писать! Мило, ничего не скажешь!
— Не ворчи, — сказал герцог, — Я разрешил. Пусть погуляют.
— Приказы главнокомандующего не обсуждаются, — покорно сказал Анри, и, слегка высунув язычок, начал писать: 'Я, Рауль де Бражелон…
Бофор дал добро для пирушки на шканцах, а, любуясь красивыми буквами на белом листе контракта, думал о том дне, когда там же, на шканцах, эти слова они произнесут, вступая в брак. Начало свадебной клятвы. 'Я, Рауль де Бражелон… ' 'Я, Анжелика де Бофор… ' Но до того счастливого дня еще надо было дожить. А Бофорочка, выводя имя Рауля в контракте, вспомнила, как такая же путаница с именем возникла в монастыре Святой Агнессы, когда переодетый нищенкой де Невиль вычислил имя Рауля по вышитым тряпочкам из ее рабочей шкатулки. Как же давно это было! Как любят говорить Пираты Короля-Солнца — в другой жизни. Под диктовку Гримо Анри заполнил контракт и, присыпав песком для просушки чернил, помахал бумагой, и, с легким поклоном, уже перенятым от Пиратов, / мужчинам и тут повезло, реверанс делать труднее! / подал Бофору бумагу.
— Прошу, монсеньор.
— Отлично, — сказал герцог, — Остается только подписать.
— Но что в этом секретного, и почему вы требовали с меня Слово Дворянина, если без подписи Рауля контракт все равно недействителен?
— Это еще не все, — сказал герцог, — Бери второй лист.
Анри послушно взял второй лист.
''Перкурить бы' ,- подумал герцог. Очень он не любил возню с бумагами. Но честнейший человек Франции решил довести до конца задуманную с Шевреттой интригу.
— Теперь диктовать буду я! — сказал герцог, — Пиши: 'Доверенность'.
Анри написал.
– 'Я, Рауль де Бражелон…' — продиктовал Бофор.
— Достали с этим Раулем де Бражелоном! — проворчал Анри, — У меня кроме Рауля де Бражелона дел хватает! И пишет ваш Рауль лучше меня! Кстати, господин Гримо, знаете ли вы, что наследнице герцога вышеупомянутый Рауль де Бражелон показывал, как пишутся красивые буквы нашего алфавита?
Гримо покачал головой, подавив улыбку.
— Так знайте. Прутиком. На песке, на дорожке в парке Вандомского дворца. Шрифт каллиграфа Люка Матро. И шрифтом Люка Матро Анри написал 'Б' в фамилии Рауля. 'Ворчит, плутовка, а сама произносит его имя с таким удовольствием' , — подумал герцог. То же подумал и Гримо.
— Что же воспоследует за этим? Полагаю, все же с похмелья Рауль де Бражелон не так красиво напишет свою фамилию как раньше. Рука задрожит, — ворчал паж.
— …доверяю получать мое жалованье господину… — диктовал герцог, — Гримо, тебя запишем как в моем завещании 'Вогримо' .
– 'Вогримо' — слитно или раздельно? 'Во Гримо' ? Или через дефис? 'Во-Гримо'?
— Слитно, конечно, слитно! — сказал герцог.
— Тупость какая-то, — бубнил Анри, — Хуже диктовки по латыни! Во! Гримо! При чем тут «Во»? Не Фуке ли навел на мысль? 'Во-ле-Виконт', «Во-ле-Гримо». Написали бы 'Бонгримо' — 'Добрый Гримо', и все дела.
— Ну, все? Гримо, мы тебя запишем как 'военного советника' . Так престижнее.
— …господину Вогримо, военному советнику, — написал Анри, — Все!
— Спасибо, мой дорогой. Ты свободен.
— Но объясните мне, что тут секретного? — спросил Анри, — Самые обычные бумаги. Что за этим кроется? Не хотите говорить? Все равно узнаю!
— А клятва? — спросил Бофор.
— Ну,…окольными путями…
''Скажем?' — 'Скажем!
Бофор объяснил суть интриги.
— Рауль хочет отказаться от жалованья? — переспросил Анри, — Из-за короля? Вот молодец! Принципиальный парень! Мало кто на это способен! Да, можно сказать, никто не способен! Я слышал, Пираты уже считали, по скольку на кого выйдет, если прибавить какие-то проценты… словом, уже начали делить шкуру неубитого медведя. Но я тоже хочу! Из солидарности с Раулем. Я сам напишу бумагу! Я знаю, что писать.
— Черт побери! — воскликнул герцог, — Да мы посвятили тебя в этот, с позволения сказать, заговор, чтобы до короля не дошел его протест, а ты нам все портишь.
— До короля дойдет, — сказал Анри твердо, — Мое заявление, во всяком случае. Лично Его Величеству.
Анри взял чистый лист и написал теперь уже без ворчанья:
''Его Величеству Королю Франции
Людовику Четырнадцатому
Лично.
Заявление.
Я, Анри де Вандом, паж и секретарь Его Светости герцога де Бофора, Адмирала Франции, прошу отдать назначенное мне жалованье матерям, женам и детям солдат, погибших в Девятом Крестовом Походе.
На 'Короне' , флагмане Адмирала.
Анри де Вандом' .
Анри поставил дату и расчеркнулся. Бофор прочитал заявление и взял свою трубку.
— Читай, — сказал он Гримо.
Гримо, прочитав заявление пажа, стал еще мрачнее.
— Ну что, старикан, давай закурим? — предложил герцог.
Гримо кивнул.
— Опять курить? — возмутился паж.
— Отстань, — огрызнулся герцог, — Дай подумать.
Гримо закашлялся.
— Дайте мне трубку! — решительно сказал Анри, — Хватит курить, слышите! Если герцогу угодно отравлять воздух, вы-то хоть будьте благоразумны!
Бофор искоса взглянул на пажа и заметил слезы обиды на глазах Анри. Анри протянул ладошку к Гримо.
— Пожалуйста. Гримо. Вам нельзя так много курить. Отдайте мне вашу трубку.
Гримо откашливался.
— Прошу вас. Вы такой хороший. Мы все вас очень любим. Отдайте мне вашу поганую трубку. Сделайте это не ради меня. Ради Атоса!
Гримо насупился и подал Анри свою трубку. Анри с размаху выкинул трубку в море.
— Ах, черт! — воскликнул Бофор, — Это переходит все границы! Что ты творишь? Атос-то тут при чем?
— Атос не курит, верно, Гримо? — спросил Анри.
— Да… — проворчал Гримо.
— Вот попали, — вздохнул герцог, — Трудно иметь дело с безумцами, а если безумцы спелись, совсем дело табак.
— С кем это я спелся? — спросил Анри, вцепившись в китайскую книгу, словно ища защиты у Шевалье… и китайцев…
— С 'вышеупомянутым Раулем де Бражелоном' , — съязвил герцог.
— Если вы все-таки удостаиваете меня чести беседы с вами, монсеньор, я позволю себе заметить, что во многом не разделяю взгляды господина де Бражелона, — обиженно сказал Анри.
— Как же, как же! Видел я, как вы ворковали! За опрокинутым тобой бокалом последовала курятина,
