характеристик текста на трех уровнях статистического анализа. Напомним следующее.

1. Единицей измерения был отдельный материал (сообщение), характеристики которого насчитывали более 420 «кодов» (от оперативности, типа автора, его статуса, типа информации, уровня выраженных мнений до знака оценки, направленности информации, сферы жизни, субъекта постановки проблем и т. п.).

2. Благодаря анализу редакционных документов, любезно предоставленных редакцией с разрешения А. Куцко и М. Фабриканта[158], были выявлены почти все фамилии и характеристики (около 250) всех 2202 субъектов мнения и оценок (как авторов материалов, так и фигурировавших в материале лиц), которые были высказаны по проблемам города в «Таганрогской правде» за три месяца.

3. Были зафиксированы аналогичные характеристики всех упомянутых лиц и коллективов.

Процесс реального чтения сообщений «Таганрогской правды» был замерен в 1968 г., «Правды» – в 1977 г., «Правды» и «АиФ» – в 1990/91 гг., «Тамбовской жизни» (как на материалах, так и на субъектах мнений и деятельности) – в 2004 г. Начнем по порядку.

Сопоставив картины рис. 6.8 и 6.9, можно видеть, что структура корпуса внештатных авторов по роду занятий практически совпадает только с одной из трех: не совпадая со структурой городского населения и отраженного в тексте субъекта деятельности в целом (выраженного в персоналиях), она почти точно копируется в структуре мнений относительно городских проблем.

Возникает два вопроса: как формируется структура «поля мнений» в текстах и насколько одни социальные группы, будучи авторами текста, выражают мнения других групп и, с другой стороны, как формируется корпус внештатных авторов и как он и журналисты отражают реальность?

Рис. 6.9. Структура субъекта выраженного общественного мнения по проблемам городской жизни (оценка, мнение, предложение) с точки зрения рода занятий; n = 1956 (без групповых субъектов – 6,6 % и неясных ситуаций с родом занятий – 4,3 %); и в сравнении со структурой института внештатных авторов городской газеты; n = 502 [159]

Из этой таблицы следует ряд важных выводов.

1. Городская газета 1968/69 г., выходящая в Таганроге, дает фору популярнейшему в 90-е и 2000-е гг. «АиФ» по выражению мнений населения, доля которых шестикратно превосходит долю мнений местных органов власти.

2. Доля журналистских мнений (как личных, так и редакционных) занимает доминирующее положение в остальных рассмотренных газетах. В местной газете «Тамбовская жизнь» 2004 г. аналогичное соотношение (власть – журналисты – население) составляет 9% – 73% – 18% общего поля содержащей мнения информации.

3. В колонках, фиксирующих опубликованные мнения относительно числа сообщений (материалов) процент больше 100. Эти 14 % сверх сотни у «Таганрогской правды» 1968/69 гг., 38 % у «Правды» 1977 г. 52 % – у «АиФ» 2000 г., 18 % – у «НГ» 2000 г. и 60 % – у «Ведомостей» 2004 г. говорят о пересечении в одном материале (публикации) различных пластов мнений и журналистов, и власти, и рядовых авторов (при единице измерения материал, сообщение). Здесь удельные веса совместных частот мнений различных слоев могут сказать об ориентации этих слоев друг на друга.

Прежде чем обращаться к информационному приему различных по характеру мнений (по «Правде» и «АиФ» в колонках за 1990/91 гг. соотношение взято в поле прочитанных материалов), рассмотрим устойчивость указанной ориентации («сплетения» мнений в одном сообщении), а потом обсудим внутреннюю структуру и факторы кристаллизации совместных частот различных мнений на таганрогском исследовании.

Поистине одна из лучших газет Союза выглядела «белой вороной» уже в достославные годы. Больше половины выраженных в газете мнений – это мнения жителей. Представители органов власти (депутаты Советов, инструкторы райкомов и выше, заведующие отделами райисполкомов и т. п.) имеют в структуре мнений долю в 11 %. Кажущейся особенностью всего поля мнений является его, можно сказать, структурная чистота. Мнения жителей и мнения журналистов – это два крупных блока содержания. Мнение власти в чистом виде составляет 6 %, 3 % в сочетании с мнением населения (в том числе 2 % еще и с журналистами) и 2 % в материалах только с мнением журналистов. 6 % – это поле мнений и журналистов и населения. Ориентация редакции на дозировку мнения местных руководящих органов и широкое представление мнения горожан очевидна, но уже в механизме создания текста и отражения статусной структуры жителей мы увидим и иллюзорность этого вывода, и те истоки, из которых родилась последовавшая нам «в радость» нынешняя картина. В «Правде» 1977 г. почти половину мнений газеты составляют мнения журналистов, 18 % журналистов приводят в материалах наряду со своими мнения рядовых жителей страны. Мнения лиц, представляющих властные структуры на уровне страны и ее областей, составляют 24 %. При этом вес сочетания мнений журналистов и власти в одном сообщении меньше, чем мнений журналистов и населения. «АиФ» 2000 г. в период президентской избирательной кампании почти 80 % мнений дает в виде чистого мнения журналистов и редакции и двух почти равных сочетаний «журналисты и население», «журналисты и власть». Не то «НГ». Тут 80 % мнений, оценок и предложений состоит из двух групп: 50 % чистого мнения журналистов и 30 % чистого мнения представителей властных структур. Даже официальные «Ведомости» 2004 г. выглядят разнообразнее. Здесь журналисты «вчистую» имеют 27 % поля мнений, власть в самостоятельном виде берет 23 % мнений, а 17 % материалов представлено совместным упоминанием мнений трех типов участников социального взаимодействия на российский манер. При этом две группы материалов, сочетающих мнение журналистов и населения (12 %), и журналистов, и власти (11 %) почти равны. Если структура мнений «Таганрогской правды» 1968/69 гг. почти полярна структуре мнений «НГ» 2000 г. при фактически равной энтропии, то «Ведомости» демонстрируют предельное разнообразие этого поля. И умудряются сделать это при 54 %-ном выражении мнения власти в целом. «АиФ» 2000 г. и по этому параметру опять, как и в «женском вопросе», ближе к «Правде» 1977 г.

Один из самых любопытных вопросов в процессе производства массовой информации – это какие группы населения больше или меньше выражают мнения собственного и иного социального слоя. Сложность здесь в точном знании статуса и рода занятий автора материала, дающего оценку и приводящего мнения других людей, и тех же характеристик этих других людей. Это позволит вскрыть характер процесса аккумуляции мнений в текстовой ряд. Кто, от чьего имени и в каком объеме формирует поле оценок и мнений, присваиваемых затем на тот или иной манер аудиторией? Скрупулезный анализ документов редакции «Таганрогской правды», собственная работа автора корреспондентом газеты на преддипломной практике в Таганроге в 1968 г. дали возможность решить тогда эту задачу.

Была сложность чисто техническая.

1. Авторы (и журналисты, и внештатные) в большей своей части выражают в материалах только свое мнение: 78 % материалов с оценками внутренней жизни в «Таганрогской правде» 1968/69 гг., 51 % аналогичных материалов «Правды» 1977 г., в 1990/91 гг. 65% аналогичных материалов «АиФ», 43% – «Правды», 53 % – «КП».

2. Доля материалов, где автор устраняется от оценок и комментариев, предоставляя право высказывать мнения и предложения только «героям» материалов (личностям или коллективам) относительно мала: 3 % в «Таганрогской правде», 12 % – в «Правде» 1977 г., 17 %, 10 % и 5 % соответственно в «Правде», «АиФ», «КП» в 1990/91 гг. А вот доля, где и автор (журналист или внештатник) и лицо, описываемое в материале, высказывают совместные оценки, значительней: 19 % в «Таганрогской правде», 37 % – в «Правде» 1977 г., 40 %, 25 % и 42 % соответственно в «Правде», «АиФ», «КП» в 1990/91 гг.[160] Совместные мнения – самый любопытный феномен, и не столько с точки зрения социально-профессиональных, возрастных или образовательных групп, сколько стратификационных, статусных.

Наиболее очевидна ориентация власти в преломлении редакционной политики. Власть всегда чаще