другие. Конечно, танцевали лишь несколько арабов помоложе, остальные предпочитали таращиться, на танцующих европеек, поцокивая языками. Приезжие по-разному реагировали на столь повышенное внимание. Женщины помоложе относились к этому скептически, женщины постарше, напротив, купались в этом внимании.

Мы же просто танцевали. Приятно, не думать ни о чем, просто следовать ритму. Девушки тоже получали от танца удовольствие. Вот только белого танца не было вовсе. Не иначе как по просьбам целомудренных арабов — некоторые из дам постарше поглядывали на них весьма плотоядно…. Мда… Известный писатель Доде — пошел бы тут на ура. Исключительно из за имени.

Подустав, мы вышли подышать свежем воздухом — в зале банально было нечем дышать. Прохладный, свежий, не пропущенный через кальян воздух, моментально вогнал нас в сон. Я проводил девушек до дверей отеля, благо до них было три метра, и побежал к себе.

В номере, я посмотрел на часы. Всего то одиннадцать. Я заварил кофе покрепче, чтоб немного поработать, выпил его, и лег полежать с пальмой. Чтоб кофе подействовало. Свет был очень яркий, и я на секунду закрыл глаза, чтоб они отдохнули….

Посреди ночи я проснулся, от холода. Ну ну… Я выключил ноутбук, и лампу, и уснул еще раз. На этот раз до утра.

Утром я проснулся от истошного стука в дверь. Колотили в три руки. Подозревая, что в отеле начался пожар, я опоясался полотенцем, и открыл дверь. Перед дверями стояли вчерашние девчонки, и арбчик — портье. Как выяснилось, вход девушек в мужской номер КАТЕГОРИЧЕСКИ не приветствуется. И араб стал грудью, на защиту моей девственности. Другое дело, что русскую женщину, способную остановить на ходу коня, и войти в горящую избу, так просто не остановить. У роты ОМОНа еще есть небольшие шансы, а у худомелкого араба, 46 размера… шансов не было никаких.

Вот он и несся, вслед за девушками, рассчитывая, если не остановить, то хотя бы проконтролировать. Вспомнив, что вечером обещал сопроводить дам в старый город, я сказал что скоро выйду, и ломанулся одеваться.

Очень хотелось кофе, но я очень не люблю ждать кого-то, поэтому и сам не должен опаздывать. Я выдавил из Н.З. (неприкосновенного запаса) пару таблеток Бензоата Натрия (кофеина), разжевал и запил баночкой Миранды. «Тоже Мне Кофе» — сработал. Почистив зубки, я спустился в бар.

Где меня ждал неприятный сюрприз. Девушки уговорили пойти с ними араба. Точнее, араб увязался за девушками. И вчера, и позавчера он гулял по пляжу, надоедая отдыхающим предложениями наплести косичек, или нарисовать татушку. Татушки, кстати, были приотвратны. Чтобы прилично рисовать, вопреки устоявшемуся мнению, не надо иметь талант.

Надо просто, каждый день тренироваться, под присмотром хорошего учителя. НУ а с татушками все было ахово — плохой художник, с плохими навыками, и малой практикой, предлагал нанести на тело пошловатые своей банальностью картинки. Только не надо кричать, что я сноб — у меня мама художник, и все детство я проторчал в художественных школах.

Так что тату — тут были…. Весь и весьма так себе. Стандартнее лошадки, орлы, переплетения… Опытным туристам предлагалось нанести на спину рисунок пирамиды — притом количество пирамид, означает сколько раз турист был в Египте. В этих татушках радует только то, что как правило, они смываются без последствий, через пару дней. Хуже другое. Поскольку араб нанося их, нет нет, да послюнявит карандаш, которым царапает кожу, то можно получить на память много чего интересного. Например — СПИД.

Мы вышли из отеля, и начали ловить маршрутку. Араб рассказывал истории, и весело над ними смеялся. Девушки обсуждали, что им надо купить. Судя по количеству предполагаемых покупок, девушки хотели открыть в родном городе музей египетских шмоток.

Я остановил первую попавшуюся маршрутку, спросив, едет ли она до «Даун Тауна». Запомнить легко. Таун — это город. А Даун — это городской сумасшедший. Все вместе — Квартал Городских Сумасшедших. Название, кстати, соответствует.

Местные платят за проезд по пятьдесят пиастров. С туристов маршрутники пытаются содрать до 5 паунтов. Тут, главное, когда садишься, грозно спросить: «Ван Паунт?», и только потом влезать. Пять рублей за проезд — вполне нормальная цена. Главное — платите её надо строго только тогда, когда уже доедешь. Ни минутой раньше. А то были случае, когда получив деньги, араб останавливался на полпути, и больше никуда не ехал. Ну, не колеса же ему колоть?

По пути, мы проехали мимо игровой площадки, украшенной среднего качества рисунками из истории Египта. Я спросил у араба — как это так, вам же, мусульманам, не положено рисовать людей? Но наш араб был темен в вопросах религии. Мне ответил водитель такси — оказывается, у них не ислам, а исламик. Ислам — Лайт. Говорил он по-русски плохо, но я понял, что эта какая-то разновидность ислама, с сильными послаблениями. Спиртное — все рано под запретам, но из остального, многое разрешено.

Город становился еще более недостроенным. Наконец мы вылезли, и пошли по узким и кривым улочкам к базару. Беднота. Разительное отличие от более богатой, и чистой Сикалы. Прилавки, с товаром из страшного сна Онищенко, чумазые дети, помойки, в недостроенных остовах домов. Бараны, пасущиеся прямо перед дверями домов. Соответсвующие запахи. В общем — натуральная голытьба.

Среди всего этого торчат сувенирные лавки, маленькие магазинчики… Цены — естественно, тоже низкие. То есть торговцы, увидев европейца, предпринимают атавистические попытки продать подороже, и даже добиваются в этом успеха. Но их «подороже» на наши деньги выглядит просто смешно.

Я купил с десяток белых футболок, по цене 15 рублей за штуку. Другое дело, что шедший с нами араб очень скоро начал действовать мне на нервы. Ну — он ведь не спроста пошел. Заходя в лавку, он сходу разрождался длинной тирадой на местном языке. Не нужно было быть полиглотом, чтоб понять, что именно он говорил: «Привет — я тут вам лохов привел. Раскрутим на бабки — половина суммы мне».

Естественно, продавцы перестали уступать. Поняв, что с ним супа не сварить, я зашел в соседнюю лавку один, и быстро сторговался на недорогой чемодан. Потом вернулся, и позвал девчонок. Вошедший с ними араб тут же испортил всю малину. Продавец, увидев его, отказался от уже названной цены, и завел свою шарманку о 40 долларах. (Хотя только что было 20). Я прямым текстом — а кого стесниться, объяснил это девушкам.

Веснушка предложила послать его подальше, но её подруга стала доказывать — что все не так. Араб хороший. Не солоно хлебавши, мы вышли из лавки, и продолжили экскурсию. Араб рассказывал нам, что у него была русская жена. Боюсь даже предположить, чем кончился этот брак. Вскоре мы дошли до приличного трикотажного магазина, и началась примерка кофточек. Подруга Веснушки нашла себе приличную кофточку, но задранная, после намеков нашего арабчега цена, показалась настолько нереалистичной даже ей, что сделка не состоялась. Она затолкала деньги в карман сумки, и мы вышли. Араб, как джентльмен, взял у девушки сумку. В соседний магазин она заскочила быстрей араба, и тут же договорилась.

Полезла за деньгами, и о чудо. Сорок долларов испарились из кармана сумки которую нес араб. Она бросилась искать в кошельке. Этих купюр не было и там. Я, к сожалению, не был свидетелем этой сцены, так как болтал с Веснушкой. Ну, тут и гадать не надо, чтоб понять — куда испарились две двадцатки. Араб, поняв, что его сейчас будут бить, моментально заскочил между домов и исчез.

Подруга Веснушки разревелась. Можно подумать, что это не она, только что горячо защищала араба. Ну, я думаю, что потеря этой суммы пойдет её на пользу, и до неё дойдет — что доверять тут никому нельзя в принципе. День был испорчен. Так ничего толком не купив, мы вернулись к шоссе, и поехали обратно в отель.

Я вышел раньше, чтоб заскочить купить себе поесть, в уже описанную мной кафешку, где торгуют едой на вынос. Я начал показывать, что мне надо, но запутался в ценах…. Я показал на жареную картошку, потом на рыбные палочки, потом на баклажаны — узнавая цену. Продавец показывал мне на пальцах, что