Подвиг бесстрашный свершив, при попутном ветре герои

Быстрого судна причальный канат отвязали немедля

И меж соленых валов в дорогу дальше пустились.

Под парусами бежала ладья весь день, но с приходом

Ночи ветер свой бег изменил, и порывом противным

Неудержимо назад корабль относило, покуда

Он не пристал к долионам радушным. Ночью на берег

Вышли герои. Священной и ныне скала та зовется,

1020 К коей они второпях канат привязали причальный.

Ни из героев никто не заметил, что остров знаком им,

Ни средь ночной темноты долионы не распознали,

Что воротились назад герои, но им показалось,

Будто пристал пеласгийский Арес, макрийцев334 дружина.

Быстро доспехи надев, они на приплывших напали;

Друг против друга бойцы щиты обратили и копья

С той и с другой стороны. Так быстрого пламени сила

Вдруг на кустарник сухой напав, бушует пожаром.

Страх и смятенье внезапно смутили народ долионский.

1030 И самому их владыке судьба не судила из боя

Снова к супруге в чертог на ложе ее воротиться,

Ибо его Эзонид, когда тот на него устремился,

Быстро копьем поразил в середину груди, и сломалась

Кость под ударом, и царь на прибрежном песке распростерся,

Долю исполнив свою. Никому ведь из смертных не можно

Смерти уйти — распростерта высокая всюду ограда.

Мыслил и он, что ему не грозит от героев приплывших

Горькая участь, а смерть в ту же ночь его быстро сковала

С ними в бою, и немало других, что ему помогали,

1040 Было убито. Сражаясь, Геракл низложил Телеклея

И Мегарбанта. Акаст смерти Сфодриса предал, Пел ей же

Дзелиса не миновал и пылкого в битве Гефира,

А Василея сразил Теламон, копьеборец искусный,

Ид Прометея убил, а Клитий убил Гиацинта,

Мегалосаккий и Флогий от рук Тиндаридов погибли,

Сын Ойнея сразил и смелого Итимонея,

И Артакея, владыку мужей… их всех и поныне

Жители помнят и честь воздают, как славным героям.

Прочие дрогнули и, трепеща, побежали. Так в страхе

1050 Мчится от соколов быстрых пугливая стая голубок.

Ринулись с шумом в ворота толпой, и наполнился город

Криком бойцов, покинувших поле плачевного боя.

А на заре увидали и те и другие ошибку

Страшную, непоправимую; тяжкая скорбь охватила

Тотчас героев минийских, когда пред собою узрели

Кизика, сына Энея, в крови и во прахе лежащим.

Целых три дня напролет стенали и волосы рвали

Мужей отважных семья и народ долионов. А после

В медных доспехах они, обойдя вкруг могилы три раза,

1060 С почестью должной его погребли и устроили игры,

Как надлежит, на широком лугу, где еще и поныне

Высится царский курган, и потомкам зримый далеким.

Не пожелала в живых после Кизика смерти остаться

Клита, супруга его, но к горю прибавила горе,

Петлю накинув на шею. Оплакали нимфы лесные

Гибель юной жены, добровольно расставшейся с жизнью;

Сколько слез из очей было пролито ими на землю,

Все эти слезы в родник превратили богини прозрачный,

Клитой назвавши его во имя злосчастной юницы.

1070 Стал печальнейшим днем этот день и для жен долионских,

И для мужчин по воле Зевеса. Никто из народа

Пищи не мог коснуться в тот день, да и после надолго,

Скорбью объяты, они о помоле зерна позабыли,

Но на огне не сушеным его и немолотым ели.

Ведь и поныне еще, когда в годовщину свершают

Жертву там ионийцы, живущие в Кизике, — мелют

Все неизменно муку для лепешек на мельнице общей.