— Банзай, пиши отчет, — устало вздохнул Ксенобайт. — Не будем ждать эксгумации. Версия логичная, анализатор должен разобраться. У кого-нибудь есть возражения или дополнения?
— Ксен! — завопила, всхлипывая, Внучка. — Отпусти Марию! Патриарх скотина, получил по заслугам... Отпусти ее!
— Внучка, это только игра, — покачал головой Банзай.
— Ксен, — проговорила Мелисса. — Ты уверен, что анализатор примет такой ответ? Ведь, по сути дела, у нас только косвенные улики...
— Решайте, как знаете, — раздраженно поморщился программист. — А я уже устал от этой дурацкой игры.
Обведя всех взглядом, Банзай вытащил из пакета, в котором они когда-то получили задание, бланк. Изучив его, он взял перо и стал что-то писать. Когда он поставил последнюю точку, мир вдруг замер и стал тускнеть. В воздухе перед тестерами зажглась надпись:
«Дело закрыто. Статус: миссия выполнена, виновные найдены».
Ксенобайт и Внучка, надувшись, сидели по разным углам комнаты.
— Ну что, от «Самары Софт» пришел ответ? — нервно спросила Мелисса.
— Пришел, — кивнул Банзай. — Поздравляют с успешным прохождением. Говорят, что мы первые, рассыпаются в комплиментах. Сейчас их специалисты изучают логи на предмет взлома и подтасовок. Если они подтвердят подлинность — приз наш.
— Да чтоб они подавились этим призом, — мрачно буркнула Внучка.
— Закон есть закон, — не менее мрачно буркнул Ксенобайт.
— Внучка, хватит дуться на Ксенобайта, — строго проговорила Мелисса. — Это игра. И мы, в отличие от прочих игроков, должны были пройти ее до конца.
— Все равно мне ее жалко.
— А Казимира тебе не жалко?! — неожиданно взвился Ксенобайт. — Он, между прочим, всю вину взял на себя, а она... Хоть бы словом... Тьфу.
— Ксен, ты тоже уймись, — отрезал Банзай. — Давай лучше, как и положено в конце детективной истории, расскажи, как ты допер до всего этого. Предупреждаю, скажешь, что это было «элементарно», — загрызу.
— Да что тут говорить, — отмахнулся Ксенобайт. — Конечно, сценаристы игры сделали все, чтобы в конце игрок рвал на голове волосы и вопил: «Я же чуть не взял его в самом начале!». Но, честно говоря, раскрыть преступление по горячим следам все-таки невозможно. Даже если «взять» Казимира — доказательств нет, мотива нет, стройной картины преступления нет. А ведь он — работник аппарата, так что... Так что пришлось бы его выпускать. И все-таки большую часть ключей мы получили именно тогда. Помните, когда мы в первый раз вломились в его «кабинет»?
— Нуa
— Там все было заляпано кровью. Казалось бы — не магазин детской игрушки... Однако что-то мне это в душу запало. Даже не знаю...
— Ты ему тогда чуть выговор не влепил. За антисанитарию, — напомнил Махмуд.
— Да. Он еще оправдывался, что «...каждый вечер моем...». Каждый вечер, понимаете? Мир сгенерирован так, что стартовое время равно текущему времени на машине. То есть — утро. Когда же это они успели так «наработаться»? Ладно, подумал я, вдруг это просто элемент антуража? Подумал — и забыл, навалились другие дела. Но сегодня, когда я зашел к нему, в пыточной было чисто. Стерильно чисто, как на форматированном винчестере! Тут-то мне и вспомнился первый день.
— Погоди. Там же какой-то парень висел, — вмешался Мак-Мэд. — Шел, так сказать, рабочий процесс...
— Нет уж, — покачал головой Ксенобайт. — Я потом специально пересматривал видеозаписи Внучки. Я же сразу спросил, что делали с парнем. Так вот: ничего такого, что бы могло дать обильное кровотечение, с ним не делали. Более того, зачем надо было прижигать ему язык? Только для того, чтобы не сболтнул лишнего.
Ксенобайт поставил локти на подлокотники кресла и соединил перед носом кончики пальцев. Мрачно глянув на друзей сквозь получившуюся решетку, он продолжил:
— Следующий ляп. Парень в пыточной. Вспомните объяснения Казимира и скажите: а чего это он вообще взялся за ловлю еретиков?! Никаких документов о том, кто задержал того парня, не было. Естественно, ведь это и был телохранитель патриарха! А когда Мак нашел расчлененное тело... Вспомните, оно было расчленено очень аккуратно. А для этого сноровка нужна.
Ксенобайт снова помолчал.
— Итак, тело было расчленено. Вот уж этот процесс без крови никак не произведешь. Учитывая педантичную ежевечернюю уборку, можно с уверенностью сказать: камера была залита кровью приблизительно в то же время, когда исчез патриарх. В принципе, вполне достаточно, чтобы стойко заподозрить Казимира. Но мотив?! С чего это вдруг Мастер Дознаватель, имеющий за плечами четырнадцать лет службы, вдруг съехал с катушек? Кто-то его подтолкнул. И я начал копать. Прочесав доносы за год, я натолкнулся на массу интереснейших вещей. Во-первых — с некоторых пор к Казимиру зачастил некто, кого во всех докладных записках называли просто «Медик». Судя по доносам, Медик и Казимир проводили все больше и больше времени вместе. Обычно это были вечера. Похоже, они подружились. Могу предположить — вели диспуты об устройстве мира, справедливости, морали и прочей ерунде. Наверное, это и пошатнуло психическое равновесие Казимира. Стал вырисовываться мотив. Однако — почему палач не отомстил сразу, если это была месть за друга? Да и мог ли он это сделать? Ведь Медик, как мы уже знаем, был гуманистом. Что-то тут не клеилось... И тут до меня дошло... Ведь потенциально в домене был еще один человек, готовый за Медика пасть порвать.
— Его несостоявшаяся невеста, которую он обещал увезти в райский город, где всем хорошо... — печально вздохнула Мелисса.
— Угу. Если терзающийся мрачным призраком гуманизма Казимир впал в морально-этический ступор, то от обиженной в самых высоких чувствах женщины, как я уже говорил Банзаю, можно ждать чего угодно. Мария не простила. Нет! К тому моменту я уже не сомневался, что связь Марии с Казимиром обязательно всплывет, стоит только как следует перетряхнуть архивы. Так оно и случилось, но в тот момент я уже плюнул на все и сорвался с места. Шаг скорее интуитивный... И чуть было не опоздал... Остальное вы знаете.
— И все-таки, — всхлипнула Внучка, — ну почему мы не могли ее просто отпустить?
Ксенобайт оскалился.
— Почему? — прошипел он. — Эта твоя Мария — хладнокровная убийца. Она четко, уверенно и быстро спланировала это убийство. Помнишь, как уверенно она держалась на допросе? Прекрасно знала, что пока Казимир ее «кроет» — против нее только косвенные улики. Так же расчетливо она приняла и использовала самопожертвование палача. Как должное.
— Правильно, — проворчал Банзай. — Если кого и отпускать — так это Казимира.
— Нет, — покачал головой Ксенобайт. — Старик совсем запутался. Он уже не хотел жить. Совесть душила его, сотни, тысячи рабочих дней, наполненных пытками, сводили с ума. Он уже вкусил человеческой крови. Не только патриарха: вспомните — его телохранителя, который ровным счетом ни в чем не был виноват, тоже пытали. Хладнокровно. Для прикрытия. Нет, ему так и так жить уже не светило. Он сошел бы с ума в течение двух...
— Ну вот, теперь ты пустился в психоанализ ботов, — поморщился Банзай. — Ксен, это игра! Ты сам это говорил.
— Да-а, — задумчиво протянула Мелисса. — Отличные симуляторы делает «Самара Софт»... Чтоб им пусто было...
