Предстала с обидой, с такими словами: «Ни в чем не виновен мой сын перед вами, А так как, ни в чем не повинный, избит он, То будешь ты роком всевластным испытан, Узнаешь ты мощь рокового удара, Настигнет владыку нежданная кара». Впервые в печали, впервые в тревоге, Сидел Джанамеджая в царском чертоге. Он думал: «Жреца мне домашнего надо, От слов его чистых мне будет отрада, Грехов моих действие он уничтожит, Советом утешит, молитвой поможет». В то время жил некий подвижник в покое. Учились у мудрого юношей трое, Учились его совершенному знанью И Ве́да, и А́руни, и Упама́нью. Вот Аруни кликнул мудрец поседелый: «Ступай и отверстье в запруде заделай». Отправился Аруни, начал трудиться, Но это не ладится, то не годится, И что ни предпримет и что ни построит, Отверстье в запруде никак не закроет. Хорошее средство искал он, горюя, Нашел — и подумал: «Вот так поступлю я». К воде наклонился он, широкогрудый. Закрыл своим телом отверстье запруды. Так несколько суток в воде пролежал он, И собственным телом поток задержал он. Наставник давно его ждал, волновался: «Куда это Аруни верный девался?» Он юношам молвил: «Что делать нам ныне? Давайте все трое пойдемте к плотине». Пришли — и воскликнул дающий обеты: «Эй, Аруни, сын мой, мы ждем тебя, где ты? Поняв, что друзья у реки появились, Тотчас из отверстия Аруни вылез. Сказал он, представ пред учителем: «Вот я! Работал весь день и всю ночь напролет я, Не смог я заделать отверстье в плотине, И в реку вошел я по этой причине. Хотел я с порученным справиться делом. Поток задержал своим собственным телом. Услышав твой голос, я выпустил воду И встал, твоему благодарный приходу. Приказывай: видишь, стою пред тобою, Доволен я буду работой любою». Ответил учитель: «За это смиренье, За то, что исполнил мое повеленье, Ты вечное счастье получишь в награду,
