Стояла прекрасная летняя пора. Всё вокруг радовалось тёплому солнышку. Цветы раскрывали свои лепестки, стебельки тянулись кверху, и, казалось, каждый хотел сказать: посмотрите на меня — разве кто- нибудь может со мной сравниться?

В это утро Белоснежка испекла чудесный пирог с земляникой.

— Я никогда не ел ничего вкуснее, — с улыбкой сказал принц Теодор.

— Смотри, милый, золотая пчёлка попала в варенье и не может выбраться! — с жалостью воскликнула Белоснежка.

Она посадила пчёлку на ладонь и стала осторожно счищать с её отяжелевших крылышек густое варенье.

Наконец освобождённая пчела слетела с ладони и, радостно покружившись по террасе, улетела на поляну.

— Мне кажется, в её жужжанье я расслышала слово «спасибо», — рассмеялась Белоснежка.

— И мне послышалось то же самое, — с улыбкой сказал принц Теодор. Он встал и накинул на плечи алый дорожный плащ, висевший на ручке кресла.

— Я знаю, знаю, ты должен ехать, — сказала Белоснежка, опуская ресницы, чтобы принц Теодор не увидел, как печальны её глаза. — Твой добрый отец заболел. Его старые раны открылись, и он жестоко страдает. Отвези ему этот чудесный бальзам. — Белоснежка протянула принцу Теодору золотой флакон. — Я сама сварила его из целебных трав. Достаточно всего один раз смазать этим снадобьем раны твоего отца, как боль оставит его, и он почувствует себя снова сильным и здоровым.

— Моя дорогая! — Принц с нежностью поцеловал Белоснежку. — Ты всем несёшь радость и исцеление. Недаром тебя прозвали Белоснежка — Золотое Сердечко!

— Ах, любимый! — С трудом сдерживая слёзы, Белоснежка прижалась к его груди. — Не знаю почему, но сегодня моё сердце сжимается от страха и тревоги!

— Не грусти, моё сокровище, — принц Теодор ласково пригладил чуть растрепавшиеся от ветра кудри принцессы, — день пролетит быстро. А завтра я уже снова вернусь в замок Тэнтинель и буду с тобой.

С тоской и беспокойством смотрела Белоснежка, как мелькает, исчезая, между стволов могучих деревьев леса Грюневельт алый плащ принца Теодора.

Вот принц оглянулся в последний раз, махнул рукой и скрылся за пышной зеленью леса Грюневельт. Затих топот его коня.

Летучая мышь Матильда, любимица королевы Морганды, влетела в распахнутое окно Северной башни замка Мортигер. Едва она коснулась крылом ковра, как тут же превратилась в придворную даму в пышном зелёном платье.

— Всё выполнила, как я приказала, Матильда? — строго спросила королева Морганда. — Летала ли ты вокруг замка Тэнтинель? Видела ли ты принцессу Белоснежку? Что ты разузнала-разведала?

— Сегодня утром Белоснежка проводила в путь принца Теодора, — доложила Матильда. — Уж так грустит, так грустит, слов нет. Сидит на балконе вся в слезах. Принц Теодор вернётся только завтра, и то к вечеру.

— Что ж, времени у нас предостаточно, — с улыбкой, полной злобы и коварства, проговорила Морганда. — Я кое-что задумала, и, если всё получится, как я хочу, Белоснежка навсегда перестанет улыбаться и скоро зачахнет от тоски и отчаяния.

Королева вышла из замка и поспешно спустилась по мраморной лестнице в сад, весь заросший ядовитыми цветами и дикими травами.

Она углубилась в лес Грюневельт и вышла на круглую поляну.

Тут она остановилась и громко позвала повелительным голосом:

— Старый медведь! Самый старый в этом лесу. Явись по зову твоей повелительницы!

Затрещали сучья, закачались молодые деревья. Из чащи леса вышел огромный медведь. Голова его была как котёл, а маленькие глазки смотрели хитро и насторожённо. Жёсткая шерсть была наполовину седой.

— Послушай меня, верный друг, — властно сказала Морганда. — Ты должен сослужить мне службу. За это я щедро награжу тебя.

— Приказывай, хозяйка, — глухо отозвался медведь, — я всё исполню!

«Что ещё задумала злая королева? — с тревогой подумала белка госпожа Пушистый Хвост. Белка собирала на опушке леса орехи и складывала их в хорошенькую корзиночку. — Не иначе как она опять хочет навредить моей любимой Белоснежке!»

И, спрятавшись в густой листве орешника, госпожа Пушистый Хвост притихла, стараясь не пропустить ни словечка.

— Непростое дело я поручу тебе на этот раз, мой верный медведь, — Морганда заговорила тише, но чуткая белка слышала всё. — Я превращу тебя в дерево, в могучий ветвистый дуб! Ты должен схватить своими корнями принца Теодора, утащить его глубоко под землю, чтобы он не мог ни крикнуть, ни пошевелиться, а к вечеру умер бы задохнувшись, оплетённый твоими корнями.

— Мне не жаль принца Теодора, — проворчал медведь. — Но я не хочу превращаться в дерево!

— О, это ненадолго, — успокоила его Морганда. — Как только принц Теодор умрёт, я возьму горшочек волшебного мёда, разобью его о твой ствол, и ты тут же снова превратишься в медведя. Да заодно полакомишься своим любимым мёдом. А я буду спокойна. Ведь только ты один можешь откопать принца Теодора, такова сила моего колдовства.

— А почему ты думаешь, королева, что принц Теодор придёт сюда, на эту круглую поляну? — угрюмо спросил медведь.

— Это уже моя забота, — загадочно ответила Морганда. — Немного хитрости, и он придёт сюда. Об этом не беспокойся.

Медведь покорно опустил тяжёлую голову. А Морганда начала читать заклинание мрачным голосом, напоминающим отдалённый гром:

В ту же минуту косматый медведь превратился в старый дуб с широкими ветвями и густой тёмно- зелёной листвой.