– Да-а, – сказал Брат Штукатур. – Не пойму почему вы должны важничать. Вы даже не обучались у обезьян древним и загадочным чудесам, или еще чему-нибудь.
– Мы здесь болтаемся день-деньской, – сказал Брат Привратник. – Это неправильно. Думаю, что мы должны получить награду…
Брат Сторожевая Башня осознал, что он теряет контроль. Он попытался применить дипломатию.
– Уверен, что Верховный Великий Магистр прибудет незамедлительно, – сказал он. – Давайте не лезть в бутылку, а? Парни? Подготовить это сражение с драконом и провести его достойно, это же достойно уважения, разве не так? Мы прошли через множество испытаний, верно? Может стоит еще немного подождать, ладно?
Круг фигур в капюшонах и мантиях, скрепя сердце, сдвинулся в согласии.
– Хорошо.
– Согласен.
– НЕСОМНЕННО.
– Хорошо.
– Если вы так говорите.
В сознание Брата Сторожевая Башня вкралось сомнение, что что-то не в порядке, но он был не в состоянии назвать что.
– Гм-м, – сказал он. – Братья?
Они неохотно зашевелились. Что-то в комнате настойчиво вязло в зубах. Сама атмосфера.
– Братья, – повторил Брат Сторожевая Башня, пытаясь утвердиться в своих правах. – Мы все здесь, не так ли?
Все хором встревоженно подтвердили.
– Разумеется, мы здесь.
– В чем дело?
– Да!
– ДА.
– Да.
Все повторилось вновь, нечто неуловимо неправильное с предметами, к которым ты не можешь прикоснуться пальцем, ибо палец слишком испуган. Но тревожные мысли Брата Сторожевая Башня были прерваны скребущим звуком на крыше. Несколько кусков штукатурки с грохотом упали в круг.
– Братья? – нервно повторил Брат Сторожевая Башня.
Настала тишина, длинная, томительная пауза, тишина предельной концентрации и затаенного дыхания, когда легкие вобрали все, как стог сена. Последние крысы самоуверенности Брата Сторожевая Башня покинули тонущий корабль мужества.
– Брат Привратник, если вы можете открыть задвижку в грозном портале… – дрогнул он.
И тут вспыхнул свет.
Там не было боли. Там не было времени.
Смерть срывает покровы со многих вещей, особенно когда она наступает при температуре, достаточной, чтобы испарилось железо, а вместе с ним и ваши иллюзии. Бессмертные останки Брата Сторожевая Башня наблюдали, как дракон улетает прочь в туман, а затем обратили свой взор на застывающую лужу расплавленного металла, камня и разнообразных случайных обломков – все, что осталось от тайной штаб- квартиры. И его обитателей, как стало понятно беспристрастному взору, впрочем, это и составляло часть процесса смерти. Вы прожили всю жизнь и заканчиваете ее как мазок, клубящийся как сливки в чашке кофе. Какими бы ни были игры богов, они их играют весьма загадочным способом.
Он посмотрел на фигуру в капюшоне, стоявшую позади него.
– Мы никогда не намеревались это делать, – устало сказал он. – Честное слово. Никакого преступления. Мы только хотели того, что нам принадлежит.
Костлявая рука похлопала его по плечу, не совсем вежливо.
И Смерть промолвил:
– ПОЗДРАВЛЯЮ.
Кроме Верховного Великого Магистра, только один Освещающий Брат был в отлучке во время дракона – это был Брат Пальцы. Его послали за пиццей. Брата Пальцы всегда посылали за едой. Это было дешевле. Его никогда не беспокоило искусство оплачивать покупки.
Когда стражники подкатили вслед за Эрролом, Брат Пальцы стоял с кучей картонных коробок и разинутым ртом.
Там, где должен был находиться грозный портал, была лишь теплая куча оплавившихся обломков.
– О, господи! – сказала леди Рэмкин.
Бодряк выскользнул из кареты и стукнул по плечу Брата Пальцы.
– Простите, сэр, – сказал, – вы случаем не видели, что здесь…
Когда Брат Пальцы повернул к нему свое лицо, то это было лицо человека, которого остановили на полдороге ко входу в ад. Его рот оставался разинутым, но он не мог проронить ни слова.
– Будьте столь любезны, чтобы проводить меня на Подворье, – сказал Бодряк. – У меня есть причины верить, что вы… – Он заколебался. Он совсем не был уверен, что у него причины верить. Но человек был без сомнения виновен. Вы могли сказать это, только бросив на него взгляд. Виновен не в чем-то особенном. Просто виновный в самом общем смысле.
– М-м-м-м, – сказал Брат Пальцы.
Сержант Двоеточие аккуратно поднял крышку верхней коробки.
– Что вы собираетесь делать, сержант? – сказал Бодряк, делая шаг назад.
– Э-э. Выглядит как Пересудская Пицца с анчоусами, сэр, – тоном знатока сказал сержант Двоеточие.
– Я имею в виду человека, – сказал Бодряк.
– Н-н-н-н, – сказал Брат Пальцы.
Двоеточие заглянул под капюшон.
– Я знаю его, сэр, – сказал он. – Бенджи «ЛегкаяНога» Болотный. Он капо де монти Гильдии Воров. Я давненько его знаю, сэр. Хитрый маленький подонок. Привык работать в Университете.
– Что, волшебником? – сказал Бодряк.
– Случайная работа, сэр. Садоводство, плотничество и все такое.
– И он там работал?
– Можем мы что-нибудь сделать для бедняги? – сказала леди Рэмкин.
Валет ловко отдал честь.
– Я могу стукнуть его по заднице для вас, если только пожелаете, леди.
– Д-д-д-р-р-р, – сказал брат Пальцы, начиная безотчетно трястись, увидав стальную улыбку высокородной леди, решившей не показывать ему, что она поняла, что же он хочет ей сказать.
– Положите его в карету, вы двое, – сказал Бодряк. – С вами все в порядке, леди Рэмкин…
– Сибил… – поправила леди Рэмкин.
Бодряк покраснел и продолжал:
– Может, удачно, что его возьмут под стражу. Предъявите ему обвинение в краже книги, а именно Вызывание Драконов.
– Вы правы, сэр, – сказал сержант Двоеточие. – И пицца остывает. Сами знаете, как сыр становится паршивым, когда она остывает.
– И не бейте его, ни в коем случае, – предупредил Бодряк. – Даже если это и окажется незамеченным. Морковка, вы пойдете со мной.
– Д-Д-д-д-р-р-а-а, – вызвался помочь Брат Пальцы.
– И возьмите Эррола, – добавил Бодряк. – Он мчится прямо сюда, разъяренный до полусмерти. Смелый маленький дьявол, должен признать.
– Замечательно, что вы пришли к подобной мысли, – сказал Двоеточие.
Эррол бегал взад и вперед около разрушенного здания, хныкая на ходу.
– Посмотрите на него, – сказал Бодряк. – Не может дождаться, когда дойдет до сражения.
Он бросил мимолетный взгляд на клубящийся, словно оплетаясь вокруг проволоки, туман.
