Зеленая ширь — океан, а цветов мириады —Его жемчугов и кораллов бесценные клады!»Сродни Гималаям — своей красотой и величьем,Полна голосами животных и щебетом птичьим,Затмив Гандха-Ма́дану, благоуханную гору,Обильем деревьев, цветущих во всякую пору,Священная роща сулила восторг и отраду.Там белого храма увидел храбрец колоннаду.И тысячестолпный, незримый до этого часа,В очах заблистал белоснежной горою Кайласа.Пресветлый алтарь изливал золотое сиянье,И храм пребывал с высотою небесной в слиянье.Но горестный вид красоты, облаченной в отрепья,Открылся среди несказанного великолепья.Краса луноликая, в платье изорванном, грязном,Владыкою вверена стражницам зверообразным,Обличьем печальным светила едва различимо,Как пламя, повитое плотной завесою дыма.Румянец поблек на щеках от невзгод и лишений,А желтое платье, лишенное всех украшений,Лоснилось, как пруд одичалый, без лотосов дивных,И царственный стан исхудал от рыданий надрывных.Сиянье, подобное Ро́хини слабому свету,Когда золотую преследует злобная Кету,Красавицы взор излучал сквозь бежавшие слезы,И демониц мерзких ее устрашали угрозы.Она трепетала в предвиденье гибели скорой,Как лань молодая, собачьей гонимая сворой.Начало берущие у обольстительной шеи,На бедрах покоились косы, как черные змеи.Была эта дева подобна земному простору,Что синью лесов опоясан в дождливую пору.Узрел Хануман большеглазую, схожую с ланью,Прекрасное тело увидел, прикрытое рванью.Сподвижник великого Рамы судил не по платью:Он Ситу узнал в луноликой с божественной статью,В красавице, счастья достойной, но горем убитой.И вслух размышлял Хануман, очарованный Ситой:«Осанки такой не знавали ни боги, ни люди.Лицо, как луна в полнолунье, округлые груди!Она, как богиня, что блеск излучает всевластный,Чьи губы, как дерева бимба[263] плоды, ярко-красны.Черты и приметы ее сопоставил мой разум:Я с обликом женщины этой знаком по рассказам!»А Сита меж тем — тонкостанная Рамы супруга,Желанная всем, как прекрасного Камы подруга,[264] —Усевшись на землю, казалась отшельницей юной,Ей скорби завеса туманила лик златолунный.И образ ее, омраченный безмерным страданьем,С апокрифом сходствовал,[265] с недостоверным преданьем.
