* * *

Журнальный зал | Уральская новь, 2000 N3 | Нина ГОРЛАНОВА

Нина Горланова

КОММУНАЛИИ

...вечные ее платья цвета зеленки, всегда нечленораздельное: “Ну что вы, ну вы, бо-вы, бу-вы...”, а во рту при этом видны желтые зубы – 45 лет, а зубы уже все покосились, как пьяные; два ее сына – два чистокровных бича – всегда в тюрьме, ее крошечная комната, комната-кровать, неизменно распространяет в коридор запах дешевого вина, а между тем фамилия совсем из другой оперы: Лабинская. В то время как у ее соседки фамилия вообще Сивуха, по мужу, а оба относятся к торговой интеллигенции, и когда Мадонна занимает деньги, она так и говорит Лабинской: мол, пойду к интеллигентам денег просить. В долг они неизменно дают, но при одном условии: чтобы возвращали в тех же крупных купюрах, ведь чем крупнее купюра, тем она меньше захватана. Хотя Мадонна тоже живет в маленькой комнате, но у нее там приличная обстановка и есть надежда купить стенку: она мужа отправила на заработки (обещал большие деньги). Работает Мадонна контролером на заводе, но считает себя не менее чистоплотной, чем Сивухи. Она выписывала журнал “Здоровье” и знала, что перед зачатием ребенка нужно 29 дней не употреблять ни капли обоим супругам, вот и ждет момента. Давно уже ждет. А Лабинская ее разговаривает: мол , что толку, она тоже ждала детей, а когда они родились, то оказались совсем не такими, а какие-то вышибалы... работать не хотели... а ей еще второго не разрешали рожать, она не послушалась, а потом и эта операция... по-женски.

Так что ребенок в этой квартире всего один – сын Риты Сивухи. Она не только не пьет ни капли, но и как все ренегаты – ненавидит пьющих. По молодости она иногда принимала: мало ли, на дне рождения, в новый год, а в общем выходило достаточно случаев, но не теперь, когда муж стал заместителем заведующей, ездит в командировки и привозит оттуда какие-то твердые убеждения, что от радиации сильно помогает водка. Не вино, не спирт, а именно водка. Очень он боится радиации.

Когда на улице запахло мартовскими кошками, а во дворе нашего дома открылся пивной ларек, зашевелились все коммунальные муравейники. И когда их только упразднят? Мои соседи по кухне вообще перестали понимать такие слова, как “дети”, “спят”, “тише”. Звонят в ночь-полночь, потому что теряют ключи. Впустишь – они всю ночь будут ломиться в свою комнату, не впустишь – спать не дают звонками. В общем, у меня со своими соседями проблем хватает, а тут еще из 32 квартиры Рита Сивуха пришла – звать в свидетели. И все приговаривала: “Я ведь не Исус Христос! Не Исус”. Конечно же, их самая “проблемная” соседка, эта Людмила Лабинская, устроила скандал с перепою, посуду на кухне перебила – исключительно о лбы своих соседей, в общем, все в крови, и сама Лабинская тоже порезалась. Меня увидела, забормотала:

– Вызови “скорую”. 0-2! “Скорую”, 0-2...

– Вот именно, 0-2 ей нужно, – кричала в ответ Мадонна, у которой Лабинская перебила очередную порцию чашек из сервиза “Мадонна”.

У нас в квартире телефон. Ну, вызвала я милицию, приехали милиционеры, спешили, а Лабинская пыталась доказать им, что не она виновата, а Рита.

– Да кто тебе поверит! Ты в зеркало посмотри: кто есть ты и кто они! – Торопливо увещевал ее молоденький лейтенант. – Пальто давай надевай, пальто.

Лабинская нашла какую-то старую жилетку, и когда ее вечнозеленая фигура, подталкиваемая милиционером, спускалась по лестнице, мне стало кого-то жаль в этом мире, впрочем, возможно, себя.

– Если ее на пятнадцать суток, то мы отдохнем от пьянки этой. Кашина-то по пьянке забралась на крышу троллейбуса да упала.

– И теперь не пьет?

– Если у нее челюсть заколдобило при этом, то не пьет. В больнице сейчас.

Оказалось, что не заколдобило. Мадонна сказала. Она навещала Кашину (соседка все-таки по кухне). Пьяницам везет – это всем известно. Мой муж, который мало того, что трезвенник, так еще ходит на секцию каратэ и ведет на работе производственную гимнастику с элементами йоги, так вот он шел по свежему гололеду, поскользнулся, упал и сломал руку. А эта, упав с троллейбуса, вообще только сотрясение мозга получила, стала испытывать удивительные вещи, один глаз, например, у нее видит другой глаз, пожалуйста, да в больнице она же еще и мужа нашла, уверяет Мадонну, что будут съезжаться.

– Еще бы Лабинская кого-то нашла да уехала! – сказала Рита Сивуха. – Я, правда, вчера по ее протекции бутылки сдала.

Ну и Рита! Ну и Сивуха! Удивительный способ нашла! А я-то мыкаюсь со своими бутылками из-под “Славяновской”! В нашем подвальчике, где вечно свисают откуда-то паучки, пахнет плесенью, стоят бичи и висит объявление “Инвалиды войны обслуживаются вне очереди”, царствует знаменитый Виталий Неустроев, очень хорошо устроившийся, потому что берет посуду лишь у бичей, конечно, за десять копеек вместо двадцати. Остальным говорит неизменно одно: про то, что тары нет, “Жалобной книги” тоже нет. Ходят слухи, что этот Виталий имеет высшее образование. Не знаю. Но что он имеет точно, так это красные “Жигули”, как у всех могильщиков в нашем городе, и возможно, есть какая-то философия в том, что те принимают пустые тела человеческие (без души, так сказать), а Неустроев имеет дело с пустыми бутылками. Поскольку со мной Неустроев разговаривал не раз локтями, если я пыталась показать наличие свободной тары, то я уже совершенно оставила надежду когда-либо сдать бутылки. Муж говорил, что нужно особое расположение созвездий: когда солнце, например, стоящее под знаком Девы, будет в зените, Юпитер и Венера станут взирать дружелюбно, а Меркурий – без отвращения, и так далее. Вечно эти мужья витают в небесах. Я лично предлагала ему просто переодеваться пьяницей – синяки рисовать на лице – и сдавать эти самые бутылки по десять копеек. Но Рита Сивуха нас обоих переплюнула. Она, оказывается, приходит в подвальчик, раздвигает пауков и бичей: