Чёрных.

      Сведений о вастаках во Вторую эпоху нет.

      В Третью эпоху орды людей с восхода, также носивших это название, неоднократно нападали на Каменьград – и сами, и по повелению Чёрного Властелина. Войны шли с переменным успехом.

      В этих войнах и выработался так называемый вастакский образ жизни. Он заключался в полном отказе от какого бы ни было производительного труда. Вастаки совершенно отучились сеять овёс и ячмень, ремесленничать, почти не разводили овец и коз. Их единственным средством существования стал грабёж оказавшихся рядом более слабых или рассеянных соседей. При этом назвать вастакские племена воинственными было бы большой ошибкой. «На наших перевязях – мечи, а на вастакских поясах – ножи.- писал кхандский поэт. –Мы – воины, вастаки –разбойники!»

      В Войне Кольца Чёрный Владыка одновременно с рунцами призвал в свои войска вастаков, однако те проявили себя не как воины, а как трусливые изменники, мародёры и головорезы и даже людоеды. Они прятались в горах, укрываясь от службы в Чёрной Рати, заявляя, что предпочли бы подчиняться Белому Волшебнику Златоусту. Шайки вастакских дикарей нападали на рунские селения и вырезали в них всех до последнего беззащитного жителя. Едва вастакам стало известно о Низвержении Чёрного Владыки и падении Чёрного Союза, как они тут же поспешили провозгласить собственную «вольную державу Ышх-Эрэн-Ы-Ромэниль» и уже открыто объявили о начале Великой Богоугодной Резни рунцев.

Наместник Большерунья Пьюн Громоздила не признал «вольностей» вастаков и потребовал от них покорности. Они в ответ в неприличных выражениях посоветовали ему заниматься привычным делом, то есть хлестать до беспамятства брагу, а в дела гордых горцев не лезть. Внезапно оскорбившемуся Пьюну, что называется вожжа под хвост попала. Он отправил в «вольную державу Ышх-Эрэн-Ы-Ромэниль» наспех сколоченные отряды. Взвихрилась кровавая круговерть, прозванная в народе «вастакским побоищем». Горцы легко и дёшево подкупали продажных пьюновых воевод, те заводили дружинников-новобранцев в вастакские ловушки и засады. Дикари поголовно уничтожали большерунцев, украшая кухни своих халуп отрезанными и высушенными рунскими головами. Позорное кровопролитие длилось десять лет и закончилось постыдным «мирным соглашением». Окончательно подкошенный белой горячкой Громоздила провозгласил своим преемником никому дотоле неизвестного Зуда Крысеня. Тот договорился с предводителями вастакских шаек о том, что «вольная держава Ышх-Эрэн-Ы-Ромэниль» на словах признает верховенство большерунского наместника (то есть самого Зуда Крысеня) и будет считать себя составной частью Большерунийского Народоправия. Взамен вастакам разрешалось беспрепятственно передвигаться по всему Большерунью, селясь где угодно и безнаказанно творя разбои и насилия. Рунцам же торжественно объявили, что на вастакских окраинах, благодаря государственной мудрости и дальновидности Крысеня воцарились мир и законопослушие. Каждый трудящийся рунец был обложен дополнительной податью на восстановление разрушенного во время горской войны главного стойбища вастаков, известного под многозначительным названием Страшное.

      -Так это, что же, выходит наши родители еще вастакам их логова отстраивают, за то, что те их безнаказанно режут? – возмутился Лапчик.

      Бран молча кивнул.

      -А это правда, что среди них скотоложество – обычное дело? –спросил Лет. –А перед свадьбой – даже обязательное?

      -Да. -сказал Бран.

      -Брр, гадость какая! –передёрнуло Веснушку.

      -Говорят ещё, -не унимался Лет, -будто они человечину жрут похлеще чертей.

      Бран кивнул вторично: -Всё гораздо хуже. Видишь ли, черти это делали во время войны по очевидной будничной причине – голод. Вражеские воины-люди становились для них чем-то вроде походного продовольствия. Жутковато, конечно, однако, по крайней мере, объяснимо. Особенно, если учесть, что черти - всё-таки существа иные, нелюдь. Вот, волки, к примеру, могут так же охотиться на нас… Но вастаки-то себя считают людьми! И ещё одно: пожирание человеческой плоти для горского дикарья – даже не питание, а наслаждение. Подозреваю, что они где-то внутри чувствуют некую неполноценность по сравнению с соседними народами и таким образом самоутверждаются хотя бы в собственных глазах? Кажутся себе сильнее, что ли.

      -Фу! – Веснушка спрятала лицо в ладонях.

      -А вы не боитесь, учитель? –внезапно спросила Мста, дочь учительницы Вечи, та самая «спиногрызка». Бран, конечно, виду не подавал, что эта крепкая, рослая, обстоятельная и очень смышлёная девочка была его любимицей. Но специально для неё подбирал самые сложные задания, давал прочесть научные книги, напечатанные ещё при Чёрной Власти и спасённые им, когда началось «очищение» книгохранилищ и читалень от «подстрекательских писаний».

      -Кого? –удивился Бран.

      -Ну как же… Мама говорит, что главное при теперешнем народоправии – держать язык за зубами, а то потеряешь и одно и другое. По-моему, народ зря поговорок не придумывает. Приняли же зимой закон о вырывании языка раскалёнными щипцами за отрицание зверств Чёрного Властелина и за разжигание розни между братскими народами Большерунья. А вы тут такое рассказываете!

      -Лгу?

      -Да кто ж это говорит?! –бурно возмутилась Мста. –Просто у учебнике – совсем другое…

      -Значит там наврано. –подытожил Лапчик, всё-таки умудрившись макнуть в чернильницу кончик Веснушкиной косы.

      -Не сказал бы. –задумчиво возразил Бран. –Вот, взгляните-ка на кусочек мела: он белый, или хрупкий?

      -Почему «или»? –возразила Мста. –«И».

      -Вот именно. В учебнике написано, что белый. А от меня вы узнали, что хрупкий.

      -Понятно. –задумчиво протянула Мста.

      Лет криво ухмыльнулся.

      -На сегодня всё. –сказал Бран. –По домам, добры молодцы и красны девицы!