который горлышком вставлена бутылка, а вокруг на камнях – большие пятна гари, кое-где зажигательная смесь еще горит и дымится, и вместе с нею горят и дымятся тела…
Затемнение, свет! – кабина, пробитая обшивка, пахнет дымом, из пульта летят искры, неподвижное тело в переднем кресле…
Долгое затемнение, слабый свет – гранч катится, скрипя левым шасси, Багрянец стреляет вправо сквозь разбитый фонарь, Гумача – влево, и даже Батур, удерживая штурвал одной рукой, стреляет из револьвера. Варханы, бегущие к самолету, падают, один подскакивает, хватается за крыло, срывается – все это происходит вокруг, но где же сам Леша?
Затемнения становились все дольше, а вспышки света все тусклее и короче. Ветер бил сквозь разбитый фонарь. Алексей Санников сидел между креслами, и на коленях его лежал рюкзак с фильтром. Глухой взрыв сзади. Он с трудом повернул голову – там был дым.
– Нет бежать! – крикнул Омний вставшему на четвереньки Денису. Обогнув на карачках портальную машину, ученый под ее прикрытием вскочил и метнулся к ведущей на балкон двери.
– Ну все, отступаем, – решил Кирилл.
Через щель в них снова выстрелили, а после туда просунулся конец динамитной шашки. Он шипела, плевалась искрами. Мариэна прицелилась и нажала на спусковой крючок – пуля угодила прямиком в динамит, выбила его из щели наружу, и он взорвался.
Скрипнув, просела баррикада из стеллажей, которые они набросали под дверью. Калитка накренилась сильнее, зато крики и выстрелы в коридоре сменились стонами.
– Сюда! – закричал Денис из-за машины.
Кир обхватил Мариэну за талию, потащил к балкону. Омний побежал следом. В дверном проеме маячила спина Дениса. Толкнув его, Кирилл очутился на балконе, услышал рокот и повернулся.
Вдоль склона к ним летел гранч. Или он так падал? Хвост дымится, шасси нет, фонарь разбит вдребезги.
– Сейчас врежется! – сказал Денис.
Левым крылом машина зацепила склон, ее качнуло, крыло оторвалось и взмыло, крутясь. Гранч упал на тропу, разбрасывая камни, несколько секунд поднимался по ней, затем остановился – и стал крениться вправо под весом второго крыла.
– Батур! – крикнула Мариэна. – Гумача!
– Ринчи? – спросил Омний.
– Клум, – Кирилл показал на Багрянца, на плечах которого виднелись лямки рюкзака. – Ринчи имклум!
Павел оступился, упал на колени. Гумача помог ему встать. Мариэна с Омнием бросились им навстречу, а Денис вдруг вскрикнул и метнулся в пещеру. Кирилл шагнул следом, подняв скорч. У опрокинутых стеллажей под дверью искрила динамитная шашка. Фитиль ее почти прогорел, когда рядом оказался Денис. Он поднял взрывчатку, встав на стеллажи, просунул в щель и ладонью вытолкнул обратно в коридор.
Там заорали; быстро застучали удаляющиеся шаги. Ученый бросился обратно, шашка взорвалась, он упал, полежал недолго и вскочил, тряся головой.
Кирилла толкнули, он шагнул в сторону. В пещеру ввалился Багрянец. Омний, встав за его спиной, принялся расстегивать рюкзак. Гумача и Батур с балкона открыли огонь по штурмовикам в долине, к ним присоединилась Мариэна.
Леша на руках Павла не шевелился. Казалось, под мышкой старика взорвалась небольшая граната – от плеча мало что осталось, рука превратилась в черно-красный влажный обрывок плоти.
Заметив движение в щели над калиткой, Кирилл выстрелил. На балконе троим было тесно, и вернувшаяся в пещеру Мариэна тоже открыла огонь по двери. Омний, включив портальную машину, вставил в цилиндрическое отверстие на ее боку светящуюся зеленым деталь. Провернул, нажал, щелкнул чем-то. Раздались треск и шипение. Из углубления полилось зеленое сияние, ворсиб громко загудел.
Калитка опрокинулась, но стоящий на одном колене в просвете берсер-штурмовик не успел выстрелить – сунувшийся с балкона в пещеру Батур скосил его очередью из пулемета.
