двоих, которые были у Ксенофилиуса.

— Нет, совсем нет, Трэверс, — быстро сказала Гермиона, пытаясь исправить оплошность. — Как дела?

— Ну, признаться, я удивлен тем, что вижу тебя здесь, Беллатриса.

— Правда? Почему же?

— Ну, — Трэверс кашлянул. — Я слышал, что те, кто был в поместье Малфоев, были заперты в доме, после… гхм… побега.

Гарри надеялся, что Гермиона не станет глупить. Если это правда, и Беллатрисе нельзя находиться на виду…

— Темный Лорд прощает тех, кто служил ему преданно в прошлом, — сказала Гермиона, очень хорошо имитируя высокомерное поведение Беллатрисы. — Возможно, тебя он и запер бы, Трэвис.

Пожиратель Смерти выглядел обиженным, но вместе с тем он смотрел недоверчиво. Он посмотрел на человека, оглушенного Роном.

— Что он от тебя хотел?

— Это не важно, это больше не повторится, — сказала Гермиона холодно.

— Некоторые из этих беспалочковых такие надоедливые, — сказал Трэвис. — Пока они всего лишь попрошайничают, мне все равно, но на прошлой неделе одна из них попросила меня поручиться за нее в Министерстве. — Я ведьма, сэр. Я ведьма. Разрешить мне доказать это! — изобразил он пискляво. — Будто бы я собирался дать ей свою палочку… но чья палочка, — спросил он заинтересованно, — у тебя сейчас, Беллатриса? Я слышал, что твою…

— У меня своя палочка, — сказала Гермиона холодно, показав палочку Беллатисы. — Не знаю, что ты там слышал, Трэверс, но тебя явно обманули.

Трэверс был поражен этим, и повернулся к Рону.

— А кто этот твой друг? Я его не узнаю.

— Это Драгомир Деспард, — сказала Гермиона, они решили, то Рона безопасней всего представлять как иностранца. — Он плохо говорит по-английски, но он сочувствует целям Темного Лорда. Он приехал из Трансильвании посмотреть на наш новый режим.

— Правда? Как дела, Драгомир?

— А вы как? — сказал Рон, протягивая руку.

Трэверс протянул два пальца и пожал руку Рону так, будто боялся испачкаться об него.

— Итак, что же привело тебя и твоего… сочувствующего друга в Косой Переулок в такую рань? — спросил Трэверс.

— Мне нужно в Гринготтс, — ответила Гермиона.

— Увы, мне тоже, — сказал Трэвис. — Золото, презренный метал! Нам без него не прожить, хоть я, признаюсь, и сожалею о необходимости встреч с нашими длиннопалыми друзьями.

Гарри почувствовал, как Грифук сжал руки еще крепче на его шее.

— После вас, — сказал Трэвис, пропуская Гермиону вперед.

Гермионе не оставалось ничего другого, как только идти рядом с ним по кривой мощеной улице к зданию Гринготтса, которое возвышалось над остальными магазинами словно башня. Рон следовал за ними, а замыкали процессию Гарри и Грифук.

То, что рядом с ними идет бдительный Пожиратель Смерти, было, несомненно, очень плохо, но хуже всего было то, что Трэверс шел близко к, как он думал, Беллатрисе, лишая Гарри возможности переговариваться с Роном и Гермионой. Вскоре он подошли к мраморным ступеням, ведущим с огромным бронзовым дверям. Как и предупреждал Грифук, гоблинов в ливреях заменили два волшебника, держащие длинные тонкие золотые жезлы.

— А, Определители Честности, — произнес Трэверс театрально. — Так грубо… но так эффективно!

Он поднялся по лестнице, кивнул влево и вправо волшебникам, которые подняли жезлы и провели ими вверх-вниз вдоль его тела. Определители, как знал Гарри, определяли заклинания маскировки и спрятанные магические вещи. Зная, что у него есть всего лишь несколько секунд, Гарри направил палочку Драко на стражников по очереди и дважды прошептал «Confundo». Трэверс, который смотрел во внутренний холл, не заметил, как стражи от попавшего в них заклинания слегка вздрогнули.

Длинные волосы Гермионы колыхались за спиной, когда она поднималась по лестнице.

— Один момент, мадам, — сказал один из стражников, поднимая Определитель.

— Но вы ведь уже проверяли! — произнесла Гермиона командным надменным тоном. Трэвис обернулся, вздернув брови. Страж был сбит с толку. Он посмотрел сначала на золотой жезл, затем на своего напарника, который сказал немного потерянным голосом:

— Да, Мариус, ты ведь только что проверял.

Гермиона величественно пошла дальше. Рон за ней, и невидимые Гарри и Грифук трусили в хвосте. Когда они прошли через дверь, Гарри оглянулся. Оба стража почесывали головы. Два гоблина стояли перед внутренней дверью, она была из серебра, и на ней был стих, предупреждающий потенциальных воров о страшной каре. Гарри посмотрел на него, и внезапно на него нахлынули воспоминания: он стоял на том же самом месте в тот день, когда ему исполнилось одиннадцать, а Хагрид, стоящий радом с ним, произнес: «Надо быть сумасшедшим, чтобы пытаться ограбить его». Тогда Гриннготс выглядел как чудесное место, в котором хранилось его золото, о существовании которого он и не подозревал, и ему тогда и в голову не пришло бы, что он вернется сюда, чтобы воровать… но теперь, когда они стояли в огромном мраморном холле банка, он понял это отчетливо.

За длинными столами сидели в ожидании первых клиентов гоблины. Гермиона, Рон и Трэверс подошли к старому гоблину, рассматривающему большую золотую монету через монокль. Гермиона пропустила Трэверса вперед, объяснив это тем, что хочет показать Рону холл.

Гоблин отбросил монету, которую он держал, и сказал, ни к кому не обращаясь: «Лепреконовское», — и поприветствовал Трэверса, протянувшего ему крошечный золотой ключ, посмотрел на него, и вернул владельцу.

К нему подошла Гермиона.

— Мадам Лестрандж! — сказал гоблин, явно напуганный. — Это вы! Чем… чем могу служить сегодня?

— Мне нужно в хранилище, — сказала Гермиона.

Гоблин, казалось, отскочил от нее. Гарри осмотрелся. Не только Трэвис попятился, пристально ее оглядывая, но и несколько гоблинов с соседних столов посмотрели на нее.

— У вас есть… опознавательный знак? — спросил гоблин.

— Знак? Я… от меня раньше не требовали никакого опознавательного знака! — сказала Гермиона.

— Они знают! — зашептал Грифук Гарри. — Их предупредили о том, что возможно ограбление!

— Нужна ваша палочка, мадам, — сказал гоблин. Он протянул маленькую дрожащую руку, и Гарри с отвратительной ясностью понял, что гоблины Гринготтса предупреждены о том, что палочка Беллатрисы украдена.

— Давай же, давай, — прошептал Грифук, — наложи Империус!

Гарри поднял палочку, направил ее на старого гоблина, и, впервые в жизни, прошептал, — Империо!

Странное чувство пронзило руку Гарри, ее пощипывало, тепло, будто бы истекающее из его разума, опускалось по сухожилиям и венам и соединяло палочку и заклятье, которое он только что произнес. Гоблин взял палочку, тщательно ее изучил, и сказал, — Ах, так у вас новая палочка, мадам Лестрандж!

— Что? — сказала Гермиона. — Нет, нет, это моя…

— Новая палочка? — Тревис снова подошел к столу; гоблины вокруг до сих пор не сводили с Гермионы глаз. — Но откуда она у тебя, кто ее сделал?

Гарри, не раздумывая, направил палочку на Трэвиса и прошептал еще раз: «Империо».

— Ах да, точно, — сказал Тревис, посмотрев на палочку Беллатрисы, — да, очень красивая. Хорошо работает? Я всегда говорил, что каждую палочку нужно приручать, не так ли?

Гермиона была совершенно сбита с толку, но, к огромному облегчению Гарри, приняла это все как должное.

Старый гоблин за столом хлопнул в ладоши, и появился гоблин помоложе.

— Мне нужны Гремелки, — сказал он гоблину, тот убежал и почти сразу вернулся с кожаной сумкой, которая была набита бряцающим металлом, и передал ее старшему гоблину. — Отлично! Следуйте за мной, мадам Лестрандж, — сказал старый гоблин, спускаясь со стула и пропадая из поля зрения. — Я отведу вас в ваше хранилище.

Он вышел из-за конца стола и со счастливым видом подбежал к ним, содержимое сумка забренчало. Трэверс стоял с широко открытым ртом. Рон обратил его внимание на это, смутив его.

— Стой… Богрод!

Из-за стола к ним спешил еще один гоблин.

— У нас есть распоряжение, — сказал он Гермионе с поклоном. — Простите, мадам, но у нас особые инструкции относительно хранилища Лестранджей.

Он зашептал что-то настойчиво Богролу на ухо, но заколдованный гоблин оттолкнул его.

— Я знаю о распоряжении, но мадам Лестрандж жалает посетить хранилище… Старая семья… старые клиент… Прошу, сюда…

И, по-прежнему гремя, он направился к одной из дверей, ведущих из холла. Гарри оглянулся на Трэверса, тот до сих пор стоял на одном месте с ненормально бессмысленным взглядом, и взмахнул палочкой. Трэверс покорно последовал за ними, они прошли через дверь и попали в каменный коридор, освещенный горящими факелами.

— У нас проблемы, они что-то заподозрили, — сказал Гарри, когда дверь за ними закрылась, и он снял мантию- невидимку. Грифук спрыгнул с его плеч: ни Трэйверс, ни Богрод не удивились тому, что между ними вдруг появился Гарри Поттер. — Они под Империусом, — добавил он в ответ на вопросы сбитых с толка Рона и Гермионы о Трэверсе и Богроде, которые так и стояли с бессмысленными выражениями на лицах. — Не знаю, правильно ли я наложил заклятье…

В его голове пронеслось еще одно воспоминание, в котором настоящая Беллатриса Лестрандж захохотала, когда он в первый раз использовал Непростительное Заклинание: «Нужно наслаждаться этим, Поттер!»

— Что теперь делать будем? — спросил Рон. — Может, выберемся отсюда пока можем?

— Если сможем, — сказала Гермиона, оглянувшись на дверь в главный холл, за которой сейчас происходило неизвестно что.

— Мы забрались слишком