лизнул руку принца Теодора, заглянул ему в глаза.

Потом улёгся на траву рядом с Эрлиндой.

— Не бойся, дитя моё, садись на него, — сказал принц Теодор. — Только держись покрепче.

Эрлинда вскарабкалась на спину волка и ухватилась за его густую шерсть.

Волк поднялся с земли и побежал рядом с принцем Теодором.

«Что теперь будет? — мучительно думал принц Теодор. — Корабль „Мечта“ исчез, словно растаял. Старики говорят: порой проходят десятки лет, пока он появится снова. Как же мы уплывём с острова?»

Но принц Теодор не стал делиться с Белоснежкой своими тревожными мыслями. А Белоснежка молчала, думая о том же самом. Она только ласково погладила умную морду молодого волка.

Наконец в просветах между деревьями мелькнуло голубое море.

Принц Теодор снял Эрлинду со спины волка, и тот мгновенно исчез в чаще леса.

Путники выбежали на берег. Волны мягко расстилались по золотистому песку.

— Нигде ни паруса… — горестно прошептала Белоснежка. — Боюсь, королева Морганда замыслит ещё какую-нибудь дьявольскую хитрость…

А Морганда уже подбежала к лесу. В лицо ей пахнул тёплый ветер, полный ароматов свежей зелени. Солнце разбросало по траве между деревьев золотые пятна.

«Только ягоды из Волшебного Виноградника могли снять заклятие с мёртвого леса, — оглядываясь, в недоумении подумала Морганда. — Просто ума не приложу, как принц Теодор смог их раздобыть! Однако надо торопиться. Представляю, что будет с Белоснежкой, когда она увидит мои руки-змеи!..»

Но едва королева Морганда ступила на зелёную тропинку, как тут же стройная берёза больно хлестнула её гибкой веткой по плечу. Ель растопырила свои тяжёлые лапы, стараясь её уколоть.

Серебристая ива больно стегнула её прямо по щеке. Могучий вяз высунул из земли кривой корень, норовя столкнуть её с тропинки в глубокий овраг.

Исхлёстанная ветвями, с красными полосами на лице, выбежала наконец Морганда из леса. Её драгоценная мантия была изорвана, корона скатилась с головы и осталась висеть на ветке где-то в чаще леса.

Но тут же королева Морганда забыла про боль и досаду.

На влажной кромке берега стоял принц Теодор. Он был бледен. Позади него Белоснежка обнимала насмерть перепуганную Эрлинду. Девочка расширенными от ужаса глазами смотрела на извивающихся змей.

— Вот мы снова встретились, Белоснежка! — подходя поближе, с угрозой проговорила Морганда. — Тебе не убежать, не спрятаться. Смотри! Сейчас маленькая Эрлинда бездыханная упадёт к твоим ногам.

Змеи подняли свои плоские головы. Глаза их горели безжалостным огнём. Они высунули свои раздвоенные жала, с них капал дымящийся яд.

— Молись, Эрлинда! — воскликнула Белоснежка, ещё крепче прижимая к себе девочку. — Молитва охранит тебя от злого колдовства!

— Господи, спаси и помилуй! — тонким дрожащим голоском воскликнула Эрлинда. Она не смотрела на смертельно опасных змей, она подняла свои голубые глаза к небу.

И в тот же миг змеи исчезли. Морганда стояла, протянув к ней обнажённые, исхлёстанные ветвями руки. Пальцы её скрючились, словно когти хищной птицы.

— Будь ты проклята, Белоснежка! — прохрипела Морганда. Ярость душила её.

— Смотрите, смотрите! Корабль «Мечта»! — пискнул Фьютти. Он перелетел с плеча принца Теодора на плечо Белоснежки. — Какой красивый!

И правда, возле берега покачивался на мелких волнах корабль «Мечта», весь пронизанный лучами солнца.

Принц Теодор подхватил на руки Эрлинду и перебежал по узкому трапу на корабль. Белоснежка — за ним. Словно связка колокольчиков зазвенела цепь, поднимая якорь.

Корабль плавно качнулся и отплыл от берега.

— Чив-чив! До сих пор не могу прийти в себя! — прощебетала Серая Грудка. — А уж когда я увидела этих ужасных змей…

— Где же остров? — с изумлением проговорила Белоснежка, оглядываясь. — Его уже не видно. Куда ни глянь, без конца и края только море!

— А ты посмотри вперёд, любовь моя! — Принц Теодор протянул руку. — Видишь? Там впереди высокая скала. А на ней замок Тэнтинель. Скоро мы будем дома!

— И правда замок! — весело пискнул Фьютти. — Матушка, а теперь я могу сидеть на земле и на травке, правда?

— Да, моя радость, — ответила Серая Грудка. — Ведь ты стал такой большой и умный. Теперь ты можешь летать куда захочешь. Только уж не слишком далеко, чтоб я не волновалась.

На пристани, изумлённо переговариваясь, толпилось множество народа.

Впереди, окружённый слугами, стоял старый король Унгер, опираясь на плечо верного пажа Гримли.

— Ах, милая дочурка, — с укором воскликнул король Унгер, обнимая Белоснежку, — что за новые проказы! Уплыть на корабле «Мечта» неведомо куда. И даже ни слова не сказать своему старому отцу. Право, какая беспечность и легкомыслие! Впрочем, главное — ты снова здесь, на твёрдой земле. Эрлинда, милая малышка, подойди ко мне, я тебя поцелую. И как вам понравилось путешествовать на корабле «Мечта»? Но что это! Где же он?

Но корабля уже не было. Только столбы солнечных лучей вздымались вверх там, где только что был чудесный корабль.

— Что ж, поднимемся в замок, — сказал король Унгер. — Мой верный Гримли подаст мне кубок старого вина. Мне просто необходимо подкрепиться после стольких волнений. Да ещё выкатите пару бочек доброго вина сюда на площадь. Пусть веселятся все!

— Белоснежка, свет мой! Недаром все в округе зовут тебя Золотое Сердечко! — с нежностью глядя на Белоснежку, проговорил принц Теодор.

— Братец, я хочу жить с тобой и с Белоснежкой, можно? — попросила Эрлинда, обеими руками обнимая Белоснежку.

Белоснежка, улыбаясь, кивнула. Наклонилась к девочке и поцеловала её в лоб. При этом она глядела куда-то вдаль, вспоминая, как она поцеловала спящую девочку там, далеко, на волшебном острове.

В своём холодном замке Мортигер, где северный ветер со свистом влетал во все окна, королева Морганда не находила себе покоя. Она ходила по тёмному залу, прижав пальцы к вискам.

— Ты опять ускользнула от меня, Белоснежка! — Её угрюмый голос подхватило эхо под высокими сводами. — Ты учишь танцевать маленькую Эрлинду и радуешься? Но берегись, берегись, красавица! Я нашла в колдовских книгах такое заклинание, что содрогнутся камни замка Тэнтинель. Ты разучишься улыбаться. День и ночь ты будешь лить горькие слёзы…

Но это уже совсем другая история, друзья мои, и когда-нибудь мы вам её непременно расскажем.