наклонившись, чмокнула подругу в щеку, а потом хитро улыбнулась.
— Ну, ничего! Зато мы оставим вас с Алешкой наедине, и это будет для тебя небольшой компенсацией за купание.
Она повернулась к сидящим у костра. — Эй, народ, пошли к реке! Марийка, Борис, догоняйте нас с Игорем!
— А меня ты что не приглашаешь? — возмутился Алексей.
Валерия удивленно на него взглянула.
— А ты разве не останешься с Настей?
— Пусть с ней останется Борька, вы ведь кажется его сегодня купали?! А я окунусь пару раз, с меня сто потов сошло, особенно когда я находился в заточении ненавистной 'темной'.
Валерия удивленно взглянула на брата, а потом перевела взгляд на Настю, выражение лица которой было весьма напряженным. — Интересно, и когда они только успели поссориться?! — подумала она.
Вода в реке была теплой, словно купающиеся в ней отражения звезд, мерцающих на ночном небосклоне средневековья, внезапно наполнили ее своей лучистой энергией. Она была игривой, ласковой, бархатистой, и щедро обволакивала молодое, жаждущее нежных ласк, тело Валерии, наполняя его необычными приятными ощущениями. Возможно, это происходило потому, что ей еще ни разу не доводилось купаться ночью, и острота ощущений обострялась загадочным таинством темноты, возможно, виною тому было хмельное вино, от которого у нее слегка кружилась голова, а возможно эта благодатная ласка передавалась ей от Игоря, плывущего рядом, и думающего о ней.
Они плыли вниз по течению и давно уже потеряли из вида Алексея, который вынужден был остаться возле берега, не отплывая далеко от Марийки, наотрез отказавшейся облачиться в Настин купальник и войти в воду, и оттого скромно сидящей на берегу.
— Ты не устала? — спросил Игорь, и, подплыв к ней поближе, взял за руку.
— Нисколечко! — счастливо воскликнула Валерия.
— Ну, тогда поплывем вон к тому островку!
Игорь первым выбрался на сушу и подал ей руку. А потом помог ей взобраться на пологую иву, склонившую свои длинные ветви к самой воде.
— Какой чудесный маленький островок! — сказала Валерия, окидывая взглядом их временное пристанище, и, обхватив шершавый ствол дерева руками, прикоснулась к нему щекой. А потом, озорно поболтав ногами, рассмеялась!
— Отчего ты так развеселилась? — спросил Игорь.
— Вспомнила, как мы сюда попали, и свое состояние в тот момент.
— Гм! По — моему тогда тебе было совсем не до смеха! Передо мной до сих пор все еще стоит твое бледное, испуганное лицо. И ты знаешь, что меня больше всего поразило в тебе тогда?
— Что?
— То, что ты самой первой поняла, что я говорю правду!
— Да? Ты это заметил?
— Еще как заметил! А как только заметил, меня тут же поразило и еще кое-что!
— Что же?
— То, что ты в первую очередь подумала о предстоящем танцевальном конкурсе.
— О чем же еще я могла тогда думать?! Ты просто не представляешь, что значит для меня провалить конкурс!
— Теперь, после того как увидел твои танцы, вполне представляю! — И он накрыл своей ладонью ее руку.
— Ты так здорово танцуешь, что я даже представить себе не могу, чтобы кто-то другой умел делать это лучше тебя!
Валерия польщено улыбнулась.
— Спасибо!
— Не за что!
Его горячая ладонь покоилась на ее прохладной руке, а взгляд, осмелевший в темноте, источал чувства неуемным потоком. И Валерия не могла его не ощущать! Сердце девушки трепетало от волнения, ожидая чуда, которым в этот момент непременно должен был стать поцелуй. Она медленно спустилась с ветки, приблизилась к Игорю, и, набравшись смелости, призывно заглянула ему в глаза.
Он вздрогнул, словно очнулся от наваждения и, не в силах в открытую бороться с ее призывом, опустил глаза.
— Ты так и не ответила, от чего развеселилась? — последовал вместо поцелуя его запоздалый вопрос.
— Мне стало смешно потому, что в тот момент я даже представить себе не могла, как хорошо мне сейчас будет! — Она положила голову ему на грудь.
— Правда? Тебе в самом деле хорошо?
— Конечно! Разве ты этого не чувствуешь?
Они смотрели друг на друга несколько мгновений, в течение которых сердце Валерии готово было выпрыгнуть из груди.
— Почему он меня не целует? — недоумевала она, — ведь ясно же, что ему очень этого хочется!
А он просто не смел, и изо всех сил боролся с желанием прикоснуться к ее трепещущим, жаждущим поцелуя губам! Ее молодость, чистота и сияющее в совсем еще детских глазах глубокое чувство, не давали ему права на этот поцелуй!
— Ну, почему? — терзалась Валерия, продолжая испепелять его страстным взглядом! — Может, может я кажусь ему недотрогой, девочкой, которая ни разу не целовалась, и он думает о моей реакции на свои действия?
Она улыбнулась и стремительно обвив его шею руками, прильнула к губам, так, что он даже и сообразить ничего не успел!
— Нет! — прошептал он испуганно. — Нет! Я не могу этого сделать!
Она отпрянула от него, стыдливо потупив глаза, скрывая обиду.
— Ты, что, женат, там, у себя? — и показала рукой в небо.
Игорь усмехнулся.
— Как смешно ты сказала 'там у себя'!
— Не важно! — чуть не плача ответила она.
— Нет, я не женат!
— Значит, у тебя есть любимая девушка, и ты не можешь ей изменить?
— Дело совсем не в этом!
— Как не в этом? Конечно в этом! У меня 'там' тоже есть парень! Но, Игорек, они же там, а мы сейчас здесь, совсем в другой жизни, и разве нам плохо вдвоем в этот миг?!
Игорь внимательно на нее посмотрел.
— Ты рассуждаешь сейчас совсем как взрослая!
— А я и есть взрослая! Разве ты не увидел это в моих глазах?
После этих слов его взгляд полыхнул желанием, и, усмиряемый силой воли, снова угас.
Валерия же, перехватив этот страстный блеск в его глазах, вновь протянула к нему руки.
— Нет! — решительно сказал он.
— Понятно, ты ее любишь! — сказала она, и почувствовала, как к горлу подкатывает слезоточивый ком.
— Да нет у меня никакой девушки! — воскликнул молодой человек, глядя на ее удрученное лицо.
— Нет?
— Нет! — я же сказал, что дело совсем не в этом!
— А в чем?
— В том, что ты еще очень молода, и я просто не имею права этим воспользоваться!
— А! — и она с облегчением вздохнула.
