помните, нужно даже пригнуться, чтобы пройти.

Тэрпин схватил бумагу и карандаш и начал считать.

Если взять по пять секунд на одного человека, отправка ста миллионов гибов займет около двадцати лет.

– Но для них это не имеет значения, – сказал Дон Стэнли, посмотрев на цифры. – Они все равно спят. Для них двадцать лет…

– Зато для мистера Розенфельда это как раз имеет большое значение, – язвительно заметил Тэрпин.

– В самом деле, неужели потребуется столько времени? – нервно спросил Розенфельд. – Двадцать лет – это очень долго.

Тэрпину пришло в голову, что транспортировка закончится через шестнадцать лет по истечении президентского срока Билла Шварца. Шварц будет, вероятно, к тому времени совершенно забыт, так что нет никакого смысла оказывать правительству подобную услугу. Или же следует каким-то образом сократить время транспортировки.

– Можно ли расширить проход? – спросил Тэрпин у Стэнли.

Тот с минуту подумал, затем ответил:

– Вероятно. Если увеличить напряжение на решетке или колебания поля…

– Мне незачем знать, как именно, – прервал его Тэрпин. – Меня интересует результат.

Если двое смогут проходить одновременно, время можно сократить до десяти лет. Если четверо – то до пяти. Это вполне удовлетворит политиков из Белого дома.

– Да, пять лет нас устроит, – сказал Розенфельд, бросив взгляд на расчеты Тэрпина.

– Тогда на этом и остановимся, – сказал Стэнли, но вид у него был обеспокоенный, и Тэрпин знал почему. Дон, кажется, не уверен, удастся ли расширить проход.

– Решено, – заявил Розенфельд, вставая. – Юристы из моего департамента в ближайшие дни составят контракт. Естественно, какое-то время потребуется на его ратификацию. Буква закона, ничего не поделаешь. Зато у вас будет время на внесение необходимых технических изменений.

– Приятно было с вами познакомиться, мистер Розенфельд, – сказал Тэрпин, пожимая гостю руку. – Надеюсь, еще увидимся.

– Работать с вами – истинное удовольствие, сэр, – ответил Розенфельд. – Я восхищаюсь вашим вкусом. Второй раз в этом году я вижу подлинного Рамона Кадиса. До свидания, господа, – обратился он к Тэрпину и Стэнли.

– Он обожает власть, – сказал Дон Стэнли, после того как за Розенфельдом закрылась дверь.

– Кто же ее не любит? – усмехнулся Тэрпин. – Такова человеческая натура.

Он думал о том, что сделает правительство, когда новость о синантропах появится во всех гомеогазетах. Аннулирует контракт? Откажется от своей идеи? Тэрпин очень в этом сомневался. «Если Шварц отступит, он неизбежно проиграет ноябрьские выборы. Естественно, президент пошлет несколько отрядов спецназа, чтобы они сопровождали колонистов, – возможно, альтернативную Землю придется умиротворять, если можно так выразиться», – размышлял старик.

Так или иначе, это не проблема «ЗР». У корпорации и без того хватает забот. Например, совершенно не факт, что удастся расширить проход за столь короткое время.

«И все же чертовски хочется подписать этот контракт, – думал Леон Тэрпин. – Я готов на все, лишь бы сделка состоялась. Может быть, попытаться создать еще один скатлер с аналогичным дефектом? А еще лучше – два, пять, десять таких же. И через каждый будут один за другим проходить эмигранты. А как насчет снабжения? – вдруг пришло ему в голову. – Розенфельд ничего по этому поводу не сказал. Не собирается же правительство оставить этих людей в чужом мире без каких-либо инструментов, машин или материалов? Без этого колония вообще не сможет начать функционировать. Поселение эмигрантов должно быть самодостаточным. Это станет очевидно каждому, кто хоть немного подумает. И на то, чтобы переправить туда все необходимое для ста миллионов людей, потребуется немало времени – проблема, во много раз превосходящая проблему снабжения войск во время высадки союзников во время Второй мировой. Правительство явно не в своем уме. Политиков настолько ослепило величие открытия, что они утратили чувство реальности. Так что, похоже, это может стать самой большой неудачей в истории человечества, – подумал Тэрпин. – Но мне-то с чего беспокоиться? Это не мое дело, я за последствия не отвечаю. Если ситуация выйдет из-под контроля, Шварц лишится своего поста и все бремя ляжет на плечи Брискина, или как там его. И именно он должен будет заняться переселенцами, ибо именно с его выступления все началось».

– Собери людей внизу, – велел Тэрпин Стэнли.

– Как вы думаете, сколько у нас времени? – спросил тот.

– Считаные дни, пожалуй. Идет президентская кампания, разве ты не обратил внимания? Мы уже оказали поддержку Брискину, когда поддались на уговоры Вудбайна и впустили его в скатлер. А теперь посмотрим, что мы можем сделать для Билла Шварца.

«А для него мы можем сделать намного больше, чем для Брискина», – усмехнулся он.

Дон Стэнли направился к двери, чтобы спуститься на нижний уровень и сообщить о ситуации работавшим там специалистам. На пороге он разминулся с одной из многочисленных секретарш шефа.

– Мистер Тэрпин, на пятом этаже ждут двое молодых людей, которые просили передать вам это письмо. Говорят, вы должны немедленно прочитать. Это от мистера Петеля, – добавила она.

– Петель? Кто это? – Фамилия ничего ему не говорила.

– Владелец скатлера, ну вы знаете, тот, из лаборатории, – объяснила секретарша, подавая ему конверт.

Это была письменная просьба разрешить мистеру и миссис Хэдли воспользоваться скатлером Петеля с целью эмиграции на альтернативную Землю, причем безотлагательно. О причинах срочности Петель ничего не сообщал.

– Хорошо, – сказал Тэрпин секретарше. – Ничего не имею против. Мы вынуждены удовлетворять желания этого Петеля.

Старик взял со стола другое письмо, содержавшее подобную просьбу, на этот раз от Арта и Рэчел Чаффи. Ну да, вспомнил он. Дон собирался им позвонить, но, похоже, в суматохе забыл. Что ж, ничего страшного.

«Чаффи и Хэдли – потенциальные соперники, – размышлял Тэрпин. – Шутка ли, стать первой американской семьей в чужом мире. Думаю, стоит это разрекламировать. Репортеры, журналисты… президент Шварц, перерезающий голубую ленточку перед входом в скатлер. Можно даже разбить бутылку шампанского о его борт…»

– Пригласи Хэдли ко мне в кабинет.

Несколько минут спустя секретарша привела веселого молодого блондина и весьма привлекательную рыжеволосую девушку.

– Садитесь, – дружелюбно сказал Тэрпин.

– Мистер Петель – мой босс, – начал Хэдли. – Вернее, бывший босс. Мне пришлось уволиться, чтобы эмигрировать. – Стюарт и «миссис Хэдли» уселись поудобнее. – Это великий момент, мы начнем новую жизнь, правда, дорогая? – сказал Хэдли, сжимая руку «жены».

– Да, – еле слышно ответила она.

Она избегала смотреть на Тэрпина, а тот пытался понять почему. «Где-то я уже видел эту девушку, – пришло ему в голову. – Но где?»

– У вас есть все необходимое? – спросил он молодых людей.

Хэдли поспешно протянул ему список вещей, которые они собирались взять с собой. Список выглядел достаточно внушительно. Тэрпин подумал о том, как они собираются переправить все это на другую сторону. Он был уверен, что никто из корпорации им не поможет.

– Дети мои, – сказал старик, – корпорация «Земные разработки» счастлива внести свой вклад в новое пробуждение, в буквальном и переносном смысле, молодых людей Америки…

Внезапно Тэрпин вспомнил, где он видел раньше эту полногрудую «миссис Хэдли» – на спутнике «Золотые врата». Недаром он бывал там дважды в неделю, с тех пор как это заведение было открыто.

«До чего же прекрасно все складывается, – подумал он, с трудом скрывая радость. – Первая пара,