я сидел в противоположной стороне, где собрались родственники