От гимнов священных познаешь усладу, Сердца озаришь просвещенной беседой, — Ступай же и людям закон проповедуй». …Другой ученик, молодой Упаманью, Однажды учителя внял приказанью: «Иди, Упаманью, мой сын, по долине, Смотреть за коровами будешь отныне». Весь день проведя за работою мирной, Пастух возвратился — румяный и жирный. Увидев, что, полный, веселый, стоит он, Воскликнул учитель: «Ты слишком упитан! Но где ты источник нашел пропитанья?» А тот: «Я прошу у людей подаянья». Наставник ответил: «Со мною ты связан, Ты жертвовать мне пропитанье обязан». Сказал мудрецу Упаманью: «Понятно». Послушный, он к стаду вернулся обратно. Домой на закате пришел он однажды: Ни голода, видно, не знал он, ни жажды! Опять перед старцем, румяный, стоит он. Воскликнул учитель: «Ты слишком упитан! А я-то считал, что живешь ты не сладко, Добытое — мне отдаешь без остатка! Но где ты теперь достаешь пропитанье?» А тот: «Отдаю тебе все подаянье, Но я на Судьбу не ропщу, не горюю: Я милостыню собираю вторую». Воскликнул наставник: «Ты честь попираешь, Ты жаден, мой сын, ты людей обираешь. Притом ты и мне оскорбленье наносишь, Когда подаянье вторично ты просишь». Сказал Упаманью святому: «Понятно». Послушный, он к стаду вернулся обратно. Вот вскоре на время покинул он стадо: Вручить подаянье учителю надо. Опять перед старцем, румяный, стоит он. Воскликнул наставник: «Ты слишком упитан! Ты все подаянье сполна мне приносишь, Вторично ты к людям не ходишь, не просишь, Живешь ты, моим подчиняясь условьям, — Но чем?» — «Молоком я питаюсь коровьим», — Сказал Упаманью с глубоким поклоном. А старец: «Пошел ты путем незаконным. Тебе дозволенья на это я не́ дал, Чтоб вкус моего молока ты изведал». Сказал мудрецу Упаманью: «Понятно». Послушный, он к стаду вернулся обратно. С коровами побыл их друг неразлучный, Пришел на закате по-прежнему тучный.
