других окультурена лишь восточноевропейская овчарка, она живет в городах. Остальные зиму и лето проводят на пастбищах, в открытой степи, или высоко в горах, постоянно встречаются с опасностью, спят на голой земле, закалились (сколько поколений их жило так!) и нечувствительны к климату, к резким переменам температуры.

«Кавказца» привезли в питомник, а он сено не признает — никакой подстилки! Все сгребает и ложится на голый пол… и все они такие, неизбалованные. На шеях — толстые железные ошейники с длинными острыми шипами. Когда-то такие ошейники надевали на боевых псов Ассирии и Древнего Рима (и даже кольчуги носили они!); теперь это снаряжение защищает их от неприятеля-хищника: известно, что волк старается ухватить за шею, а когда на шее такие пики, не очень-то схватишь…

Тяжела служба пастушьей собаки. Овец перегоняют с одного пастбища на другое, а следом, прячась в овражках, залегая в кустарнике, неслышно, невидимо крадутся за отарой волки. Он умен и хитер, волк. Только в сказках — простофиля. А собаки чуют врага за добрую сотню метров и не ждут, когда он нападет на жертву, сами первые бросаются в атаку. И если догонят — начинается смертный бой! Никому не подсчитать, сколько хищников они прогнали, отвадили от стада, сколько скота сохранили своим хозяевам! И, конечно, бывает нередко, что овчарка гибнет в схватке… такова ее доля.

Пастушья собака слушается только своего чабана, признает лишь его, больше никого.

Все собаки этой породы чрезвычайно недоверчивы, приручить их трудно. Но именно подозрительность и делает их особенно надежными.

В Грузии, в большом и зажиточном колхозе «Завет Ленина», что раскинулся в плодородной Кахетинской долине, и по сей день с почтением отзываются о псе по кличке Аллаш. Аллаш за свою недолгую жизнь одолел двадцать семь волков. Он пал как герой, сражаясь один против целой стаи.

Там же, в Грузии, еще в предвоенные годы прославился другой, еще более знаменитый пес — Топуш. О Топуше складывали легенды. Топуш прикончил более ста волков.

В отличие от других служебных собак пастушьи псы почти не дрессируются, они обучаются сами собой, перенимая приемы друг от друга, щенки — от матери, младшие — у старших, одно поколение — у другого. Надо различать охрану и собственно пастьбу скота: второе — гораздо сложнее и требует серьезной дрессировки.

«Коллегами» кавказской овчарки являются южно-русская овчарка, живущая в основном в южных районах европейской части СССР, а в Азии среднеазиатская овчарка. Все они незаменимые погонщики стад, пастухи. По мнению знатоков, одна собака заменяет 4-5 человек. Там, где стада охраняются собаками, никогда не бывает потерь скота, волкобоя, к ним не посмеет приблизиться серый разбойник — волк. А если сунется, то получит такую трепку, вовек не забудет, если уцелеет.

Отличная пастушья собака шотландская овчарка, колли. У нее совсем иной нрав. Умница и разумница и большая ласкуха — такую характеристику выдал бы я колли. Колли очень добра и приветлива к людям. Ей можно поручить ребенка и спокойно уйти: уж она-то не даст разбаловаться, приглядит! В бедных шотландских семьях колли часто используют обязанности домашней няньки.

Колли прославилась и как санитарная собака.

Колли оказалась единственной из всех пастушьих пород, пригодной для пастьбы оленей в совхозах Дальнего Востока.

Она неподражаема и в пастьбе скота. Именно в пастьбе, ибо пасти труднее, чем просто охранять, здесь требуется настоящее искусство.

Рассказывают: однажды представительная советская делегация посетила крупное овцеводческое хозяйство близ Эдинбурга. Что показать гостям? Конечно, работу колли! Поставили семь ворот, и одна колли без всякого вмешательства человека провела отару через все ворота. Ни одна овца не отклонилась. Гости ахнуть не успели, как сложный прием был выполнен без единой задоринки. Выяснилось, что колли знала 34 команды, выполняемых по свистку. Но они и без команды знала, что ей делать.

После эту колли купили и привезли в Советский Союз: как же — тридцать четыре команды по свистку, красотища! Хватились: а свисток есть? Нет. А команды? — Все в Англии осталось… Пришлось ей переходить на русский язык, на русские команды. Из этого следует вывод: каждая собака знает «язык» той страны, где живет, независимо от породы. Что ж, вполне резонно. Известно, что даже птицы одного вида в разных частях света «разговаривают» по-разному. Например, английские чайки не понимают голландский и немецких и т. д. А уж собаке «сам бог велел»: она все время учится у человека!

Как свидетельствует знаток колли Джеймс Дегляйш, пастух Джеймс Хогг ему заявил, что если бы не было овчарок, то вся горная часть Шотландии не стоила бы и шести пенсов и что для содержания стада овец, собирания их по горам, отвода в загоны и выгона на рынок потребовалось бы столько людей, что они поглотили бы всю прибыль с этого дела; это заявление, подтверждает Дегляйш, не далеко от истины…

Во время снежных бурь, говорит другой специалист по колли, Пенмор Гордон, эти собаки, благодаря своей удивительной сообразительности, спасают овец десятками. А каково приходится зимой в Громпианских, Шевиотских и Ламермурских горах, на поливаемых дождями холмах или в сильные бураны, свидетельствуют трагические события 24 января 1794 года, когда во время снежной бури в Южной Шотландии меньше чем за сутки при исполнении своего долга погибло 19 пастухов и 45 собак.

Знатоки считают, что практически нет предела трюкам, которым может обучить свою колли терпеливый и усердный хозяин.

Сами колли в этом случае тоже проявляют большое терпение.

Колли очень красивы. Шуба — главное украшение колли, пожалуй ни одна собака не сможет похвалиться такой. У самца колли огромная, из мягкой волнистой шерсти «шаль» вокруг шеи, «штаны». Морда заостренная, похожая на морду борзой, ушки остроконечные, приподнятые.

Окрас обычно из сочетания трех цветов — белого, черного и коричневого.

На родине, в Шотландии, различают бордер-колли, или пограничную колли. Бордер-колли и сложением погрубее, и чуть помельче, приземистее, не такая пышная шерсть, не столь роскошное одеяние. Но как раз они, по мнению людей сведущих, и являются лучшими работницами. Как говорится, «неладно скроен, да крепко сшит». Наши выводные «культурные» колли были более элегантны, они эффектнее, но они и нежнее. Мне не приходилось встречать колли на севере.

Пули, пуми и муди — тоже пастушьи собаки, но родом из других мест. Их разводят в Венгрии, странах Центральной и Восточной Европы; есть они и в СССР — в основном в Закарпатье. Пули и пуми косматые, муди — короткошерстные. Это некрупные и, я бы даже сказал, неказистые на вид собаки, если их сравнивать, скажем, с восточноевропейской, шотландской овчаркой, но они так же виртуозно пасут и охраняют скот, бегают быстро, ловки, подвижны, смышлены, исполнительны. Муди, кроме того, работает караульной собакой, с неподражаемым искусством истребляет грызунов — мышей, сурков, сусликов.

По всему необъятному северу Советской страны, на Аляске, в Канаде и Гренландии встретите ездовых северных собак и пушистую лайку! Право, что бы делал там человек, если б не было этих терпеливых, нетребовательных и неутомимых помощников?

Лайка служила племенам Севера уже тогда, когда о многих нынешних государствах Европы и Азии не было еще никакого упоминания. Как славились исстари русские меха — «мягкая рухлядь» или «пушистое золото», так славится лайка.

Лучших лаек вывели народы Сибири; недаром и поныне иногда говорят «сибирская лайка», хотя лайки есть и в Карелии, и в Архангельской области, и в Коми АССР… Лайку узнаешь по острой мордочке, напоминающей хитроватую лисью физиономию, стоячим ушам и лихо закрученному хвосту «кренделем». Хвост — важный признак лайки. Вся она аккуратная, крепко сбитая, в движениях быстрая и ловкая — сообразительная и добрая собака.

Лайка — наша национальная гордость, наравне с борзой. Она главная добытчица в лесу. Без лайки охотник-промысловик как без рук, без нее ему и в тайгу соваться незачем. Лайка бесстрашно идет на медведя, ищет и находит белку, соболя, норку, горностая, куницу, боровую птицу и всех лесных копытных зверей. В сибирских и дальневосточных дебрях она настоящая хозяйка.

Сколько удивительных историй о лайке можно услышать в таежных селах: и как она спасла хозяина- охотника, когда его чуть не задрал рассвирепевший медведь, и как отыскала путь к дому, когда пурга перемела все дороги и тропки, и как много дней и ночей не отходило от заболевшего друга-человека… Душа-собака! Вот про таких и молвлено: только не говорит.