один шаг – и… Я верю: ты сделаешь этот шаг. В тебе есть то, что сильнее любой отваги.
– Что же, h’anu?
– Чувство долга.
– О, ты наделяешь меня сокровищами, которыми я вовсе не владею! – пробую отшутиться, но Мерави качает головой:
– Просто ты заглянул еще не во все свои кладовые.
Молчу, глядя на старика, который в своё время не упускал ни малейшей возможности чему-нибудь меня поучить. И уроки были не всегда приятными, однако… Я бы согласился их повторить. И не один раз.
– Спасибо на добром слове, h’anu… Береги себя. Хозяина береги. И Юджу… Хотя, она сама может о себе позаботиться: девочка взрослая, все-таки.
– А вот тут ты ошибаешься! – покачал пальцем Мерави. – Она начала взрослеть совсем недавно… Думается, после встречи с тобой.
– С чего ты взял? Разве я могу кого-то наставить на путь истинный? И пробовать не собираюсь!
– Ай-вэй, Джерон! Опять за своё, негодник? Каби23Учителя не обязательно должен быть виден всему свету – он может скрываться и под волосами!
– Ты вгоняешь меня в краску, h’anu! Пожалуй, пойду, пока не возведён в ранг божества… Ой, совсем забыл: как там парень себя чувствует? Поправляется?
– Твоими молитвами!
– Моими… Нет, h’anu, вовсе не этим. Значит, у него всё хорошо?
– Не беспокойся, он почти здоров. И очень жалеет, что не смог попросить прощения.
– Передавай ему: пусть забудет о своих воровских наклонностях. Не надо брать чужое – ни вещи, ни жизни. Даже в угоду чьим-то красивым глазам.
– А сам не хочешь сказать?
– Не-е-е-ет! – я попятился к двери, окончательно оставляя попытки вспомнить, зачем вообще сюда приходил. Наверное, чтобы попрощаться. – И не упрашивай! Всё, откланиваюсь. Если смогу – зайду ещё раз. Долгих лет и добрых дорог, h’anu!
– И тебе добрых дорог, Джерон! А долгие лета… В дороге время летит незаметно!
Незаметно? Может быть, h’anu, может быть… Но время – это такая штука, которая позволяет делать с собой всё, что угодно. Простая мудрость старого человека помогла мне понять, каким образом Ксаррон добился того… чего добился. Время – вот ключ ко всем загадкам! Оно подобно реке. В каждый момент своего существования. Всем рекам мира. Поток – то тихий, почти застывший, то бурный и стремительный – казалось бы, не подвластен никаким законам, кроме своих собственных, однако… Даже бобры могут изменить течение реки, построив запруды, а ведь эти зверьки – не самые могущественные существа на свете!
Если бы Ксо хотел утаить от меня механику своих действий, он прежде всего не допустил бы возвращения моих волос в обычное состояние, потому что менее заметные признаки пребывания в ином временном потоке тоже имеют место быть. Ребра совершенно не болят, значит, прошел, по меньшей мере, месяц. Но это утверждение касается только моего личного времени: остальной мир жил, как полагается.
Любопытно, каково это – управлять временем? Сгущать, как сироп, разбавлять до полной прозрачности, заставлять бурлить и пениться… Теоретически я понимаю, ЧТО делал мой кузен – то же, что и бобры. Поставил запруду, разделил поток, заставив обойти меня со всех сторон, и снова свёл струи вместе. Все. Кроме одной, которую разогнал и которой пронзил меня. Это не магия, это нормальный порядок вещей: время идет, и физическое тело восстанавливает свои повреждения. Если способно и если… Если его подпитывают.
Так вот, почему меня немилосердно шатало по пробуждении: я попросту был переполнен Силой! Но поскольку моя Сущность не может единовременно контролировать и использовать большое количество означенной… материи? Энергии? Никак не могу определиться. Да и никто не может… В общем, понадобилось некоторое время для достижения равновесия внешних и внутренних полей. Конечно, мне захотелось погулять: трудно усидеть на месте, когда ноги сами просятся… ну, если не в пляс, то очень близко к тому. Пожалуй, Ксаррон перестарался: в таком состоянии я способен натворить много разного. Впрочем, вернее сказать: был способен. Раньше. Теперь же… Поумнел достаточно, чтобы не лезть на рожон по первому предложению Судьбы. Единственная вольность за весь день – обмен ударами с кихашитом, ради спокойствия темноглазой йисини. Надеюсь, мы поняли друг друга. Если нет, то… Да что я волнуюсь зря? Служители Шет – очень разумные люди, и одного намека им хватает, чтобы снова раствориться в тени! Впрочем, надо будет зайти к иль-Руади – у меня ведь еще есть время? И к Матушке – надо. И Мэя за длинные уши оттаскать… на будущее. Дабы вел себя хорошо.
Хм, а куда это я забрёл?
Как обычно и случается, если ноги и разум не договорились о совместных действиях, тело и его обладатель оказываются… фрэлл знает, где. В данном случае – узкая улочка, ставни немногочисленных окон первого этажа наглухо закрыты, двери, разумеется, тоже. Масляных фонарей не наблюдается, следовательно, я далеко от центра города. Темнеет, однако! Если не хочу ночевать в сугробе, следует начинать искать выход из очередного лабиринта… О, мне показалось или?… Голоса! Сейчас пойду и спрошу дорогу.
Я завернул за угол и тут же пожалел о принятом решении, потому что оказался не приглашенным гостем на празднике насилия.
Трое на одного – типичный расклад уличных потасовок. И не только уличных. Нормальная жизнь нормальных парней: принять на грудь лишнего и пойти выяснять отношения с использованием всевозможных колюще-режущих штучек… Да, что-то в их руках, и в самом деле, виднеется. Не поблескивает, поскольку света – чуть, но даже серый туман надвигающихся сумерек не способен скрыть очевидный факт наличия тонких, длиной с ладонь, предметов, произрастающих из сжатых пальцев. Предметов, готовых вонзиться в…
Впрочем, с моим появлением передвижение актеров на импровизированной сцене замедлилось. О, простите: вовсе прекратилось. А это значит, что следующая реплика должна принадлежать вашему покорному слуге. И что же я скажу?
Маленькое отступление – из разряда тех размышлений, что пролетают в сознании за несколько мгновений, а на бумаге кажутся долгими и нудными. Как бы вы поступили на моем месте? Ввязались в драку? Постыдно сбежали? Попытались пройти мимо? Вообще-то, все три варианта действий имеют право на жизнь. Более того: для удачного разрешения затруднительной ситуации следует применить их все. Главное – правильно выбрать очередность!
А ведь мне нельзя волноваться, фрэлл подери! Запрещено. Так, Джерон: дышим глубоко и спокойно, в ритме шагов, и… улыбаемся, конечно! Улыбка сама по себе редко может служить оружием, но, дорогие мои, как она способна усиливать или сглаживать эффекты! Когда вы улыбаетесь, ваш противник (собеседник, напарник – сами выбирайте нужный вариант) невольно начинает задумываться: а что кроется за безмятежным изгибом губ? Что сорвется с натянутой тетивы в следующий момент? Улыбайтесь, господа, улыбайтесь почаще! И пусть вас сочтут не совсем умными людьми, не переживайте по этому поводу, ведь недаром старая пословица утверждает: по-настоящему смеется лишь тот, кто остался в живых…
Я не сбился с шага ни на миг – так и продолжал идти: плавно, уверенно, чуть размашисто. И впечатление, верно, производил очень странное: особенно помогала в этом одежда, потому что овчина и я двигались… отдельно друг от друга. Чем просторнее зимняя шкурка, тем в ней теплее, только нужно знать меру, чтобы не запутаться в ворохе ткани и меха. Моя одёжка вполне удовлетворяла главному условию: «не мешать», а если внешние обстоятельства мешать намерения не имеют, им остается только одно – помогать.
Итак, трое и один, который почти уже уперся спиной в стену дома. Оттеснили беднягу… Хлипкий он какой-то для уличных драк – и росточком не вышел, и пропорции фигуры отнюдь не героические. Впрочем, куда меня-то понесло с критическими замечаниями? На себя сначала посмотреть нужно. Хотя… Смотрю. Каждый день. И прекрасно понимаю, что самолично не способен напугать даже армейского новобранца… Парень не вооружен, что ли? Плохо: с этой стороны поддержки ждать не приходится. Однако, зачем мне что-то еще, кроме собственного идиотизма? Только спокойно, Джерон! Спокойно, дружелюбно и
