ректор. Ты уже не воспринимаешь ее как свой дом. Другой мир, другие законы — волшебство, магические кристаллы, рыцари и драконы, словно в игре для подростков. Впрочем, почему «словно»? Если верить Айсоке, он и есть игра, только не для подростков, а для вполне взрослых бездельников. Как меня угораздило здесь оказаться? Госпожа Яна утверждает, что сразу после смерти, еще до «обработки» Момбана, в чем бы она ни заключалась, лично говорила со мной, и я добровольно согласилась на роль директора интерната. Не помню. Впрочем, я многого еще не помню, воспоминания всплывают хаотично, бессистемно. Возможно, и согласилась. В конце концов, чем плохо помогать воспитывать сирот в условиях волшебной сказки? Маги и драконы — обстановка как раз для подростков. Вот только как они станут жить в реальном мире, когда узнают правду?

А что такое для них реальный мир? Особенно с учетом того, что Текира для мертвых закрыта навсегда? Или же для детей все-таки сделают исключение? А если нет — что их ожидает? Огромная пустая Вселенная, где на триста тысяч подготовленных площадок пока что приходится менее восьмисот тысяч проснувшихся нэмусинов? Чем они смогут там заниматься?

А чем, Сира, там станешь заниматься ты?

Делегация Даорана ожидала их на площадке по ту сторону решетчатых ворот. Саомир в гордом одиночестве стоял возле решетки. Рядом не наблюдалось не то что дневальных, а даже и охраняющих территорию часовых королевской гвардии. Пропускная будка стояла запертой. То ли проректор выгнал лишних свидетелей, чтобы не подставлять их под удар, то ли канцлер отдал страже соответствующие приказы, лишая принцессу последних условно верных людей. Ну что же, меньше народу — свободней разговор.

— Рита, еще один совет, — негромко сказал Май, когда они преодолевали последние сажени до освещающих въезд фонарей. — Говори как можно меньше. Выслушай, что скажет делегация, пообещай подумать и закончи встречу. И как можно меньше эмоций. Не позволяй им читать тебя, как открытую книгу. Пусть тщетно гадают, что у тебя на уме.

— Спасибо, учту, — так же негромко ответила Рита. — Но с Ясасием я церемониться не собираюсь. Если я хочу стать настоящей королевой, не марионеткой в руках Даорана, я не могу позволить, чтобы меня вот так оскорблял хоть кто-то. Или я получу голову графа Титамана, или он получит мою. На компромисс я не согласна.

— Нельзя загонять человека в угол…

— Меня тоже нельзя загонять в угол. Все, помолчи теперь ты.

Рита остановилась в пяти шагах от решетки и неторопливо осмотрела пятерых человек, стоящих по ту сторону.

— Мне передали, что меня хочет видеть делегация Даорана, — презрительным тоном произнесла она. — Однако я вижу здесь только одного графа и нескольких его лакеев. Граф Ясасий Систер, ты хочешь сказать мне что-то, что не успел на Даоране?

— Нет нужды для такой враждебности, Ваше Высочество, — низко поклонился граф, выступая вперед. — Я приношу самые униженные извинения из-за возникшего сегодня между нами непонимания…

— Непонимания? — перебила Рита. — То есть ты вовсе не намереваешься силой брать меня замуж?

— Ваше Высочество, ради блага всего Сайлавата…

— Ясасий, если ты принимаешь меня за малолетнюю дурочку, мы можем завершить разговор прямо сейчас. Ты пришел сюда, чтобы предложить мне что-то конкретное? Или попросту намерен потребовать, чтобы я вела себя как хорошая девочка и покорно следовала твоим приказам?

— Я бы не стал использовать такие слова, Ваше Высочество. Но, совершенно определенно, вам следует успокоиться и вернуться во дворец. Даоран не станет предъявлять вам претензии по поводу вторжения вашей гвардии. Для всех лучше решить, что сегодняшнего инцидента просто не было.

— О как! А что насчет иномирянина Мая Куданно и… м-м… кадета Миры… как ее там… неважно. Что?

— Ваше Высочество, решение Даорана насчет них ясно и недвусмысленно. После вашего… отбытия мы еще раз обсудили ситуацию с учетом продемонстрированных им возможностей. Даоран по-прежнему настаивает, что молодого господина Мая необходимо нейтрализовать. Прошу заметить, не казнить, как предлагали некоторые горячие головы, а лишить кубирина и изолировать. Ради безопасности Сайлавата мы не можем…

— Понятно. Тогда разговор окончен. Спокойной ночи, граф.

Рита повернулась спиной к решетке спиной.

— Подождите, Ваше Высочество! — воскликнул Ясасий. — Так вы вернетесь?

— Нет, разумеется, — сказала Рита через плечо, не оборачиваясь. — Граф, с сегодняшнего дня я считаю себя полноправной королевой Сайлавата. Передайте Даорану, что вас есть сутки для моего публичного признания в таковом качестве. Если к завтрашнему вечеру я такого объявления не дождусь, я обвиню графов в мятеже и измене и потребую казни всех, кто выступил против меня. Если Даоран проявит благоразумие, я закрою глаза на его сегодняшнее поведение. За одним исключением, граф.

Рита оглянулась через плечо.

— Ты, граф Ясасий, сложишь свой титул завтра же. У тебя, как мне помнится, есть дети, еще не вошедшие в возраст. Корона назначит регента для управления Титаманом, пока твой старший сын не достигнет шестнадцати. Тебя самого не казнят, не волнуйся. Всего лишь изолируют — ради безопасности Сайлавата.

— Это немыслимо! — проскрежетал граф. — Ваше Высочество, вы не понимаете своего реального положения!

— Какого положения? Я в безопасности. Вы не можете ворваться на территорию Академии силой. И даже если осмелитесь, мой Защитник Май Куданно сметет твоих солдат, как уже сделал это сегодня. Легитимность моего правления неоспорима, и в игры с Даораном я больше играть не намерена. Вам придется либо подчиниться мне, либо убить меня. Но тогда на трон Сайлавата сядет самозванец.

— Упрямая кукла! — выплюнул граф. — Ты всерьез думаешь, что можешь мне угрожать? Куон! Действуй!

Сиори не успела даже пошевелиться, как одна из фигур позади графа выдернула из складок плаща короткую толстую палку — ружье? — вскинула его и нажала на спуск.

Грохот выстрела.

Радужный диск на ножке, словно странный гриб растущий из плеча Мая.

Взвизг снаряда.

Вспышка и грохот взрыва в десяти шагах слева.

Ударившая по ушам волна воздуха.

Мертвая тишина.

— Мы предвидели фокусы с твоей стороны, рыцарь граф, — нейтральным тоном, словно рассуждая о погоде, заметил Май. — Меня авторизовали заранее, и я был готов к покушению. Кстати, уволь своего ассасина. Я мог и не дергаться. В кого бы он ни целился, в меня или в Риту, он все равно промахнулся.

Растущий из его плеча гриб заструился и превратился в обычную руку.

— Ну вот, опять рукав в клочья, — пробормотал Май, оглядывая свисающие лохмотья рубашки. — Во, идея. Надо в жилетке ходить, ее порвать сложнее. Рита, челюсть можно подобрать с земли, там грязно. Крейт, свой Щит можешь убирать, та ручная пушка однозарядная.

— Вот теперь, граф, я рассердилась по настоящему! — разъяренно прошипела Рита. — Ты еще ответишь за покушение! Я официально объявляю тебя мятежником и лишаю графского титула! Теперь ты никто! Отец Гнесий, — она резко повернулась к молча стоящему поодаль приору. — Прошу тебя выступить свидетелем, а также передать мои слова Даорану.

— Значит, девочка на самом деле решила поиграть в политику? — безразлично, словно ничего и не случилось, осведомился граф Ясасий. — Ну что же. Посмотрим, чем все закончится.

Он резко повернулся, и в его руке блеснул кинжал. Стрелок выронил свое оружие и захрипел, хватаясь за горло. Из глубокой резаной раны потоком хлынула кровь, темная в неярком свете фонарей. Ноги мужчины подломились. Он упал сначала на колени, потом на бок, вытянулся и затих. Из-под его тела