организаций, занимавшихся торговлей пушниной. Их одновременное существование, естественно, привело к возникновению конкуренции в этих регионах.

В результате появления в северо-западных лесах нового крупного торговца индейцы Кри были как бы оттеснены, зато Атабаски, прежде регулярно разграбляемые врагами, теперь получили возможность стать поставщиками мехов и начали регулярно приобретать огнестрельное оружие, что уравновесило их в столкновениях с Кри. Продвижение Кри остановилось, Атабаски даже немного оттеснили их назад.

Для того, чтобы поддерживать необходимые людские ресурсы для ведения дел в торговых постах и для проведения экспедиций местного значения, а также для привоза мехов из дальних мест, возникла необходимость в специальных запасах провизии. Транспортные специалисты (лодочники – гребцы каноэ) не смогли бы серьёзно заниматься этим, ведь им пришлось бы тратить огромное количество времени на охоту, что снизило бы активность перевозок. И всё же им требовались хорошие запасы продовольствия. При этом надо заметить, что если бы объём и вес провианта был слишком велик, он бы заметно уменьшил объём перевозимого в каноэ товара. Это вынуждало гребцов брать с собой лишь самую калорийную, но максимально уменьшенную в объёме пищу.

На всём протяжении Великих Озёр (как на французской, так и на британской территориях) лодочники пользовались весьма компактными продуктами, сделанными на основе маиса и животного жира (чаще всего медвежьего). Пополнять запасы таких продуктов питания стало обязанностью промежуточных торговых постов, которые занимались товарообменом с местными земледельческими и охотничьими племенами.

Когда Северо-западная Компания дошла до бассейна реки МакКензи, она оказалась уже за пределами жизнедеятельности земледельческих индейцев Великих Озёр. Расстояние же между МакКензи и основными торговыми складами на Озёрах было слишком велико, чтобы лодочники смогли самостоятельно справиться с доставкой необходимого количества маиса в бассейн МакКензи. Единственным выходом стало потребление смеси из сушёного мяса и животного жира, известной как “пеммикан”. Однако единственным регионом, где имелось достаточное для заготовки пеммикана количество животных, были равнины. Так территория, лежавшая вне поля зрения и интересов меховой торговли, внезапно превратилась в предмет вожделения обеих компаний.

С конца 18-го столетия до первой декады 19-го столетия меховые компании успешно развили свою деятельность на окраине северо-западных равнин. Примерно до 1812 года торговлю можно было считать умеренно активной. Потребности компаний в пеммикане удовлетворялись в объёмах, не достаточных для того, чтобы обеспечить потребность индейцев в европейских товарах. Для того, чтобы поддерживать хорошие отношения с племенами, обе компании шли на то, чтобы закупать менее ценные шкуры – волка, бизона и т.д., то есть то, что дикарям было легче раздобыть в условиях равнинной жизни.

Несмотря на то, что торговцы активно требовали бобровые шкуры и индейцы прилагали к этому все усилия, добываемое на равнинах количество не было большим. Так, говоря о Черноногих в 1809 году, Генри сообщает, что “… бобры водятся в изобилии, но индейцы не охотятся на них с большим воодушевлением, ведь основной их целью является сушёное мясо и шкуры бизонов, волков, лисиц и прочих зверей, чьи меха ценятся дешевле.”

Чуть позже произошло некоторая дифференциация между группами Черноногих.

“Община Раскрашенного Пера сейчас кажется наиболее цивилизованной и наиболее благосклонной к нам. Община Холода держится весьма нагло. Что касается Кровавого Племени, то эти дикари ещё хуже и всегда готовы совершить убийство или как-то обмануть. Пьеганы наиболее многочисленны и, пожалуй, лучше остальных равнинных индейцев относятся к нам. Они же охотятся на бобров.”

Таким образом, некоторые группы равнинных аборигенов всё-таки занимались ловлей бобров. И эти именно индейцы находились в наилучших отношениях с белыми торговцами.

Генри пишет: “Торговля с Рабами (Рабы – Slaves – в данном случае он подразумевает Черноногих) для нас несущественна. Они нечасто приносят хорошие меха. Что же касается бобров, то индейцы редко добывают их шкуры.”

Наконец, Генри приводит пример племени, недавно вышедшего из лесной зоны, и это демонстрирует значительную разницу в их торговых отношениях.

“Отряд Сарси прибыл с провиантом и привёз несколько бобровых шкурок… Обычно эти индейцы убивают множество бобров, за что их и ценят торговцы. Но в последнее время они реже занимаются этим, хотя рассчитывают на прежнее к себе отношение с нашей стороны.”

Увеличение контактов индейцев северо-западных равнин с европейскими торговцами стало сказываться на военной модели этого региона. Количество огнестрельного оружия превысило число, которым можно было определить период случайного применения ружей. Теперь военные методы следовало охарактеризовать как методы ведения боя с постоянным применением нескольких винтовок. Изменения, связанные с применением нового оружия, были столь существенны, что этот период следовало бы назвать наиболее значимым на пути развития военного искусства индейцев к самым его высотам, когда активно использовались как лошади, так и огнестрельное оружие. Хотя число ружей пока ещё невелико, но в бою они применяются регулярно, боеприпасы постоянно пополняются.

Первым важным изменением было поведение союзной группы равнинных индейцев – Черноногих, Атсинов, Сарси, Ассинибойнов и равнинных Кри. Их оборонческая политика прекратилась. Вместо того, чтобы спокойно жить на своих прежних землях, они пошли в наступление. Черноногие, благодаря своему географическому положению, то есть будучи наиболее пограничными, стали самыми активными. За одно поколение (примерно за тридцать лет 1770-1800 гг) они продвинулись на запад и юго-запад от Орлиных Гор к Скалистым Горам и верхнему течению реки Миссури. Они смяли Кутенаев и Плоскоголовых и заставили отступить Змей, никто из которых не имел ружей. Кутенаи, Плоскоголовые и Змеи (после нескольких катастрофических случаев) научились избегать широкомасштабных столкновений со своими врагами, владеющими ружьями.

Так, например, в 1809 году Томпсон находился к западу от Скалистых Гор неподалёку от реки Спокан, где повстречал группу Калиспелов:

“Очень старый индеец поведал мне, что в юности он сделал для себя боевую палицу. Держа её в руках, он чувствовал себя совершенно уверенным в победе. Как-то раз его племя собрало большой отряд, чтобы напасть на Пьеганов. Они рассчитывали на успех. Но впервые их враги были вооружены двумя ружьями. Каждый выстрел убивал воина. Калиспелы не могли вынести этого и пустились наутёк, решив, что враги принесли с собой злых духов. Они спрятались в горах. После этого они уже не знали покоя. Постоянные налёты военных отрядов уничтожали их мужчин, женщин и детей, угоняли лошадей и мулов…”

Стремление избежать открытого сражения привело к возникновению почти беспрерывной партизанской войны, в которой нередко большие отряды нападали на мелкие стойбища. Наличие ружей у Черноногих дало им значительное преимущество над противником. В качестве примера изменения в тактике мы приводим выдержку из размышлений Саукамаппи о последствиях второй битвы Черноногих, принесшей им решительную победу:

“Тот бой вселил в них ужас. Наши винтовки сделали так, что генеральные сражения больше не