Рэйвенкло, ведь матч должен был решить судьбу школьного первенства. Если Гриффиндор побьёт Рэйвенкло с разницей в триста очков (трудная задача, но Гарри ещё не видел, чтобы его команда летала лучше), тогда они — чемпионы. Если до трехсот очков не дотянут — будут вторыми за Рэйвенкло. Если продуют сто очков, станут третьими, за Хаффлпафом, а вот если они просадят больше ста, будут четвертыми, и никто — думал Гарри — никогда, никогда не даст ему забыть, что именно во времена его капитанства Гриффиндор упадёт на самое дно турнирной таблицы, впервые за последние двести лет.
Приближение матча такой важности сопровождалось всем, чем положено: ученики соперничающих колледжей задирали друг друга в коридорах, пакостные песенки про игроков (персонально) громко разучивались, лишь только те проходили мимо; члены команд то прохаживались с победным видом, наслаждаясь всеобщим вниманием, то их тошнило от волнения в туалете. Странным образом у Гарри в голове игра тесно сплелась с успехом или провалом его планов относительно Джинни. Он не мог избавиться от мысли, что если они обставят Рэйвенкло больше чем на триста очков, всеобщий восторг и громкоголосая вечерника после матча сработают не хуже доброго глотка Феликс Фелициса.
Но среди всех этих забот Гарри не забыл и другое своё стремление — узнать, чем занимается Малфой в Выручай-комнате. Он продолжал следить по Карте Грабителя, и так как не мог засечь на ней Малфоя, то пришёл к выводу, что именно в этой комнате Малфой по-прежнему почти всё время и сидит. Хотя Гарри уже начал терять надежду, что когда-нибудь с проберётся в Выручай-комнату, он продолжал попытки каждый раз, когда оказывался поблизости, но чего бы он не требовал, стена ну никак не становилась дверью.
Как- то, когда дней до матча с Рэйвенкло осталось всего ничего, Гарри обнаружил, что идти из общей комнаты на ужин ему предстоит в одиночестве: Рон убежал в ближайший туалет, его опять затошнило, а Эрмиона умчалась к профессору Вектор, проверить, действительно ли она сделала ошибку в своём последнем реферате по Арифмантике, или это ей показалось. Уже скорее по привычке Гарри отправился на седьмой этаж, проверяя по ходу Карту Грабителя. Какое-то время он не мог найти Малфоя, и уже думал, что тот наверняка опять в Выручай-комнате, но потом он увидел его имя у маленькой точки в ванной для мальчиков этажом ниже, а рядом — не Крабб или Гойл, а Мрачная Миртл.
Гарри врезался в полный набор рыцарских доспехов — и только тогда сумел отвести взгляд от этой невероятной парочки. Грохот вернул его на землю, и, торопясь покинуть сцену, пока не появился Филч, Гарри кинулся наутёк, вниз по мраморной лестнице и прямо по коридору на следующем этаже. Оказавшись рядом с ванной, он прижал ухо к двери. Ничего не услышав, Гарри тихо-тихо открыл дверь.
Драко Малфой стоял спиной к двери, нагнув белобрысую голову над раковиной и вцепившись руками в её края.
— Не надо, — тянула нараспев Мрачная Миртл, её голос доносился из одной из душевых кабинок. — Не надо… скажи мне, что у тебя не так… Я смогу тебе помочь…
— Никто не может мне помочь, — Малфой трясся всем телом. — Я не могу это сделать… Не могу… Не хочет работать… а если у меня скоро не получится… он говорит, что убьёт меня…
И тут Гарри понял, и от потрясения словно прирос к полу, что Малфой плачет — действительно плачет, что по его бледному лицу слезы катятся прямо в грязную раковину. Малфой всхлипывал и глотал слёзы; потом судорожно поднял лицо к треснутому зеркалу и увидел стоящего за его спиной Гарри.
Малфой развернулся на месте, доставая палочку. Гарри инстинктивно выхватил свою. Малфой промахнулся на какой-то дюйм, от его заклинания сзади на стене разлетелась лампа. Гарри шарахнулся в сторону, подумал
— Нет! Нет! Прекратите! — заверещала Мрачная Миртл, её голос разносился среди кафельных стен громким эхом. — Прекратите! ПРЕКРАТИТЕ!
За спиной Гарри с громким треском взорвался бачок. Гарри послал Ноговязное заклятие, оно отскочило от стены за ухом Малфоя, и разнесло ванну под завизжавшей Мрачной Миртл. Вода разлилась повсюду, и Гарри поскользнулся, как раз когда Малфой, с перекошенным лицом, вдруг закричал: — КРУ… -
—
По лицу и груди Малфоя хлынула кровь, словно его полоснули невидимым мечом. Он качнулся назад, с громким всплеском рухнул на заливаемый водой пол, и выронил палочку из ослабевшей руки.
— Н-нет…, - задохнулся Гарри.
Поскальзываясь и оступаясь, он поднялся на ноги и подбежал к Малфою; лицо того стало ярко-алым, побелевшие пальцы цеплялись за мокрую от крови грудь.
— Нет… я не…
Гарри не понимал, что он говорит; он упал на колени рядом с Малфоем, который импульсивно дёргался в луже собственной крови. Мрачная Миртл оглушительно завопила:
— УБИЙСТВО! УБИЙСТВО В ВАННОЙ! УБИЙСТВО!
За спиной Гарри грохнула распахнутая дверь, и он в ужасе оглянулся: в ванную ворвался Снэйп, на лице — ярость. Грубо оттолкнув Гарри, он склонился над Малфоем, достал свою палочку и повёл ею по глубоким ранам, сделанным заклинанием Гарри, нашептывая контр-заклятие, звучавшее почти как песня. Поток крови заметно уменьшился; Снэйп вытер остаток крови с лица Малфоя и повторил заклинание. Было похоже, что раны затягиваются.
Гарри смотрел, напуганный тем, что что сделал, не замечая, что сам весь вымок в воде и крови. Мрачная Миртл продолжала всхлипывать и причитать где-то под потолком. Повторив противозаклятие в третий раз, Снэйп помог Малфою встать.
— Тебе надо в больничное крыло. Возможно, останутся шрамы, хотя, если тебе сразу дадут белый ясенец, их, пожалуй, можно будет избежать… Пошли…
Поддерживая Малфоя, он повёл его из ванной, но у двери, повернувшись, сказал с холодным бешенством:
— А ты, Поттер… Ты подождёшь меня здесь.
Гарри даже и не думал ослушаться. Он медленно поднялся, дрожа, и посмотрел на мокрый пол. Повсюду кровавые кляксы, расплывающиеся, как ярко-красные цветы. Гарри был даже не в силах сказать Мрачной Миртл заткнуться — она продолжала, с явным удовольствием, завывать и всхлипывать.
Снэйп вернулся десять минут спустя. Он зашел в ванную и закрыл за собой дверь.
— Уйди, — сказал он Миртл, и она мигом унеслась к своему туалету, оставив за собой звенящую тишину.
— Я не хотел, чтобы так вышло, — сказал Гарри; его голос отдавался эхом по холодному, мокрому пространству. — Я не знал, что это заклинание делает.
Но Снэйп не обратил внимания на его слова:
— Кажется, я недооценил тебя, Поттер, — промолвил он тихо, — Кто бы мог подумать, что ты знаешь настолько Тёмную магию? Кто научил тебя этому заклинанию?
— Я… Я прочитал его где-то.
— Где?
— Это была… библиотечная книжка, — отчаянно сочинял Гарри, — Я не помню, как она называлась…
— Лжец, — сказал Снэйп. У Гарри пересохло во рту. Он знал, что Снэйп собирается сделать, и у него никогда не выходило этому помешать…
Ванная мерцала перед его глазами; он изо всей силы пытался выбросить из головы все мысли, но как он ни старался, туманный образ книги Принца-полукровки «Углублённое приготовление зелий» плавал, покачиваясь, в его сознании.
И вот он опять смотрел на Снэйпа, посреди разрушенной затопленной ванной. Он смотрел прямо в его тёмные глаза, без надежды надеясь, что Снэйп не увидел то, чего он так боялся, но…
— …принеси мне свой ранец, — мягко сказал Снэйп, — и все твои учебники. Все до единого. Принеси их мне сюда. Немедленно!
Спорить было бессмысленно. Гарри повернулся и, шлёпая по воде, вышел из ванной. В коридоре он бросился бегом в Гриффиндорскую башню. Большинство народу шло как раз ему навстречу; они удивлённо смотрели на него, промокшего и окровавленного, но он не отвечал ни на один вопрос из тех, которые ему выкрикивали, пока он пробегал мимо.
