— Да, — сказал Збышек. — Мы нашли его внизу, в подвале, он с архивом там что-то делал, — началась стрельба, грохот, декомпрессия… вскочил, побежал… попал под рикошет. Воля твоя, Дон, я больше не могу ничего себе представить.
— Ну а сделку-то они заключили, как ты думаешь?
— Спроси чего-нибудь полегче. До информ-центра из роботов никто не добрался, но Ксавериус перезагрузился — в смысле завис. Он был мощный мальчик, но отрезанный от сети, без привлечения ресурсов Меганета… держался, как мог долго, а потом — щелк, темнота. Несохраненная информация утеряна. Вот так.
— На грунте! Я над вами! Да отвечайте же вы, черт бы вас побрал, людей!
— Уж это верно, — сказал Дон зло. — Черт бы нас побрал. Знаешь что, Збых. Мне все надоело. Чего от нас могла ждать Мама я не знаю, и представить мне, лабуху жмуровому, — слабо. Збых! Я хочу на травку. Если до НК можно добраться — то только через Странную. Кроме того — я просто хочу на планету, — продолжал Дон. — Надоел мне космос, хуже горькой редьки. В речке покупаться. Воздухом подышать. Ромашку понюхать… Не могу больше. Полетели на Странную, Збых. Подышим… и врежем.
— Я согласен, — сказал Збышек. — В любом случае, в Галактике — лично мне — больше делать нечего.
— И пей круг!
— Будь здоров, Школяр.
— И вам тем же самым по тому же тоже.
В прошлый раз Быку не удалось полюбоваться орбитальными крепостями Странной — при первом его подходе к планете крепостей еще не было, они появились позже, когда Бык воевал на поверхности и звездами ему любоваться было недосуг; теперь он ясно видел несколько разрушенных модулей прямо по курсу, какие-то неясные фрагменты южнее. Здорово, подумал Бык, наколбасили.
Ничего здесь не изменилось. Бык ощутил даже что-то вроде готового к утолению ностальгического чувства, словно он смотрит с орбиты на родной материк Дублина, и готов, и шаттл доставит его в 'Макморру' не более, чем через несколько минут.
— Збых, — позвал он. — И что?
— О глупый белый человек! — ответил Збышек. — Знай себе рули.
— Ну камуфлятор хоть работает?
— Работает…
— Збых, что с тобой?
— Голова болит, — ответил Збышек.
— У тебя же нет головы! — удивился Маллиган.
— ….! — ответил Збышек.
— А, — сказал Бык, удовлетворенный. — Вон оно как… Двести километров. Макроп, как настроение?
— Как сажа бела… — проворчал киберпилот.
— У тебя что, тоже голова болит? Ну, блин, не корабль, а недоразумение! Второй, голос.
— Здесь Аматиус.
— О! — сказал Маллиган. — Учитесь!
— Гнутик, — тихонько сказал Макропулус.
— Это ты кому? — рассердился Бык. — Сто пятьдесят километров.
— Это я вообще, — сказал Макропулус, — это я в пространство.
— Попомню я тебе, — сказал Аматиус. — Эк-ксперт независимый!
— Ша, мозги! — заорал Збышек. — Да-с-тали!
— Збышек, а аспирин ты можешь принять? — осведомился Маллиган, понемногу раздражающийся. — От тебя на штурмовике одни скандалы.
— Дон, оставь меня в покое, — попросил Збышек. — Меня уже тошнит от тебя.
— А уж меня-то как!
Так, или иначе, долго ли, коротко ли, но до Странной от планетоида, где доживал последние минуты 'Блиццард', заминированный Доном, они добрались быстро, спокойно, злобно и в полной пустоте.
Они стояли на опушке леса и смотрели вниз, в широкую лощину. В прошлый раз в лощине находилась деревня, только вышли они к ней тогда с другой стороны и по воздуху. Деревня исчезла, как и все остальные поселения, и города.
— Может, жгли их? — пробормотал Дон. — Сожгли, зарыли… А города — разбомбили… Куда же люди- то делись? Збышек?
— Я не думаю, Дон, что это важно сейчас, — сказал Збышек задумчиво. — Вопрос-то риторический. Вдобавок, один в ряду многих. Солнце из атмосферы тоже исчезло — почему ты об этом не спрашиваешь?
— Так то солнце! — заявил Дон. — А то люди! За что мы кровь-то проливали?
— За себя, милый глупый белый человек, — поучающе произнес Збышек. — За себя, и только за себя. За то, что ты, Дон, хоть и глупый, и белый — но человек.
— Запишу это в свою книжечку, — пробурчал Дон. — Тоже мне, нашелся… проповеди читать…
— Матка боска! — воскликнул Збышек. — Оно мне надо? Ты неблагодарный прихожанин. Тебе — читай, не читай…
— Да что ты завелся-то? — оборвал его Дон. — Ну, страшно, понимаю… Но я же с тобой, варвар, не бойся, прорвемся… Места знакомые, даже солнца, как всегда, нет… Я к чему — про людей? Дан Бояринов зря погиб, вот что…
— Никто зря не погибает, — возразил Збышек. Дон промолчал. Збышек потряс 'поводок', который держал в руке, постукал по нему металлическим пальцем, повертел, и сказал:
— Значит — мост вон там. Слушай, я только сейчас понял — нам же опять скалолазать! Сначала вниз, в ущелье, а потом обратно, вот же блин!
— Молиться ты на меня должен, варвар ты, и все тут, — авторитетно сказал Дон. — Я обо всем позаботился. У меня с собой катушка. Прямо с моста спустимся. Я его помню, он крепкий.
— Мужчина! — восхищенно сказал Збышек. — Ну, Донище, убил! Правда я сомневаюсь, что мост по- прежнему имеет место, но ты, конечно, гений. Макропулус подсказал катушку захватить?
— Ага, — не сообразив, кивнул Дон. Удовлетворенный, Збышек поправил рюкзак, спрятал 'поводок' в карман на груди и резво пошел спускаться в лощину. Определенное (достаточное) время похлопав глазами, посрамленный Дон с проклятиями последовал следом.
Никогда здесь не было никакой деревни. Девственная природа — дикорастущая и самодостаточная. Дон не удержался и, приотстав, потыкал в землю выхлопом биолокатора — пусто в гуманоидной частоте. Дон покачал головой, нагнал Збышека, не сбавлявшего шага, и показал ему прибор. Збышек только кивнул.
Лощина вывернулась в низко стоящее полюшко. Горы приближались. Камней под ногами попадалась все больше и больше, кустики возникли, потом сразу — сплошная стена кустов. Пришлось прорубать дорогу. Збышек поминутно смотрел на экран 'поводка'. Они шли верно. Дон впереди, со стропорезом, включенным на максимум, косил растительность направо и налево. Збышек едва поспевал.
— Стой! — зашипел вдруг Дон, резко пятясь и сбивая Збышека с ног.
— Ты что?!. Б-баран! — сказал Збышек из партера, не удержавшись. — Я ж и так как на вареных макаронах передвигаюсь!
— Пардон, — сказал Дон, тыча острием стропореза вперед и вниз. — Пришли. Ущелье. Я просто чуть не это самое… Нет моста, Збых, ты прав, как этот самый.
Он помог Збышеку подняться. Они осторожно заглянули через край обрыва. Теперь, когда треск гибнущих кустов, сопение Дона и свист стропореза стихли, стало отчетливо слышно гулкую реку глубоко внизу. Збышек взглянул выше. Они вышли к мосту точно: знакомая естественная тропа начиналась на другом берегу ущелья как раз напротив них. Мост раньше был здесь — прямо под ногами начинался.
