Между тем не успели молодые пожениться, как едва не… погибли в автокатастрофе. Вот как об этом вспоминает Ю. Яковлев:
«В мае 1961 года театру предстояли гастроли в Ленинграде. Мы решили поехать туда на машине. Во-первых, меня трудно было оторвать от руля любимого «Тузика», во-вторых, это давало нам возможность свободного передвижения по городу и окрестностям, тем более что и у меня, и у Кати там было много родственников и друзей.
Накануне отъезда я долго копался, готовя машину, потом, по обыкновению, тщательно, до глубокой ночи, собирал чемоданы.
Рано утром, часов в семь, после совершенно бессонной ночи, мы с Катей и ее приятельницей Аидой выехали из Москвы. Решили приехать пораньше, потому что на следующий день в двенадцать часов надо было играть «Дамы и гусары».
Дорога была только что отремонтирована – гладкая, прямая, да еще субботний день и мало машин, поэтому ехали быстро. Остановились только раз перекусить незадолго до Новгорода.
Зная, что я не выспался, Катя с Аидой оживленно разговаривали со мной. Потом Катя заснула, и некоторое время мы беседовали с Аидой. Затем смолкла и она.
Однообразная прямая дорога, мало населенных пунктов, тишина в машине – не знаю, как случилось, что я на секунду закрыл глаза, а открыв, увидел, что мы на скорости несемся куда-то вбок. Я судорожно стал выворачивать руль. От резкого движения руля машина встала на левые колеса, некоторое время ехала так, потом скатилась на обочину и начала переворачиваться. При первом перевороте открылась задняя дверь и вылетела Катя, при втором – моя, и вылетел я. На какое-то время я потерял сознание. Очнувшись и открыв глаза, понял, что лежу в воде, а вокруг плавают яркие диковинные растения. Когда смог сосредоточиться, увидел, что эта живописная картина состоит из моих галстуков, выпавших из чемодана. Рядом со мной мерно работал двигатель стоящей на крыше машины и валил густой черный дым. Я подполз, подлез к рулю и выключил зажигание.
В наступившей тишине послышались стуки из машины – это Аида, придавленная оставшимися чемоданами, просила освободить ее. Совершенно машинально, еще плохо соображая, я, к удивлению, легко открыл дверь и, превозмогая дикую боль в плече, вытащил Аиду. Потом увидел Катю. Она лежала неподалеку от машины, совершенно не понимая, что произошло, потому что в момент аварии спала. Я был напуган – ведь она была беременная. К счастью, после осмотра у нее оказалось только расцарапано лицо и поранена нога. У Аиды была ушиблена шея, а у меня – сотрясение мозга и трещина в ключице. Невероятное везение, в которое не могли поверить санитары «Скорой помощи», взглянув на искореженную машину. Их первый вопрос был: «А где трупы?»…»
Как выяснится много позже, Яковлев утаил весьма существенную деталь в этой истории. Какую? Послушаем другого участника той же аварии – Екатерину Райкину:
«Мой отец совсем не пил, а вот у Юры была такая проблема. Однажды то, что Яковлев выпил и сел за руль, едва не стоило нам жизни. В мае 1961 года, когда я была на четвертом месяце беременности, мы ехали из Москвы в Ленинград на гастроли. Я и моя подруга уселись сзади в «Москвиче». Юра утолил жажду пивом и через некоторое время заснул за рулем. В итоге мы оказались в канаве. Спасло, что рядом не было высокой насыпи, навстречу никто не ехал и рядом не стояло никаких столбов. Вылетели из машины вместе с чемоданами. Сзади ехало какое-то авто. Те, кто в нем сидел, увидели нашу аварию и вызвали перевозку трупов. Они и предположить не могли, что мы остались живы. Когда приехала труповозка, вышел мужик в грязном халате и спросил: «Ну и где покойники?» Я, сидя на пригорке, ответила: «Это мы!»…
Когда мы все-таки добрались до Ленинграда, позвонила моя мама и сказала: «Мне приснился страшный сон, что вы погибли в автомобильной катастрофе». Врач, когда я пришла к нему на осмотр, сказал, что произошло чудо. Ведь я была вся в синяках, в волосах застряли мелкие осколки стекла, но все остальное оказалось целым. После аварии мы даже сыграли спектакль, Юра вышел на сцену с трещиной в лопатке…»
Спустя три недели после этого случая бывшая жена Яковлева Кира родила на свет их общую дочь – Алену (2 июня 1961 года). А в ноябре того же года на свет появился второй ребенок Яковлева – сын Алексей от Екатерины Райкиной. Таким образом Аркадий Исаакович и Рома Марковна Райкины стали дедушкой и бабушкой.
Но вернемся на творческую «кухню» героя нашего рассказа.
Выпустив в 1960 году спектакль «От двух до пятидесяти», Райкин потом два года ничего не ставил. Но без дела не сидел: ездил по Союзу с последним спектаклем, а также выступал за рубежом. Правда, в основном это были страны соцсодружества: Венгрия, Чехословакия, Польша. Кстати, в тот момент, когда Театр миниатюр находился в Варшаве – 12 апреля 1961 года, в космос полетел Юрий Гагарин. Там Райкин показывал отрывки из своего спектакля «На сон грядущий», где был монолог «Встреча с будущим», в котором речь шла о том, как советский человек высадился на Луне. И хотя Гагарин до Луны не добрался, однако поляки были поражены точностью попадания интермедии в современные реалии. Некоторые тамошние критики даже написали, что монолог был подготовлен за ночь на основе оперативной информации о полете Гагарина, поступившей из Москвы. На самом деле, как мы помним, эта вещь была написана более чем за год до этого события.
Как покажет будущее, полет Гагарина окажется последним по-настоящему всенародным торжеством в СССР, когда на улицы той же Москвы вышли миллионы людей, объединенных единым порывом – мечтой о светлом будущем. Это были представители последнего поколения советских людей из породы мечтателей, которые еще не были испорчены инстинктом потребительства. Они верили, что их страна идет по правильному пути и действительно является маяком для всего человечества в деле нравственного переустройства жизни на Земле. Как выяснится чуть позже, эти люди ошибались. Уже в то время в ткань советского общества вживлялась иная константа – потребительско-коммерческая, которая, как ржа, будет разъедать следующее поколение советских людей и в итоге подтолкнет их к желанию осуществить новый эксперимент: сменить социализм на капитализм. Поэтому среди миллионов советских людей-мечтателей, вышедших на улицы встречать Гагарина, были и люди с душой коммерсантов, кто очень скоро поведет страну в обратном направлении, а прежний путь безжалостно заклеймит. Этих людей мы все хорошо знаем, поскольку они регулярно мельтешат в сегодняшних российских СМИ: Михаил Швыдкой (в своей «Культурной революции» он как-то признался, что специально сбежал с уроков, чтобы приветствовать Гагарина), Андрей Макаревич, Николай Сванидзе, Егор Гайдар, Леонид Млечин и др.
Всем перечисленным деятелям в начале 60-х было от четырнадцати (Швыдкой) до пяти (Млечин) лет. Поэтому они только стояли на пороге вступления во взрослую жизнь. Между тем свое земное существование в ту пору завершали представители поколения-победителей. Так, 13 января 1962 года скончался один из корифеев эстрадного жанра в СССР Николай Смирнов-Сокольский. До своего 64-летия он не дожил каких-нибудь двух месяцев.
Как мы помним, Смирнов-Сокольский пришел на эстраду еще до революции – в 1915 году. Его «коньком» были сатирические куплеты (кстати, его выгнали из Александровского коммерческого училища за то, что он сочинял сатирические стихи на учителей). Смирнов-Сокольский был ярчайшей фигурой на советской эстраде – этакий бунтарь-трибун, да еще к тому же русский в целом сонмище юмористов-евреев. Советские правители с уважением относились к таланту этого артиста, признавая в нем настоящего вожака в эстрадном цехе. Поэтому именно под авторитетное имя Смирнова-Сокольского Сталин разрешил в 1940 году открыть в Москве Всесоюзную студию эстрадного искусства, а Хрущев в 1954-м – Московский театр эстрады.
Отметим, что Смирнов-Сокольский был человеком энциклопедических знаний, настоящий книгочей. Как пишет о нем искусствовед Ю. Дмитриев:
«На протяжении всей жизни Смирнов-Сокольский собирал уникальную библиотеку (20 000 экземпляров переданы Библиотеке имени Ленина), в нее входили прижизненные издания А. Пушкина и все, что при жизни о нем было написано; поэтические сборники от В. Тредиаковского до Демьяна Бедного и В. Маяковского, комплекты «Колокола» и «Полярной звезды», книги, запрещенные цензурой, начиная от «Путешествия из Петербурга в Москву» А. Радищева, литературные альманахи, в том числе сборники эстрадных куплетов…»
Но вернемся к Аркадию Райкину.
Летом 1962 года райкинский Театр миниатюр приехал с гастролями в Одессу. И там состоялась новая
