Автомобиль свернул с проселочной дороги на едва заметную двумя широкими колеями в высокой траве тропинку и поехал на плоскую вершину большого холма, поросшего густым лесом. Вероятно, здесь совсем недавно проехал какой-то трактор или гусеничный тягач.

Половцев узнал это место. Это был полигон ракетной бригады, находившейся вблизи поселка Пери.

«Волга» упорно ползла вверх, а водила, словно пытаясь помочь автомобилю, напрягался телом всякий раз, когда мотор начинал захлебываться и реветь от бессилия.

Наконец они достигли ровного и довольно пологого места и на небольшой скорости выехали на небольшую поляну, где располагались три бетонные площадки. Половцев знал, что на этих площадках разворачивалась ракетная установка, и боевой расчет начинал готовить ее запуск в сторону своих северных соседей… Двадцать лет назад литератор проходил здесь офицерские сборы.

Навстречу автомобилю вышли трое молодых людей.

— Посидите в машине, — сказал водила и вышел навстречу молодым людям.

Несколько минут отец и сын томились в душном и горячем салоне. Андрей испуганно молчал. Он ничего не понимал.

Половцев потрепал сына по голове, чтобы хоть таким образом немного приободрить мальчика. Тяжелое, как свинец, предчувствие чего-то жестокого, предстоящего теперь ему и его сыну, давило на него, потихоньку вселяя в душу ту меру страха, которая способна парализовать волю…

Наконец водила вновь подошел к автомобилю и с улыбкой пригласил их выйти.

— Вот тут, в этом живописном месте мы и переждем, пока ситуация не уляжется. Те трое — мои люди. Это друзья. Слава Богу, мир не без добрых людей. Выходите, здесь у нас найдется место, где можно отдохнуть.

Половцев решил пока не задавать никаких вопросов. Ему хотелось прежде оглядеться и оценить ситуацию.

Новые «друзья» литератора, молчаливые и грубоватые, были одеты «по-рабочему», если иметь в виду их спортивные костюмы. По мнению инженера человеческих душ, именно такие ребята занимались рэкетом и съемом долгов. Что ж, может быть, они и впрямь служили в какой-то официальной силовой структуре, где у них был начальник офицер и два раза в месяц они получали жалованье у окошка кассы, но уж больно однозначны были их лица: плоские, увенчанные низкими и сложенными в сердитые складки лбами, которые и лбами-то назвать было нельзя, скорее затянувшимися надбровными дугами, мгновенно переходящими в волосяной покров теменной части черепной коробки. О самих «коробках», скорее служивших для того, чтобы носить на них прически, кепки и уши, Половцеву не хотелось даже размышлять.

Эти ребята общались в основном жестами… Хотя, возможно, на них так действовала жара, разжижавшая мозги.

Один из них, выгодно отличавшийся от своих коллег наличием улыбки на тонких бесцветных губах, протянул Андрею яблоко. Мальчик послушно взял его и посмотрел на отца. Литератор едва заметно кивнул.

— Пойдемте в землянку. Там можно отдохнуть. Вот эти двое — Кирилл и Владик — покажут, где она, — сказал водила и пошел вместе с «улыбчивым» к автомобилю.

Казалось, Кирилл и Владик абсолютно равнодушны к происходящему. Курчавый, как барашек, Кирилл все время зевал, не прикладывая ко рту ладонь и потому выставляя на обозрение огромную, как пещера людоеда, закопченную полость рта, а Владик, усмехаясь, смотрел на «барашка» и качал головой, словно говоря: «Ну и ну, рождаются же такие…» Далее на любой вкус можно подставить: козлы, идиоты, дебилы…

— Давайте скорей позвоним Лене, Елене Максимовне, — крикнул Половцев, пытаясь скрыть волнение.

— Куда вы торопитесь? Я же сказал: все будет хорошо, только не мешайте мне, — ответил водила.

— Нет, я требую: сейчас же позвоните моей жене! Ведь здесь ее сын, слышите?

— Я как раз и хочу позвонить ей. Постойте здесь: сейчас я соединюсь с Еленой Максимовной и потом попрошу подойти вас или вашего сына. Ну, вы довольны?

Половцев опустил голову: это было как раз то, чего он теперь желал. Но все равно литератор не верил водиле! Он не верил той легкости, с которой они избежали смертельной опасности.

Водила подошел к «Волге» и, взяв трубку радиотелефона, набрал номер. Половцев хотел подойти к водиле, но Владик его не пустил, грубо схватив на куртку и отрицательно покачав головой.

— Ну почему? — спросил Половцев Владика, делая попытку вырваться.

— Нельзя, тебе же сказали. Стой и не дергайся.

Водила вновь набрал номер и поднес трубку к уху… Неожиданно он позвал Андрея. Когда тот подошел, Пахомов приставил трубку к уху мальчика:

— Скажи маме что-нибудь веселенькое.

— Что сказать? — мальчик нерешительно взял верхнюю часть трубки радиотелефона: нижнюю часть не выпускал из своей руки водила.

— Ну, можешь сказать, что дядя Сережа Пахомов тебя спас, — сказал водила, подбадривая Андрея взглядом.

— Андрей, это ты? — услышал мальчик испуганный голос матери.

— Да, мама… И папа здесь. Где? Я не знаю, где-то в лесу, — неуверенно сказал мальчик и посмотрел на водилу, ожидая, что тот подскажет ему точное место.

Пахомов выхватил трубку у мальчика, поднес ее к уху и, плотно прижав ладонь к микрофону, сказал, обращаясь к Андрею:

— Давай, иди к отцу.

Андрей подошел к Половцеву и оглянулся: водила вполголоса продолжал что-то говорить. Неожиданно он обратился к своим коллегам:

— Отведите гостей в землянку. Пусть отдохнут. Нечего им тут жариться на солнце.

Кирилл и Владик, исподлобья смотревшие на водилу, молча кивнули и, переглянувшись, пошли куда-то в кустарник, приглашая следовать за собой «гостей».