немного возможностей, и я принял то, что он вынужден был мне предложить. Я хорошо ему служил, и через несколько лет он впустил меня внутрь. И вот однажды я стал носить чемоданы с деньгами.

— Так что за условия, мистер Абернети? — спросил Джош.

— Я подхожу к этому. Примерно два года назад Барни услышал, что два молодых парня открыли клуб в Вест-Сайде. Они ходили по улицам и произносили речи о том, как Барни использует черных для политических целей. Это было примерно тогда, когда белые полицейские на Юге убили женщин, участвовавших в марше, и настроения были бурными. Все было не так, как тогда, когда Барни начал руководить. Многие молодые люди не хотели иметь ничего общего с Маллади или его приспешниками. Я знаю, Барни забеспокоился. Ну конечно, ответ был прежним; громилы Барни заявились к этим двум парнишкам, избили их и буквально разнесли помещение клуба по кусочкам. Один из парней лишился глаза.

В ту ночь я не мог спать, а утром я пошел к ним в Белевью. Они оба были мальчиками из колледжа и пытались изменить мир. Да, тогда я немногого добился. Они ничего не говорили, просто смотрели сквозь меня. Это было тяжело. Я стал возвращаться.

Потребовалось много времени, но я продолжал доказывать им, что рискую своей жизнью, просто встречаясь с ними, и что хорошего я могу получить от этого? Люди были запуганны и не разговаривали с ними, свое помещение они потеряли, чего я мог добиться? Потребовалось много времени, но, в конце концов, они поверили, и я помог им создать другую организацию. Я сообщил им имена людей, которые ненавидят Барни. Я дал им денег, и, что гораздо важнее, информацию, которую можно было бы использовать, чтобы погубить Барни.

— Барни знает о соперничающей группе? — спросил Лютер Робертс.

— Знает, но сделать ничего не может. Это подпольная организация. Никаких клубных помещений. Мы работаем в семьях и группах. За исключением единиц, никто не знает, что я связан с ней. Когда придет время, мы заявил о себе.

— Расскажите им о Севере, Джин, — попросила Лейси.

— В прошлом году у нас появились ответвления по всему штату, — сообщил он. — В каждом гетто штата Нью-Йорк у нас есть действующие организации. Олбани, Буффало, Сиракузы — вы называли их, мы имеем там свои группы. Их численность от двухсот до пятисот человек.

— Все негры? — спросил сенатор.

— Существует не так уж много белых гетто, сенатор, — был ответ.

— Как насчет негритянских организаций? — поинтересовался Люк. — Нельзя открыть газету, и не узнать, что они организовали марш, или сидячую забастовку в канцелярии мэра, или не пикетируют что- нибудь.

— Вы говорите о них без особого энтузиазма, — заметил Абернети.

— Откровенно говоря, без всякого. Мне кажется, теперь у нас столько же черных демагогов, сколько и белых.

— Не совсем, — с усмешкой возразил Абернети. — Вы еще имеете большей перевес перед нами в демагогии. Огромный перевес.

— Люк высказал свою точку зрения, — заметил Джош. — Как насчет черных групп? Разве они не могут быть частью вашего движения?

— Я уверен, у них и так много дел, когда они шлют послания вашим людям. Всегда есть место для еще одной группы, особенно на Севере.

— У вас чисто политическая организация? — спросил Джош. — Никаких пикетов, никаких маршей мира?

— Только политика, — повторил Абернети. — В этом направлении мы больше всего копаем.

— Позвольте мне показать карту, — предложил Келли. — Возможно, мы сможем лучше проиллюстрировать слова Джина.

Он отошел в сторону и установил стойку с большой картой штата, отмеченной красными кружками.

— Кажется, каждый раз, когда мы встречаемся, Финн, нам требуется карта, — с улыбкой произнес Келли. Он указал на кружочки. — Это группы, о которых говорит Джин. Лейси и я встречались почти со всеми, и я могу заверить вас, они активны, находчивы и настоящие трудяги.

— Кто они, демократы, республиканцы, гринбакеры, федералисты?^{90} — поинтересовался Джош.

— Все демократы, — ответил Джин, — которым уже тошно, что ими управляют белые опекуны. Они просто хотят иметь голос в своих собственных организациях. — Он указал на красный кружок: — Это типичный городок. В день выборов здесь вдруг обнаруживают, что существуют голоса негров. Они приезжают сюда на машинах, чтобы привести людей на избирательный участок. Они присылают нянек, называют всех по имени. Обещают, что утром же возьмут на работу жилищных инспекторов и дезинсекторов. Жилищные планы неожиданно представляются в дневных газетах, которые обожают политическую машину, поскольку получают от нее политическую рекламу. В редакторских статьях рисуются розовые картины великолепных кухонь и очаровательных спален. Потом день выборов проходит, инспектора не появляются, крысы множатся, а проекты остаются на чертежных досках.

Он добавил решительно:

— Мы намерены изменить это с помощью одного — организации, которая будет по-настоящему работать для личности, особенно для меньшинств.

— Вы говорили об условиях, — напомнил Джош.

— Они очень просты, — произнес Джин. — Мы объявим о существовании нашей организации, когда мистер Шеннон выставит свою кандидатуру. В каждом городе будет опубликовано заявление о нашей поддержке его кандидатуры. Могу обещать вам, что тысячи негров от Манхэттена до канадской границы будут работать на вас день и ночь.

Он слегка улыбнулся.

— А они далеко не все пульмановские носильщики.

— Вы все еще не сказали, чего хотите, — откровенно напомнил Джош.

— Денег, — так же откровенно ответил Джин. — Денег и много — для наших групп. Мы должны платить за помещения, канцелярские принадлежности, телефоны, плакаты, время на радио и телевидении, платить ораторам, оплачивать автомобили, бензин — все; вы спрашивали, и вот наш ответ.

— И за это вы и ваши люди сделают все, чтобы нам помочь? — спросил сенатор.

— Мы будем работать днем и ночью, сенатор, — быстро ответил Джин.

— Но ведь есть что-то еще, разве не так, мистер Абернети? — продолжал спрашивать Джон.

Тот кивнул.

— Это так. Поэтому я и пришел к вам. Я чувствую, что у мистера Шеннона хороший шанс быть избранным.

Он произнес с кривой усмешкой:

— Одна из причин в том, что у вас больше денег на расходы, чем у правительства. Но есть и другая причина, — торопливо добавил он, — и гораздо более важная. Мистер Шеннон первый белый политик, из тех, что я знаю, видевший сам условия жизни в наших городах такими, как они есть. Я думаю, у него замечательные программы, даже если он реализует их только наполовину.

Он поколебался и взглянул на Джоша.

— Но главное в том, что мы намерены выдвинуть в мэры негра, и мы хотим получить поддержку Келли Шеннона, независимо от того, победит он или нет.

Я был ошарашен.

— Негр — мэр города Нью-Йорк?^{91}

Джин пожал плечами:

— Вы так говорите, как будто это невозможно. Кливленду не хватило всего пары сотен голосов, чтобы был избран негр.

— Кливленд это не Нью-Йорк, — заметил Лютер Робертс. — К тому же, вам никогда не добиться этого при Маллади. Может, он и мошенник, но он по-прежнему контролирует самую большую организацию в штате, если не во всей стране!