миссис Харрисон.

— Мистер Мессенджер боится, что мисс Филлис, быть может… поступила так же, как ее подруга миссис Бертон.

Миссис Харрисон, пораженная, вскочила на ноги, но сказать ничего не успела, так как ее опередил муж:

— Надо захватить электрические фонари. Позаботьтесь о них, Грэ. Я тоже пойду. А вы как, Вернон?

— Всенепременно. — В глазах Вернона зажегся огонек, едва ли говоривший об ужасе или хотя бы о жалости.

Харрисон с отвращением от него отвернулся.

— А Фелл? Где Фелл? — спросил он.

Но Фелла уже не было в комнате.

— Он вышел через стеклянную дверь, сэр, — отозвался сержант.

Чарльз Харрисон никогда не отличался терпением, а в иных случаях, как сегодня, совсем не умел справиться со своей нервозностью. Его по-настоящему расстроила мысль, что Филлис Мессенджер могла покончить с собой. Против этой мысли восставала человечная, великодушная сторона его натуры. Но последней каплей оказалось выражение лица Вернона: мистический восторг фанатика, убежденного, будто ради него, избранного, только что свершилось чудо. Харрисону невмоготу было оставаться дольше в его присутствии.

— Я… я пойду вперед, посмотрю, что там с Феллом, — пробормотал он чуть ли не на бегу.

За порогом Харрисон припустил во все лопатки. Ему хотелось обдумать ситуацию, но мозг буквально кипел: торжествующий Вернон, несчастная Филлис Мессенджер, нерешительный Роберт Фелл — причина всех бед. События, словно сговорившись, выстраивались так, чтобы подкрепить иллюзию спиритического феномена. Харрисон не верил ни минуты, будто в роще им являлся дух утопшей Филлис Мессенджер, но понимал, какую трактовку придумает Вернон и какое впечатление это произведет на других членов компании. Нельзя было ручаться даже за то, что собственная супруга Харрисона не поддастся пагубному влиянию. Когда треклятый Стивенс намекнул на возможное самоубийство девушки, Эмма так странно вздернула брови, словно внезапно обнаружила таинственную, многозначительную связь между возможной трагедией и другими происшествиями вечера. Он нарочно поспешил прервать разговор, пока Эмма не сказала какой-нибудь глупости…

Нет-нет, девушка не умерла, не могла умереть. Они ее найдут. И все же Харрисон не задержался в роще: предчувствия влекли его дальше, к озеру. Фелл ему не попался. О Фелле он вообще забыл.

Ночь по-прежнему стояла ясная, но не было той застывшей неподвижности, которая отчего-то порождала непонятные ожидания. С запада отчетливо веяло ветерком, знакомые голоса тополей составляли постоянный шумовой фон; проходя через рощу к берегу, Харрисон слышал, как зашуршал камыш, — значит, по воде пробежала рябь. Ощущения тайны больше не было. Не было и малейшего страха. Мысль о том, что на воде, возможно, покачивается, стукаясь о камыши, некий объемистый предмет, внушала не страх, а иного рода тягостное чувство.

Но ничего подобного в виду не оказалось. На протяженных изгибах берега не просматривалось никакого движения. Тишину ночи тревожили только легкое потрескиванье камыша, веселый плеск волн и непрестанная свистящая перемолвка тополей.

Харрисон обвел взглядом темное, печально колышущееся озерное пространство, где там и сям играл на ряби, пуская вокруг муаровые разводы, желтовато-серебряный лунный свет: не было видно ни дрейфующей к берегу одежды, ни чего-либо похожего на недвижное, наполовину погруженное в воду тело.

На время остановив поиски, Харрисон сел и задумался. Наблюдая безмятежность природы, он постепенно успокоился и смог трезвее взглянуть на раздражавшую его ситуацию. Ему стало понятно, что нужно брать инициативу в свои руки, высказаться прежде, чем вставит свое слово Вернон. На примере случившегося показать, чему эти люди, без всяких к тому оснований, присваивают название «свидетельство». Произошло так, что некая посторонняя женщина, кто бы она ни была, посетила их в тот самый вечер, когда утопилась несчастная девушка (если она действительно утонула, найти тело будет тяжеленько: местами глубина озера доходит до сорока футов), — именно на таких совпадениях основаны, вероятно, расхожие байки о явлении призраков тех, кто в эту самую минуту испускает дух. Но в данном случае было бы очевидной глупостью утверждать, будто они видели призрак Филлис Мессенджер. А также и слышали! Аргумент недурной. И наконец, последнее и решающее — тюлевый шарф, самая что ни на есть реальность. Виданное ли это дело, чтобы дух оставил после себя подобную материальную улику? Кстати, где он, этот шарф? Харрисон держал его в руках, когда вошел в гостиную. Наверное, где-то там его и оставил. Поищет, как только вернется. Шарф поможет установить, кто эта незнакомка.

Тропа через рощу осталась позади, он отдалился от нее примерно на четверть мили. Харрисон вскочил на ноги, чтобы поскорей вернуться домой и отыскать ценную улику. Но как только он очнулся от задумчивости, его слух различил на шумовом фоне ночи отдаленные слабые звуки — обрывки речи, непонятные и потому схожие с музыкой.

Все еще ищут бедную девушку, подумал Харрисон и ощутил укол совести, оттого что сам перестал о ней вспоминать. Однако, едва сделав первый шаг, чтобы присоединиться к остальным, он понял, что голоса отдаляются, тают в глубинах ночи. Неужели нашли? Ему снова представилось жалкое, перепачканное тело, но тут издалека послышался громкий, веселый голос его друга Грэтрикса:

— Эй, Харрисон! Харрисон, э-ге-гей!

Этот голос никак не мог принадлежать человеку, только-только столкнувшемуся со смертью.

— Эй! Эгей! Ты где? — отозвался Харрисон.

Вскоре на берегу показалась высокая крепкая фигура Грэтрикса, спешившего ему навстречу.

— Я тебя всюду ищу, — сообщил Грэтрикс, как только немного приблизился. — Мы нашли женщину.

— Живую? — выдохнул Харрисон.

— Вполне. Не то чтобы в бодром настроении, однако в сносном здравии. Во всяком случае достаточно сносном, чтобы в компании отца и Фелла пойти в дом. — Снизив голос до шепота, Грэтрикс добавил: — Похоже, у Фелла рыльце в пушку. Каково? Мы обнаружили их обоих в укромном уголке среди тисов, не далее чем в пяти ярдах от того места, откуда вышла загадочная незнакомка. Там даже протоптан ход в зарослях. Набреди мы на него сразу, наткнулись бы на девушку и не было бы такого переполоха. Феллу, по-видимому, это убежище знакомо. Отправился прямиком туда и обнаружил мисс Мессенджер без чувств — или едва очнувшуюся от обморока.

— И сколько же она там пробыла? — поспешно задал вопрос Харрисон.

— Вероятно, все время.

— Пришла на свидание с Феллом, а?

— Похоже на то. А мы явились туда и, не иначе, испортили ему игру. Как бы то ни было, сейчас он во всем признался. А облегчив себе душу, в присутствии пяти свидетелей объявил, что намерен предложить мисс Мессенджер руку и сердце. Сценка вышла как в романе. Мессенджер-старший расчувствовался чуть не до слез.

Харрисон, похоже, его не слушал. Во всяком случае, вопрос он задал следующий:

— А не попалось ли вам чего-нибудь еще? Какого-нибудь приспособления — маски или запасного наряда?

— Боже, нет. Я первым обнаружил влюбленную пару, но ничего такого не видел. О чем ты? Ты же не думаешь…

— Что она все предусмотрела? Вот именно, — со значением произнес Харрисон. — Она явилась на любовное свидание и заранее приготовилась прибегнуть к маскараду, если мы ее накроем, а ведь мы ее почти и накрыли. Она показалась на мгновение, чтобы привлечь внимание Фелла, но, к несчастью, ее заметила вся компания.

— Нет-нет, Харрисон. Нет, не думаю. Ты просто помешался на этом привидении — или уж не знаю, что это было. Честно говоря, это негодное объяснение. Когда я их нашел, к девушке едва-едва