Екатерина начинает путешествие в феврале. Мобилизуется армия в сорок тысяч человек, чтобы обеспечить безопасность императрицы. Ее сани размером с небольшой дом, на каждой стороне по три окна, и запряжены в них восемь лошадей. На каждой почтовой станции путешествующих ждут пятьсот свежих лошадей. Исполинские костры разложены один неподалеку от другого и освещают дорогу ночью.

Поездка до Киева продолжается всего две недели. Потемкин отправился вперед, чтобы озаботиться необходимыми приготовлениями. В городах всем домовладельцам отдано распоряжение выкрасить заново их дома (в большинстве случаев окрашиваются только стены, обращенные к улицам), в деревнях захудалые, некрасивые уголки заслоняются посадкой живых и искусственных деревьев, развалившиеся крыши прикрываются раскрашенным картоном, населению отдается строжайший приказ нарядиться как можно праздничнее, девушкам украсить себя цветами и усыпать ими дорогу, старым, больным и оборванцам запрещено выходить из домов, подача всякого рода челобитных и прошение милостыни воспрещается под страхом сурового наказания и на всех возлагается обязанность выражать на лицах и всеми движениями тела огромную радость.

Более сорока лет тому назад Екатерина ездила по этому пути в первый раз, тогда вокруг ее коляски толпились полунагие фигуры в лохмотьях и на их изможденных, исполненных ненависти лицах она читала нужду, голод, нищету – правду! Ее сердце было тогда потрясено этим впечатлением, ее дух получил стимул для благородных решений.

Из этих благородных намерений ничего не вышло, крестьяне нуждаются и голодают, как при Елизавете, но императрица об этом ничего не знает. Мощная рука художника-Потемкина облекла ее глаза вуалью иллюзии и подарила Екатерине на старости восхитительное счастье осуществившейся жизненной мечты. Екатерина, правда, не могла даровать крестьянам свободу, восстановить рабов в их правах, но при виде этих чистых деревенских улиц, приветливых девушек, радостных разряженных мужиков ей все же кажется, что она сумела осчастливить и обогатить своих подданных.

В превосходном приподнятом настроении прибывает она в Киев, где намечена остановка на несколько недель, потому что дальнейшая поездка будет по воде и необходимо дождаться вскрытия Днепра. Старинный город приготовился с достоинством встретить высоких гостей. Все дворцы отремонтированы, лавки заполнены товарами, обывателям представляется случай вдоволь насладиться пышным зрелищем.

Богатое дворянство юга России, сливки польской шляхты, ряд французских генералов съезжаются в Киев, чтобы приветствовать императрицу всей России. Все они считаются на время пребывания в городе Екатерины ее гостями, и каждый гость получает в свое распоряжение обставленный всем необходимым дом с поварами, лакеями, экипажами. Столовое белье сменяется после каждой трапезы и тут же раздаривается. Екатерина в качестве гостеприимной хозяйки неизменно старается всем угодить, сказать каждому что- нибудь приятное, всех очаровать, всех развлечь. Она запрещает соблюдать строгий придворный этикет и вести политические разговоры и в приступе восторга предлагает даже всем перейти на 'ты'.

Вечерами происходят празднества за празднествами, но Екатерина предпочитает всем развлечениям свою излюбленную игру в карты. В десять часов она удаляется в свою спальню. Подле ее постели зеркальная стена, которая исчезает при нажатии особой кнопки и открывает вторую постель – ее нынешнего фаворита Мамонова. Это одна из остроумных и любезных выдумок внимательного Потемкина. На протяжении всей поездки в каждом из импровизированных дворцов императрица находит в своей опочивальне аналогичное приспособление.

Сам Потемкин, главный герой и инициатор всей затеи, живет в старинном монастыре. Он любит общение с монахами и ведет с ними долгие разговоры в то время как происходят устроенные им пышные пиршества. Он испытывает также особое удовольствие в том, чтобы дать почувствовать свое презрение всем тем, кто интриговал против него пока он отсутствовал, а теперь раболепствует. Если он снисходит до того, чтобы принять их, то встречает их неизменно в шубе, надетой на голое тело, в туфлях на босу ногу и сидя за шахматной доской, настолько погруженный в игру, что забывает поздороваться. Только ловкий Сегюр умеет обращаться с капризным деспотом: при встрече с ним он просто берет его за голову и целует в обе щеки.

Наконец наступает май, Днепр окончательно освободился ото льда, опасные пороги взорваны, и все общество может усесться на галеры. Теперь только начинается путешествие по сказочной стране Потемкина. Все это похоже на сон, но на сон волшебника, обладающего даром претворять свои фантастические видения в реальную видимость.

В семи плавучих дворцах, сопровождаемых восьмьюдесятью баржами, располагаются три тысячи человек. Галеры императрицы и ее гостей обиты изнутри золотой парчой, золотом сверкают стены, золотом отливают наряды прислуги, все столовые сервизы – золотые.

Бесчисленные лодки шныряют между судами, перевозят гостей с одного на другое, доставляют вина, яства и музыкантов для обедов, балов и концертов, которыми развлекаются веселые обитатели этого плавучего города. Императрица лежит весь день на палубе, защищенная шелковым ковром от лучей солнца, и с восхищением любуется открывающейся перед нею панорамой: деревнями и городами, разукрашенными исполинскими триумфальными арками и роскошными гирляндами цветов, пасущимися на сочных лугах стадами, марширующими вдоль берега полками солдат, разодетыми в пестрые наряды крестьянами и крестьянками, ведущими по вечерам веселые хороводы у воды.

Природа словно сговорилась с могущественным кудесником Потемкиным, украшает его театральные затеи очаровательными световыми эффектами, позлащает самые наглые кулисы лучами настоящего майского солнца.

Перед лицом этих ежедневно разворачивающихся волшебных картин вынуждены умолкнуть даже языки самых злостных завистников Потемкина, и Екатерина переходит от одного восхищения к другому. Она и все окружающие покинули мир действительности, преисполненные счастья плывут они по призрачному царству возродившегося к жизни античного мира, именуют Днепр Борисфеном, а страну, в которой находятся, – Тавридой, разговаривают об Ифигении и старых языческих богах, а Екатерина является одновременно и Александром Македонским, и Клеопатрой.

Она не знает, что этот очаровательный мир исчезает сейчас же после того, как проехала ее галера, что высящиеся позади триумфальных арок дома не имеют ни крыш, ни дверей, ни окон, что за домами нет никаких улиц, что в деревнях нет обитателей, что стада специально согнаны на берег реки для того, чтобы они паслись на ее глазах, что пляшущие крестьяне и крестьянки в действительности рабы, которые собраны по приказу Потемкина, наряжены в фантастические костюмы и при помощи понуканий и палочных ударов обучены веселым танцам. Едва лишь солнце заходит, их сажают, как бродячую театральную труппу, на телеги и везут по ухабистым дорогам через выжженные солнцем степи дальше вниз по течению, чтобы они могли на следующий вечер и в другом месте создавать для императрицы иллюзию радостно пляшущих поселян.

Три раза галеры бросают якорь. В каждом из этих мест Екатерина находит вновь построенный великолепный дворец с фонтанами и большим тенистым парком. Потемкин все может: в одном месте он превратил дикий лес в английский сад, в другое место привез издалека деревья и посадил их в песчаную почву, где они будут зеленеть несколько дней и потом засохнут. Повсюду вокруг царского дворца возведены на скорую руку деревянные постройки для остального общества, носящие, правда, временный характер, однако содержащие все необходимое для удовлетворения самых избалованных потребностей. Повсюду солдаты, прекрасно вымуштрованные, отлично экипированные, в новых практичных мундирах.

В Екатеринославе Екатерина встречается с Иосифом II и вместе с ним закладывает там на очаровательном холме новый кафедральный собор. План этого собора готов – он должен быть гигантским, потрясающим. В сравнении в этим проектом собор св. Петра в Риме прямо жалкая деревенская церковь. Иосиф только что прибыл и еще не охвачен магией сказочного мира. Он пишет фельдмаршалу Ласчи: 'Сегодня я совершил великое дело. Императрица заложила первый камень нового грандиозного собора, а я – последний'. Иосиф оказался прав. Екатеринославский собор остается только на бумаге.

Но вскоре и умный австрийский император забывает свой скептицизм. До Херсона едут на лошадях. Проезжают через местности, которые кишмя кишат всевозможными мастеровыми – каменщиками, кровельщиками, каменотесами, плотниками, встречают повсюду рынки, переполненные самыми разнообразными товарами, видят ярко пульсирующую жизнь, бешеное движение, и проезжающие не могут знать, что все эти местности в действительности пустынны и мертвы, что Потемкин согнал сюда не меньше