от нее, как и вреда.

— Надоел, — поморщилась я. — Ты хотел, чтоб я уехала. Я уезжаю. Чего еще?

— Я хотел, чтобы ты растворилась на просторах родины, чтоб тебя не нашли. А ты едешь прямиком в капкан.

— А я так не думаю.

— Ты была уверена, что на даче тебя не найдут. Кто был прав? Не делай того, что вы решили. Хочешь позвонить, звони. Но ехать туда, где тебя ждут, глупость.

— Никто не знает, — теряя уверенность, сказала я.

— Подруга знает, значит, может узнать кто угодно.

— Она не скажет.

— Конечно, если не будут спрашивать.

— Заткнись, — разозлилась я.

— Куда едешь? К какой-нибудь ее родственнице?

— К тетке.

— Послушай, что я тебе скажу. Когда идет охота, верить никому нельзя. Никому.

— А я тебе и не верю.

— И правильно, — кивнул он. — А дельный совет послушай; к тетке не езди. Если подруга прокололась, они тебя там прихватят. Нужен запасной вариант. Лучше два.

— Я тебе не Штирлиц, это вообще не мое дело, я хочу переночевать под крышей, а завтра, если у нас ничего не получится…

— А что должно получиться? — насторожился Полифем.

— Не твое дело. Какого черта ты вообще лезешь?

— Я объяснял. Для меня важно, чтобы ты не попала в руки кое-каких людей.

— Понятно. Во мне заключена информация, опасная для дяди Юры. Убить он меня не может из-за развитого чувства благородства. Или еще интересней: во мне заключена информация, которая должна дойти до определенного человека. А может быть, дядя Юра просто выпустил подсадную утку, чтоб люди были заняты охотой и от него отстали. А ты следишь за тем, чтобы утку не подстрелили сразу, иначе прока от нее никакого. Так?

— Это ты говоришь.

— Дядя Юра жив?

— Я тебе все про него рассказал. Поговорим об охоте. Что решили с подругой?

— Пошел к черту.

— Все там будем. Допустим, ты права, допустим, я слежу за тем, чтобы охота продолжалась, даже в этом случае я тебе не враг. У нас одна задача: у тебя — выжить, у меня — проследить за этим. Ты понимаешь, а чем я?

— Я понимаю. Ты хочешь, чтобы я рассказала о своих планах, — усмехнулась я. — Ничего особенного. У подруги есть приятель, она хочет поговорить с ним. Он… в общем, мы надеемся получить дельный совет.

— Ты ей все рассказала? — спросил Полифем.

— Да.

— И у нее хватит ума все ему выложить?

— Кончай, а? — разозлилась я. Впервые за все время Полифем проявил эмоции:

— Дуры, мать вашу, — рявкнул он. Я слегка подпрыгнула. — Кто он, этот знакомый?

— Откуда мне знать?

Он облизнул губы, посмотрел в окно, потом на меня.

— Она должна позвонить?

— Да.

— Но не звонила?

— Нет. — Мне стало трудно дышать.

— Это странно?

— Что?

— Тебе не кажется, Что это странно?

— Почему? Она хотела с ним встретиться. Может быть, занята…

— Звони, — сказал он, но, когда я потянулась к телефону, перехватил мою руку. — Нет. Вот что… Первым делом избавиться от тачки…

— Ты спятил, — разозлилась я. — Что значит избавиться?

— Где ты должна ее оставить?

— У тетки, в Дорохове, — брякнула я и прикусила язык.

— Не годится. Если они заявятся и найдут тачку, тетке не поздоровится.

— Господи, не можем мы ее в лесу бросить. Она денег стоит.

— В городе полно стоянок.

— Как она ее заберет? Как я передам ключи?

— Чем у тебя мозги заняты, — покачал он головой. — Шкуру спасай, вот что. Возвращаемся в город. Садись в «Опель», а я на ней поеду.

— Почему? — растерялась я.

— Потому что если тачку уже ищут, я уйду, а ты нет. Давай.

— А документы на него есть? — Он посмотрел на меня так, точно я сказала что-то в высшей степени неприличное. — Хорошо, — разозлилась я. — А если меня мент тормознет?

— А если мент, — сказал Полифем, выпроваживая меня из машины, — то газу до полика.

Никто нас не тормознул, до города доехали спокойно, Полифем впереди, я от него на некотором расстоянии. Галкину машину решили оставить на первой же автостоянке, на въезде в город. Тут мы опять поменялись: Полифем перебрался в «Опель» и близко к стоянке подъезжать не стал. Своего он, конечно, добился, я до смерти перепугалась, приткнула машину и пошла к будке, договариваться с сидящим в ней парнем. Парень был молодой, симпатичный и не прочь поболтать. Я заплатила за три дня и начала канючить:

— Можно я у вас ключи оставлю? Машину должна забрать подруга, а у меня времени нет их отвозить.

Парень смотрел с сомнением, кое-чего в жизни он повидать уже успел, и мой добродетельный вид особых иллюзий у него не вызывал.

— Неприятностей у меня не будет? — спросил он.

— Нет, конечно. Откуда?

— Хорошо. Если тачку заберет не та подруга, проблемы ваши.

— Само собой, — обрадовалась я.

Из-за угла выехал Полифем, притормозил, я забралась в кабину и на него посмотрела.

— И что теперь? — спросила раздраженно.

— Есть надежное место… — начал он, но я засмеялась и головой покачала:

— Ну уж нет… Твое надежное место ничуть не лучше моего. Я поеду туда, где меня ждут.

— В самую точку, — кивнул Полифем. — Ждут.

— А в твоем надежном месте?

— О нем никто не знает.

— Конечно. Дядя Юра жив? Скажи мне, жив? Что вы хотите, а? Вот именно, — фыркнула я, — говорить ты не хочешь, а я должна тебе верить. Что я, дура, по-твоему? Катись вместе с этим благодетелем, а я еду в Дорохово.

— Хорошо, — согласился Полифем, вообще он был на редкость спокойным парнем, и вывести его из себя дело безнадежное.

— Ты можешь позвонить подруге, — через несколько минут заговорил он. — Она либо не ответит, либо скажет, что все в порядке? и велит тебе приехать.

— Замолчи. Я буду делать то, о чем мы с ней договорились. Я переночую у ее тетки, а завтра позвоню на работу. И больше не будем об этом.