Возможно, внутри Толи сидел писатель. Он так пересказывал все, что подлинность интонации не вызывала сомнений, а вызывала восторг всегда, даже в мелочах. Помню рассказ о том, как в студенческие годы Толя встретил в винном отделе преподавателя КПСС, который заговорил с ним в ленинской манере:

— Что, товарищ Черепанов, винца решили выпить? Очень правильное решение!

На моем юбилее Толя уже чувствовал себя не очень хорошо, рано ушел, рассказав к слову историю про свое первое причастие (в 3 года, кажется?):

— И тут мне так понравился кагор, что я сказал батюшке: “Еще хочу!”

В один из последних вечеров его жена красавица Ванда предложила нам всем погадать по книге Баха. Я загадала про соседа: для чего он послан. Выпало: “Найди свою силу и стань тем центром, вокруг которого вращается твое время”. И не записала, что Толе выпало.

Теперь это не важно...

Важно только, чтобы Господь упокоил и спас Толину душу.

2 марта. Мой сон. Вспышка работорговли. Мы идем мимо рабов, приготовленных к продаже. Женщина в кандалах с ребенком закрыта полупрозрачной сеткой. И такое меня охватывает возмущение, что все вернулось в прошлое и никакого прогресса нет!

(Меня страшно волнует, что в России каждый день огромное число людей воруют и продают в рабство. Просто жить не хочется от одной этой мысли).

Внуки привезли Славе на день рождения свои рисунки.

Приезжал Сеня с женой и внуком Мишей. “По поручению всего человечества” поздравил Славу и вручил ему транзистор, настроенный на радиостанцию “Орфей”. У Миши (6 лет) тоже был подарок — песня “Сидели два медведя на ветке золотой, один сидел как следует, другой махал ногой” — на мотив “На Муромской дорожке”. Эти бедные медведи упали, лежали в больнице, потом в могиле... Слава не мог этого вынести и сочинил еще один куплет:

— И встали два медведя

Из ямки золотой.

Один пошел как следует,

Другой махал ногой.

Мне эта песня вмиг стала очень дорога, потому что... когда я иду и что-то горячо обсуждаю, то могу и сумкой взмахнуть.

— Этот фломастер не надо ломастер! (Слава внукам).

Космическую пиццу опять развозили, в т.ч. с градом. Тут же сочинили с дочерьми фантастический рассказ о войне разумных динозавров, закончившейся их гибелью. Они друг на друга направляли астероиды, изменяя их орбиты, и перестарались. Оставили нам письмо в виде генетического кода в любом семечке ромашки. Космонавты производили с ней опыты в невесомости. Произошла вспышка на Солнце. И на листьях ромашки проявились странные белые значки. Когда расшифровали, прочли: “Мои далекие друзья во времени! Мы погибли от астероида, потому-то и потому-то...”.

Вчера мы провожали масленицу у милых Шмидтов (нас возили Сережа и Лиля).

— Блины нужно намазывать икрой, как завещал великий Чехов!

20 марта. Хотела отдать для внуков детскую книгу Вересаева о Пушкине. Открыла наугад: “Я знаю, что вы презираете... я долго хотела молчать и думала, что вас увижу... Я ничего не хочу — хочу вас видеть — у меня никого нет, придите... Вы должны быть и то, и то, если нет, меня Бог обманул. Зачем я вас увидела, но теперь уже поздно. Я не перечитываю письма...”

Я думала: что это — неужели... письмо Натали к Дантесу?!

Но вдруг внизу вижу: это набросок письма Татьяны к Онегину!

Так вот из какой ерунды выросли великие строки! Чудо просто!

Поэзия на каком этапе вошла в эти смыслы? Не знаю...

21 марта. Вчера сосед привел пьяного друга, который стал на кухне читать мне свои стихи! Даже на собственной кухне невозможно скрыться от графоманов! Я убежала, а ведь надо было ужин готовить...

Был повтор передачи о Тане Бек. Слава сказал: “Давай посмотрим на Таню с ее трогательным выражением лица — полудетским”. Очень верно!

24 марта. Звонил В.:

— Читаю американский киносценарий: сын убил отца. Учусь создавать напряжение.

Я:

— Где убийство, там читатель сам напрягается. А вот без убийства — это трудное дело.