Подле пролива того, что зовется по древней телице.198
Уж ни ему не пришлось увидеть Скифскую землю.
Ни другим, чьи повозки пестрели на бреге Каистра,199
Путь возвратный найти; ибо лук твой — защита Эфесу!
О Мунихия, ты заливы правишь, Ферея!200
Ведь и Ойнею пришлось не к добру созывать зверобоев;
Пусть не желает никто с Охотницей спорить в искусстве —
За похвальбу и Атрид расплатился пеней немалой;
Девственной да не дерзнет никто домогаться — как Отос,
Плясок пусть никто не бежит ежегодных — отвергнув
Танец пред алтарем, и Гиппо вкусила возмездье.
Радуйся много, Царица! И к песне будь благосклонна.
Дух мой, когда же сберешься воспеть ты Делосскуго землю,
Пестунью Фебову? Так, и другие Киклады прилично
Славить: они между всех островов, омываемых морем,
Святы особо; но первого дара от Музы достоин
Он омыл, пеленами повил и как бога восславил.
Как на певца, что не хочет Пимплею воспеть, негодуют
Музы, так гневен и Феб на того, кто Делос забудет.
Делосу ныне хвалу приношу; да возлюбит владыка
Пусть бесплодна эта земля, ветрами продута,
Морем бичуема бурным, не коням приют, а гагаркам,
Что среди понта лежит неподвижно; окрест же пучина
Пеннообильную влагу волны Икарийской подъемлет;
Все же никто не отнимет у ней особливую почесть:
Если вокруг Океана, вокруг Титаниды Тефисы
Сходятся все острова, всегда она шествует первой —
А уж за нею вослед идет и Кирн финикийский,
И Сардиния, сладостный край, и остров, который
Первым Киприду приял из волн и ею блюдется.203
Каждый из них охраняем оградой стен крепкозданных;
Делос же Фебом храним — найдется ль ограда надежней?
Башни и стены порой; но бог — он вовеки незыблем.
Милый Делос, так вот кто тебя, хранящий, обходит!
Так; но если в избытке тебе воспеваются песни,
Чем изумлю я тебя? Что по сердцу будет услышать?
Горы трезубым копьем, что ему сковали тельхины,205
Дал через то островам начало, а после низринул
Их с устоев привычных и ввергнул в морскую пучину?
Да, в глубине, чтоб они и думать забыли о суше,
Вольно блуждая по лику зыбей; и старое имя
Было тогда у тебя — «Астерия»,206 ибо в пучину
Пала звездой ты с небес, убегая от Зевсова ложа.
Так; покуда златая Лето у тебя не гостила,
Часто зрели тебя мореходы, от града Трезена
Путь направлявшие свой к Эфире, как ты являешь
В волнах Саронских себя;207 но уже при своем возвращенье
Больше тебя не встречали, меж тем как ты проплывала
Чтобы в этот же день, презрев Халкидские зыби,
К мысу Афинской земли, к высокому Сунию выйти,
Или к Хиосу, иль также к сосцам орошенного влагой
Острова, к славной Парфении (Самос еще не родился),
Но когда для рожденья дала ты Фебова место,
Новое имя в награду тебе нарекли мореходы,
Ибо уже ты не бродишь по смутным путям, но в пучине
Бурных Эгеевых вод пустила глубокие корни.
Гневалась страшно на жен, что чад зачинали от Зевса,
Но страшней на Лето: суждено той было единой
Сына родить, что будет отцу любезней Ареса.
На дозорных она высотах пребывала в эфире,
Мукой язвимой, стези; меж тем к земле крепкозданной
Двух приставила стражей она. Озирая прилежно
Весь материк, на вершине воссел фракийского Гема
Бурный Арес, облеченный в доспех; к дороге готовы,
Но крутосклонные все острова поручены были
Дщери Фавмантовой рвенью, на выси взлетевшей
Миманта.209 Оба они дожидались, к какому граду направит
Путь свой Лето, и, грозя, ее принять возбраняли.
