Субботский и Прошкин ужинали – если это слово можно применить к процессу заглатывания вареной в мундирах картошки и такого же лихорадочного всасывания томатного сока. Времени на полноценный прием пищи у них не было совершенно: оба заскочили домой буквально на минуту – Прошкин по пути из больницы на совещание к Корневу – тот должен был вот – вот возвратится, а Субботский – хотел переодеться и поесть в перерыве между научными изысканиями.
Ерзая за столом под бременем тяжелых мыслей, Прошкин напряженно прислушивался к шуршанию, исходившему казалось от него самого… Нервная система совершенно расшатана! Его, а не Баева, в пору на курорт отправлять! Но все же – для профилактики шизофрении – похлопал себя по карманам, и обнаружил вполне рациональный источник звука – Сашин рисунок, который он поспешно снял с двери палаты, да так и не успел выбросить. Разгладил смятый листок…
Крупные черты лица, выступающие скулы, длинный нос с горбинкой, глубоко посаженные глаза, залысины на лбу и при этом довольно длинные волосы сзади, неприятно раздвоенный подбородок… Нет – этого человека, или хотя бы просто похожего на него, среди сегодняшних посетителей Александра Дмитриевича не было. Да и вообще, не знаком он Прошину. Отчаявшись идентифицировать личность на портрете он стал разглядывать надпись… Ну вот…Скверно все-таки не иметь серьезного систематического образования. Прав товарищ Корнев, когда Прошкина журит, и заставляет в университет поступить хотя бы заочно! Но, с другой стороны, в стране полным – полно узких специалистов, и один из них как раз сидит, напротив набив рот горячей картошкой!
– Леша, ты латынь в университете учил?
– Угу… – промычал полным ртом Субботский.
– Ну и что эта надпись значит? – Прошкин продемонстрировал Алексею рисунок.
Алексей быстренько запил картошку и протер салфеткой руки, взял портрет и поднес к самым стеклышкам своих очков:
– Нет… Это не латынь… Это напоминает мне французский…
– Напоминает? Ты что же пять лет проучился и до сих пор французского толклом не знаешь? – возмутился Прошкин не получив мгновенного ответа.
– Да начало фразы мне как раз понятно – написано имя «Жак де Моле»… А дальше…Какой-то странный текст для французского… Сейчас в справочнике посмотрю…- он отложил листок и извлек с полки толстенькую книжицу с надписанным не по-русски корешком, потом взял блокнот и что то – прикинул в нем, вытащил французско – русский словарь, и снова взглянул на рисунок, а потом удивленно – на Прошкина.
А что на Прошкина смотреть – можно подумать это он написал! Хотя буквосочетание «Жак де Моле» где-то он слышал, и совсем недавно… Точно слышал – от Феофана, когда про тайные ордена говорили… Был, если верить почтенному старцу, в этих орденах такой деятель. Правда, давненько.
– Странно… – Алексей погрузился в задумчивость.
Прошкин решил блеснуть эрудицией:
– Был ведь такой Жак де Моле – исторический персонаж, в ордене состоял!
– Конечно, был! Кто же сомневается? И в Ордене не просто состоял, а являлся магистром ордена тамплиеров – последним магистром этого легендарного ордена, зафиксированным в его официальной истории. Был сожжен инквизицией в 1314 году – по обвинению в ереси, – быстро, как на экзамене, отчеканил Алексей.
– Может, это он нарисован? – предположил Прошкин.
– Да не важно, что тут нарисовано, важно, что написано! Вот слушай, – Субботский пафосно, как диктор радиовещания продекламировал – Жак де Моле подохнет как собака! – Хотя конечно, учитывая, что эта надпись очень похожа на старофранцузский – то можно и так – перевести – Жак де Моле должен подохнуть как собака! Точнее как порченный или паршивый пес… В любом случае предложение имеет ярко выраженную негативную коннотацию – можно рассматривать его как ругательное, но отнесено оно к будущему времени, с модальностью долженствования…
Прошкин совершенно запутался:
– Если этот Жак де Моле уже умер – зачем будущее время понадобилось? Может это цитата? Из манускрипта или романа?
Начитанный Субботский тут же ответил:
– С именем де Моле связан один общеизвестный исторический анекдот. В день казни Людовика XVI – во время Великой Французской революции – ну ты помнишь… Некто выбежал на эшафот. Окунул руку в свежую кровь казненного монарха и закричал – «Жак де Моле, ты отомщен!». Но что бы кто-то кричал «Жак де Моле должен подохнуть», да еще и как поганый пес… я не припомню…Скорее всего это банальная грамматическая ошибка…Имелось ввиду, что де Моле уже умер, и умер бессмысленно или случайно – как собака – просто употреблена неуместная временная форма…
Прошкин наморщил лоб размышляя. Что бы Баев, знавший дюжину языков, допустил грамматическую ошибку? Очень сомнительно… В тексте должен быть смысл – актуальный именно сейчас и именно для ситуации в которую попал Александр Дмитриевич…
– Знать бы, кто тут нарисован!
– Типчик неприятный – по френологии лживый и лицемерный – раздвоенный подбородок указывает именно на эти качества. Неужели действительно это Жак де Моле? Я всегда думал, что он благородный рыцарь… Хотя, он ведь был не настоящий магистр!
– Как не настоящий? – Прошкин подавился горячей картофелиной и закашлялся.
– У тамплиеров исстари так повелось – один магистр был формальным – второй – фактическим… Сохранилась легенда, что Орден имел два Устава – один Папа Римский утвердил на капитуле – а откуда второй взялся не понятно, но именно он и был основным!
– Здорово! – по-детски обрадовался Прошкин, – Как у ребятишек в книжке Гайдара, – и тут же ненавязчиво уточнил, – А ты давно ее прочитал – эту книжку? Про Тимура и его команду?
– А… ну…- Леша почему-то замялся, – Как сказать… давно – с полгода назад…У меня один знакомый… Студент один, с вечернего отделения, подрабатывает перепиской на пишущей машинке… При «Международной книге», издательство такое… Приносил экземпляр – машинописный – почитать…Я так забавлялся. Неужели ее действительно опубликуют?
– Угу, в следующем году, издательство «Детгиз», тираж – 50000 экземпляров, – уверенно пророчествовал Прошкин, и теперь горячим продуктом подавился уже Леша.
Разговор прервал автомобильный гудок – Прошкин открыл окно:
– Хватит, Прошкин, брюхо набивать! Уже и щеки в окно не пролазят! – весело крикнул Корнев, приоткрыв дверцу автомобиля, – выходи, поехали – дело срочное – по твоей части!
Диво дивное.
