на кладбище Малого Хэнглтона. Сперва он опасался, что ты превзошел его в магическом искусстве. Как только он похитил Олливандера, однако, он узнал о существовании сердцевин-близнецов. Он думал, что это объясняет все. И тем не менее, одолженная палочка справилась работой не лучше! Поэтому Волдеморт, вместо того чтобы спросить себя — что такое было в тебе, что сделало твою палочку такой сильной; каким даром ты наделен, какого нет у него — он, естественно, отправился искать новую волшебную палочку, которая, как говорили, способна была побить любую другую. Он стал одержим Старшей палочкой, почти так же, как он был одержим тобой. Он верит, что Старшая палочка устранила его последнее слабое место и сделала его воистину непобедимым. Бедный Северус…

— Если вы планировали свою смерть от руки Снейпа, вы хотели, чтобы он в итоге завладел Старшей палочкой, верно?

— Признаю, это входило в мои намерения, — кивнул Дамблдор, — но это не сработало так, как я планировал, да?

— Да, — ответил Гарри, — этот кусочек не получился.

Создание позади них дергалось и стонало, и Гарри с Дамблдором сидели в молчании на протяжении более долгого, чем ранее, промежутка времени. Осознание того, что должно произойти дальше, постепенно наполняло Гарри за эти долгие минуты, словно мягкий падающий снег.

— Я должен вернуться обратно, верно?

— Это зависит от тебя.

— У меня есть выбор?

— О да, — Дамблдор улыбнулся ему. — Ты говоришь, мы на Кингс Кросс? Я думаю, если ты решишь не возвращаться, ты сможешь… дай подумать… сесть на поезд.

— И куда он меня повезет?

— Вперед, — просто ответил Дамблдор.

Снова молчание.

— У Волдеморта теперь Старшая палочка.

— Верно. У Волдеморта Старшая палочка.

— Но вы хотите, чтобы я вернулся?

— Я думаю, — сказал Дамблдор, — что если ты выберешь возвращение, останется шанс, что с ним будет покончено навсегда. Я не могу обещать этого. Но что я знаю, Гарри — так это то, что у тебя меньше причин бояться возвращения сюда, чем у него.

Гарри снова глянул на изувеченную тварь, дрожащую и кашляющую под далеким креслом.

— Не жалей умерших, Гарри. Жалей живых, и больше всех жалей тех, кто живет не любя. Вернувшись, ты сможешь сделать так, что меньше душ будет искалечено, меньше семей разорвано. Если тебе это видится достойной целью, то мы с тобой пока что распрощаемся.

Гарри кивнул и вздохнул. Покидать это место было не так трудно, как идти в Запретный лес, но здесь было тепло, светло и мирно, и он знал, что возвращается к боли и страху новых потерь. Он встал, и Дамблдор сделал то же самое, и они долго смотрели в лицо друг другу.

— Скажите мне еще одно, — попросил Гарри. — Это все настоящее? Или это происходит у меня в голове?

Дамблдор широко улыбнулся и его голос прозвучал в гарриных ушах громко и отчетливо, несмотря на то, что яркий туман начал опускаться, закрывая стоящую перед ним фигуру.

— Конечно же, это происходит у тебя в голове, Гарри, но почему же это должно означать, что оно ненастоящее?

Он вновь лежал на земле ничком. Его ноздри наполнил запах леса. Он ощущал под своей щекой холодную твердую землю; очки, сбитые в сторону при падении, врезались ему в висок. Каждый дюйм его тела болел, а то место, куда попало убивающее проклятье, чувствовалось, словно туда пришелся удар железным кулаком. Он не шевелился, но оставался в точности там, где упал, вытянув левую руку под неудобным углом и приоткрыв рот.

Он ожидал услышать возгласы триумфа и радости по поводу его смерти, но вместо этого воздух был наполнен звуком поспешных шагов, перешептыванием и взволнованным бормотанием.

— Мой Лорд… мой Лорд…

Это был голос Беллатрикс, и она говорила словно с любимым. Гарри не осмелился открыть глаза, но позволил остальным чувствам исследовать затруднительное положение, в котором он оказался. Он знал, что его волшебная палочка все еще спрятана под мантией, поскольку он чувствовал ее между своей грудью и землей. Нечто отдаленно напоминающее подушку в районе живота подсказало ему, что плащ-невидимка тоже был там, надежно спрятанный из виду.

— Мой Лорд…

— Хватит, — произнес голос Волдеморта.

Послышались еще шаги: несколько человек пятились от одного и того же места. Отчаянно стремясь увидеть, что и почему происходит, Гарри на миллиметр приоткрыл глаза.

Волдеморт, похоже, поднимался на ноги. Разнообразные Упивающиеся Смертью спешили отойти от него подальше, возвращаясь к толпе у края поляны. Одна лишь Беллатрикс оставалась на месте, стоя на коленях рядом с Волдемортом.

Гарри снова закрыл глаза и обдумал увиденное. Упивающиеся Смертью сгрудились вокруг Волдеморта, который, судя по всему, упал на землю. Что-то произошло, когда он ударил Гарри убивающим проклятьем. Неужели Волдеморт тоже свалился? Похоже, что так и было. И оба они на короткое время лишились сознания, и к ним обоим оно теперь вернулось…

— Мой Лорд, позвольте мне…

— Мне не нужна помощь, — холодно ответил Волдеморт, и Гарри, хотя и не видел этого, представил себе, как Беллатрикс убирает протянутую руку. — Мальчишка… он мертв?

Над поляной повисла полнейшая тишина. Никто не приближался к Гарри, но он ощутил на себе концентрированный взгляд, словно вминающий его в землю, и испугался того, что хотя бы один его палец или веко может вздрогнуть.

— Ты, — сказал Волдеморт, и Гарри услышал звук удара и негромкий вскрик боли. — Проверь его. Скажи мне, мертв он или нет.

Гарри не знал, кого послали удостовериться. Он мог лишь лежать на месте, слушая предательское биение сердца, и ждать, пока его проверят; но в то же время он не мог не заметить, хотя это было небольшим утешением, что сам Волдеморт не осмеливается приблизиться к нему, что Волдеморт подозревает, что все прошло не так, как планировалось…

Руки, более мягкие, чем он ожидал, дотронулись до гарриного лица, оттянули веко, влезли под рубашку, прижались к груди, к сердцу. Он слышал частое дыхание женщины, ее длинные волосы щекотали ему лицо. Он знал, что она ощущает мерные удары жизни о его ребра.

— Драко жив? Он в замке?

Шепот был едва слышен; ее губы были в дюйме от его уха, голова была пригнута так низко, что ее длинные волосы заслоняли его лицо от взглядов.

— Да, — выдохнул он в ответ.

Он почувствовал, как рука на его груди сжалась; ногти пробороздили его кожу. Затем рука убралась. Женщина села.

— Он мертв! — крикнула Нарцисса Малфой наблюдающим.

И только теперь они стали кричать, теперь они восторженно вопили и топали ногами, и сквозь закрытые веки Гарри видел вспышки красного и серебряного света, радостно выпущенные в воздух.

По-прежнему лежа на земле и притворяясь мертвым, он понял. Нарцисса знала, что единственный шанс для нее попасть в Хогвартс и найти своего сына заключался в том, что она должна была быть в составе победоносной армии. Ей теперь было безразлично, победил ли Волдеморт.