– В самом деле… – начал он.
– Не беспокойтесь, – дружелюбно сказал Бодряк. – Констебль Морковка отправится на кухню и посмотрит, что там. Этот парнишка покажет ему дорогу.
Когда те удалились, Обычный склонился над залежами бумаг на столе.
– Должна быть весьма веская причина, – сказал он, – для…
– Дракон вернулся, – сказал Бодряк.
Обычный выпучил на него глаза.
В ответ Бодряк уставился на него немигающим взглядом.
Обычный ощутил, что его чувства занимают положенное им место, возвратясь откуда-то из дальних уголков, куда их забросило.
– Вы пьяны, не так ли, – сказал он.
– Нет. Дракон вернулся.
– Но, послушайте… – начал он.
– Я видел его, – твердо сказал Бодряк.
– Дракона? Вы уверены?
Бодряк склонился над столом.
– Нет! Я, должно быть, чертовски ошибся! – заорал он. – Это должно быть что-то совершенно другое с чертовыми громадными когтями, огромными кожаными крыльями и горячим, испепеляющим дыханием! Наверное, существует масса подобных созданий!
– Но мы все видели, как его убили!
– Я не знаю, что мы видели! – сказал Бодряк. – Но я знаю, что я видел!
Он отклонился назад, закачавшись на ходу. Внезапно он ощутил себя чрезвычайно усталым.
– Так или иначе, – сказал он нормальным голосом. – Дракон сжег дом на улице Постирушки. Впрочем, и другие тоже.
– Никто из них не убежал?
Бодряк уронил голову на колени и обхватил ее руками. Он удивился, как много времени прошло с тех пор, как он спал, спал в последний раз, на простынях и соответствующим образом. Или еда, как с этим. Ел ли он прошлой ночью, или предыдущей? И спал ли он вообще в жизни, задумаемся над этим? Ничего подобного. Руки Морфея, засучив рукава, вновь принялись дубасить ему в голову, но сознание сопротивлялось накатывавшему сну. Никто из них…?
– Кто именно? – спросил он.
– Разумеется, люди в здании, – сказал Обычный. – Полагаю, что в здании находились люди. Ночью, как я полагаю.
– А? Да. Это было необычное здание. Полагаю, что это был дом, принадлежавший тайному обществу, – продолжал Бодряк.
В голове у него что-то щелкнуло, но он слишком устал, чтобы понять что.
– Вы полагаете, волшебство?
– Не знаю, – сказал Бодряк. – Вполне может быть. Парнишки в капюшонах.
Он собирается сказать мне, что я перетрудился, подумал он. И будет прав.
– Послушайте, – любезно сказал Обычный. – Люди, которые возятся с волшебством и не знают как управлять им, да-да, они могут взорваться и…
– Взорвать самих себя?
– А у вас было много забот в эти дни, – мягко сказал Обычный. – Если бы меня сбил с ног дракон и чуть не спалил заживо, то разумно предположить, что я буду непрестанно видеть их вокруг.
Разинув рот, Бодряк посмотрел на него. Он не мог придумать, что сказать. Некая тугая скрученная пружина приводила его в движение в течение последних нескольких дней, но сейчас она полностью ослабла.
– Вы не думаете, что перетрудились, усердствуя на службе? – сказал Обычный.
Да, подумал Бодряк. Чертовски забавно.
Он рухнул, лицом вперед.
Библиотекарь осторожно наклонился над крышкой книжного шкафа и разжал руку в темноте.
Она была там.
Его толстые ногти нащупали корешок книги, осторожно вытащили ее из полки и приподняли. Он аккуратно приподнял фонарь.
Ни малейшего сомнения. Вызывание Драконов. Единственная копия, первое издание, слегка пожелтевшая и чрезвычайно драконистая.
Он поставил фонарь сзади и принялся читать первую страницу.
– Гм-м? – сказал Бодряк, просыпаясь.
– Принести вам чашечку чая, капитан? – сказал сержант Двоеточие. – И фиггин.
Бодряк посмотрел на него невидящим взглядом.
– Вы спали, – пояснил Двоеточие. – Вы были бездыханный, когда Морковка принес вас домой.
Бодряк огляделся, осматривая непривычное окружение Подворья.
– А-а, – сказал он.
– Мы с Валетом провели кое-какое расследование, – сказал Двоеточие. – Вы помните тот дом, который был расплавлен? Там никто не живет. Это просто комнаты, которые сдаются внаем. Потому мы отыскали, кто их сдает. Это дворник, который приходит каждую ночь убрать стулья и замкнуть помещения. Он так толком и не понял, почему был сожжен дом. Сами знаете, каковы эти дворники.
Он встал в стороне, ожидая аплодисментов.
– Отличная работа, – сказал Бодряк, макая фиггин в чай.
– Его использовали три общества, – сказал Двоеточие. Он извлек свой блокнот. – А именно, Анк- Морпоркское Общество Ценителей Изящных Искусств, так сказать, Морпоркский Клуб Народных Танцев и Песен, а также Освещающие Братия Эбеновой Ночи.
– Почему так сказать? – спросил Бодряк.
– Сами знаете. Изящные искусства. Это же просто мужчины собираются, чтобы рисовать женщин в обнаженном виде. Все вместе, – пояснил ценитель искусств Двоеточие. – Дворник мне рассказал. Представляете, некоторые из них не сделали кистью ни единого мазка. Постыдно.
Подобных историй миллион в этом обнаженном городе, подумал Бодряк. И почему я всегда обязан выслушивать подобные бредни?
– Когда они встречаются? – спросил он.
– По понедельникам, 7.30, вход десять пенсов, – сразу же сказал Двоеточие. – Что касается народных танцоров… что ж, там нет никаких вопросов. Знаете, вы всегда удивлялись, чем занимается на их вечерах капрал Валет в свои выходные?
Лицо Двоеточия расплылось в широкой ухмылке, как арбуз.
– Нет! – сказал Бодряк. – Валет?
– Да! – сказал Двоеточие, восхищаясь результатом.
– Что, прыгать с колокольчиками и размахивать?…
– Он говорит, что это очень важно для сохранения старинных народных обычаев, – сказал Двоеточие.
– Валет? Мистер Укради-головки-от-сапог-из-трусов, я-только-потрогал-дверную-ручку-а-оно-само-все- открылось?
– Да! Забавный старый мир, не так ли? Он очень из-за этого застенчивый.
– Бог мой, – сказал Бодряк.
– Это должно было обнаружиться, даже если об этом никогда не рассказывать, – сказал Двоеточие. – Как бы то ни было, дворник рассказал, что Освещающие Братья всегда оставляли помещение в беспорядке. Царапины и пометки мелом на полу, сказал он. И они никогда не расставляли правильно стулья и не полоскали за собой чайник. Они встречались очень поздно, так он сказал. Рисовальщики обнаженных женщин встречались на прошлой неделе где-то в другом месте.
– Что вы сделали с нашим подозреваемым? – сказал Бодряк.
